На контрасте с профессиональной улыбкой Евы и сиянием историка это было особенно заметно. Когда американка представила Одинцова, Вейнтрауб обнажил в улыбке голубоватые фарфоровые зубы и неожиданно даже для Евы проскрипел по-русски:
– Мы на Западе улыбаемся всегда или когда надо. Русские улыбаются, только когда хотят.
Потом старик перешёл на английский; пообещал, что обязательно заслужит улыбку Одинцова, и немного рассказал о детстве, проведённом в России. Задав неформальный стиль общения, Вейнтрауб упомянул про свою работу над проектом «Колокол», раз уж троице всё равно это было известно, и вскоре перешёл к тому, что предстоит делать дальше.
Вся компания сидела в просторной гостиной особняка. Видимо, когда-то у хозяев денег куры не клевали. Одинцову вспомнился анекдот девяностых годов – такие новые русские приходили в Эрмитаж, осматривались и выносили вердикт: «Бедненько, но чистенько». Особняк был обставлен по-богатому. Стены холла покрывали картины чуть ли не внахлёст. Блеск золотых рам и вычурного декора слепил глаза, хрустальные пилястры и подвески люстр затейливо играли разноцветными искрами. Но аляповатые красоты интерьера мало занимали Одинцова. Думал он совсем о другом.
Странным показалось количество людей в команде Вейнтрауба. Старик упомянул, что приглашён в Петербург на какое-то международное мероприятие и готовился к приезду. Допустим, квартирьеры прибыли заранее. Но откуда столько профессиональных русских охранников, которым он так доверяет? Несколько человек с машинами, которые знали город, вывезли троицу из борделя и, путая следы, хитрыми маршрутами доставили сюда. Это не такси по вызову. Не случайные люди, нанятые в аэропорту. Привезти их с собой Вейнтрауб тоже не мог. И тем более не мог предусмотреть нынешний поворот событий, отправляя Еву со шпионским заданием в Россию. Значит, у старика есть бизнес-партнёры в России, к которым он обратился после звонка троицы. Но какими же доверительными должны быть отношения с этими партнёрами!
Настораживала слишком хорошая осведомлённость миллиардера о том, что происходило с троицей в бункере. Да, кое-что по телефону рассказала Ева. За шесть часов между звонком и встречей у старика было время покрутить услышанное в голове, и сейчас он тоже задавал вопросы. Но всё равно – спрашивал, как будто знал бóльшую часть ответа.
Насчёт лёгкости побега, малочисленности безоружных конвоиров и других деталей нынешнего утра тоже ещё предстояло подумать. Словом, подозрения у Одинцова вызывало многое, но выбирать не приходилось: что выросло, то выросло. Троица бежала, Вейнтрауб им помог и обеспечил относительную безопасность… А главное, миллиардер недвусмысленно дал понять: с помощью беглецов он хочет отыскать Ковчег Завета.
Одинцов опасался, что старик первым делом займётся вывозом Евы из России. Шпионов не оставляют на растерзание противнику. Как её вывезти – отдельный разговор: документы Евы остались у академиков, и Псурцев наверняка постарался, чтобы американка, да ещё такая заметная, не проскользнула через границу. Но вряд ли эти ухищрения могли стать для миллиардера непреодолимым препятствием. Захотел бы – вывез бы, не таких вывозили.
Однако Вейнтрауб с первых минут встречи заговорил о троице как о единой команде. О том, чтобы заниматься Евой персонально, а мужчин сбросить со счетов, речи не было. Одинцов решил, что миллиардером движет меркантильный расчёт. Ковчег – это невероятная ценность, которую старик желает прибрать к рукам. Конечно, Еве рискованно оставаться в России. Но у Одинцова с Муниным намного меньше шансов найти Ковчег вдвоём: для успеха нужны все трое.
Вейнтрауб обещал Еве обеспечить её безопасность и не забыл простимулировать энтузиазм троицы, обронив между делом:
– Все расходы я беру на себя, а по результатам работы вас ждёт хорошая премия. Наша дорогая Ева может подтвердить – я умею быть благодарным.
Ева подтвердила.
Разговор продолжился за ужином, который походил на милые семейные посиделки. Гости упражнялись в английском, старик вспоминал русский, Ева помогала всем с переводом. Из-за присутствия пары официантов и секретаря болтали больше о пустяках, и Мунин рассказывал о российской истории, отвечая на вопросы миллиардера.
После ужина пили кофе в курительной зале. Историк по-детски жадно лакомился мороженым, заодно восторгаясь тростью Вейнтрауба: к удовольствию старика, Мунин опознал в ней ценный раритет. Одинцов смаковал под коньяк дорогую сигару, которую щедро преподнёс хозяин.
Договорились поутру составить план действий – первым из которых, по настоянию Евы, была покупка одежды и множества мелочей, жизненно необходимых для женщины. Да и мужчинам тоже не мешало обновить гардероб.
Скоро Вейнтрауб откланялся, сославшись на стариковский режим.
– Я велел приготовить для каждого гостевой номер, – сказал он на прощание. – Когда захотите спать, вас проводят. Отдыхайте, молодые люди. Спокойной ночи.
Без хозяина разговор не клеился. Мунин сунул нос в одну комнату, в другую, высмотрел огромный стол для русского бильярда и предложил:
– Может, попробуем?
Ева только мило улыбнулась, а Одинцов призвал историка к порядку:
– Давай-ка тоже на боковую. По команде «отбой» наступает тёмное время суток. Завтра дел выше головы.
73. На кончиках пальцев
Из окна своего номера Одинцов, не зажигая света, оглядел окрестности. В поле зрения оказались только ветки деревьев на контражуре фонарей и освещённая площадка перед домом, где медленно прохаживался охранник.
Просторная кровать под балдахином некстати напомнила про Еву. В бане он исподтишка любовался американкой, а сейчас в нескольких шагах по коридору, за соседней дверью она ложилась в постель… или принимала ванну… Одинцов мотнул головой, прогоняя соблазнительное видение цвета кофе с молоком, и отправился в душ.
Стоя под колючими струями, он думал о гонке последних дней, в которой из внимания ускользнуло что-то важное. Это что-то крутилось на краю сознания, дразнило кончики пальцев и никак не позволяло себя ухватить. Что-то – что?
Салтаханов объяснил пленникам, почему именно они нужны для поисков Ковчега. Не важно, Псурцев его накручивал или консультанты какие-нибудь. Допустим, это правда: в бункере собралась оптимальная группа. Одинцов – перевозчик Ковчега Завета и друг Вараксы. Мунин, нащупавший тайную связь трёх русских царей. Ева – безусловное украшение группы и блестящий аналитик. Профессор…
…впрочем, профессор погиб, их осталось трое. О покойниках плохо не говорят, но Арцишев по непонятной причине раздражал Одинцова всё время, проведённое в бункере. Конечно, он был большим эрудитом, знал всё про Ковчег и часами о нём рассказывал… Может, как раз это Одинцова и раздражало? Ведь рассказы Арцишева про древние Египты, еврейские шифры и законы физики только уводили в сторону от задачи.
Надо найти Ковчег. Точка. Генератор это, реактор или ещё какое устройство – разницы нет, потому что делать с ним Одинцов ничего не собирается. Только найдёт и покажет Псурцеву: вот он, забирайте, а нас оставьте в покое!
