— Ломать надо! — авторитетно заявила бабка. — Милицию вызывать и того!
Она простуженно шмыгнула носом. Люк на крышу был приоткрыт, и оттуда тянуло сквозняком.
— Пр-р-равильно! — согласилась госпожа Гадрка. — Это же авар-р-рийная ситуация! Имеем пр-р-раво!
Права такого у аварийщиков не было, но объяснить это я не успела. В квартире послышались легкие шаги, щелкнул замок и…
На пороге стояла тоненькая большеглазая девушка лет шестнадцати. Длинные влажные волосы окутывали ее фигурку, обтянутую мокрым шелковым халатиком.
— Что вы хотели? — осведомилось создание звонким голосочком, вопросительно взирая на нас зелеными глазищами.
Растерялись все, кроме бабки.
— Да что ж ты, стерлядь такая, делаешь-то?! — возмутилась она, выпятив тощую грудь. — Ты что ж это удумала?!
— Простите, — пролепетала растерянная бедняжка. — Я не понимаю. В чем дело?
— Ах, не понимаешь?! — еще сильнее завелась бабка. — А что вода льется, и не замечаешь, да? Так протри-ка свои гляделки, ты…
— Прекратите! — твердая рука оборотня удержала за плечо рванувшуюся бабку.
Она явно из тех, кому нравится скандалить. Чужая слабость или, упаси бог, интеллигентность для таких — как запах крови для хищника.
— Проверьте, пожалуйста, не течет ли у вас вода, — попросила я вежливо, пока оборотень держал бабку на вытянутой руке. Она брыкалась и грозила всеми карами — небесными, коммунальными и правоохранительными.
Девушка ойкнула и, стиснув расползающиеся полы халата, рванула в глубь квартиры. Бежала она как-то странно, как будто у нее не все в порядке с ногами.
Мы с оборотнем переглянулись, но заходить не стали.
— Подождем немного, — решил он вполголоса.
— Алевтина, сделай что-нибудь! — потребовала госпожа Гадрка, косясь на сквернословящую бабку.
— Ой. — Я смутилась. Честно говоря, в этой ситуации симпатии мои были всецело на стороне оборотня, хоть это, наверное, неправильно. — Господин оборотень, отпустите ее, пожалуйста! Она больше не будет.
— Вы больше не будете? — иронично осведомился оборотень у сыплющей ругательствами бабки.
Она лишь брыкнула желтой ороговевшей пяткой, с которой в пылу разборки свалился тапок.
— Да я тебя… засужу! — посулила она. — Я тебя… такого… видала…
— Ну, вы же не можете все время ее так держать, — рассудительно заметила я.
— Да уж, — вздохнул он, разжимая пальцы. — Или съесть, или отпустить. Другого не дано.
«Она невкусная!» — чуть не сказала я, но вовремя прикусила язык.
Оборотень усмехнулся, кажется, без труда прочитав мои мысли.
Бабка гневно потрясла узловатым кулаком и вприпрыжку умчалась вниз.
— Она вызовет милицию, — предупредила я негромко.
— Пусть, — отмахнулся оборотень и протянул странно широкую ладонь. — Давайте знакомиться. Я — Виркалис.
— А я — Алевтина, — сказала я, пожимая его крепкую мозолистую руку. Госпожа Гадрка кашлянула, и я спохватилась: — А это моя квартирная хозяйка, госпожа Гадрка.
— Очень приятно. — От улыбки у неестественно светлых глаз оборотня собрались морщинки.
Тем временем девушка вернулась.
— Ой. — Она захлопала невероятно длинными ресницами. — У меня и правда вода течет. Но я ничего не могу с ней сделать! Наверное, строители что-то не так сделали, вот она и выливается.
Она вздохнула, отчего маленькая грудь под тонким халатиком пришла в волнение.
— Да чего уж тут, — смущенно произнесла госпожа Гадрка. — Только…
Она просительно покосилась на меня.
— Только вам придется компенсировать ущерб! — пришла на помощь я. — И надо срочно вызвать аварийную службу, чтобы отключить воду.
— Ах, да! — встрепенулась девушка. — Конечно, я сейчас всем займусь. Надо же еще воду из бассейна откачать, наверное…
— Какого еще бассейна? — не поняла я.
— Моего! — объяснила она непонятно и повторила снова: — Простите, пожалуйста! Я все исправлю!
Ни у кого, даже у госпожи Гадрки, не хватило духу с ней ругаться. Не изверги же мы какие!
— Ладно, — пробормотала моя квартирная хозяйка. Хотела было по привычке запустить руку в волосы, но нащупала бигуди и, будто обжегшись, отдернула пальцы. — Мы пойдем, что ли…
Далеко уйти нам не дали: хлопнула дверь подъезда, загрохотали шаги, послышался визгливый голосок бабки…
Мы с оборотнем переглянулись, и я шагнула вперед, храбро закрывая его собой. И что с того, что у меня ощутимо дрожали коленки?
— Пожалуйста, представьтесь и предъявите документы! — сурово сказала я трем бравым милиционерам, которые взобрались на пятый этаж с явной натугой.
— Э-э-э? — протянул один из парней с закрытыми масками лицами. На плече у него сидела нахохлившаяся феечка с волшебной палочкой наперевес. — Девочка, отойди и не мешай.
— По закону вы обязаны представиться и предъявить документы! — напомнила я сухо, с благодарностью вспоминая куратора.
Бравые милиционеры несколько растерянно переглянулись. Слишком осведомленные о своих правах граждане им не нравились, но они опасались нарваться. Мало ли, вдруг я окажусь дочкой какой-нибудь шишки, потом проблем не оберешься.
— Сержант Дитален! — наконец отрекомендовался старший и, стянув маску, показал красную книжечку. — Поступило сообщение о нападении оборотня. Пожалуйста, отойди. Ну, то есть отойдите. Он может быть опасен!
— Алевтина Звонарева, юрист, — в свою очередь, представилась я. — Мой куратор — госпожа Громова.
Лицо Диталена стало кислым, как после съеденного целиком лимона, а феечка молча полезла в капюшон и, повозившись, затихла там.
— А это мой клиент, — добила его я, ткнув пальцем себе за спину. — И свидетели, которые могут подтвердить, что господин Виркалис не причинил никому никакого вреда.
— Он пытался! Грозился! Съесть грозился! — из-за спин бравых милиционеров раздался высокий голос бабки. Чувствуя себя в безопасности за этакой стеной, она совсем расхрабрилась: — Отстреливать их надо! Уши отрезать и на стенку вешать! Ишь, ироды! Нелюдь!
— Как видите, имеют место личные неприязненные отношения на почве межрасового конфликта, — заключила я, улыбнувшись капралу. — При необходимости это могут подтвердить свидетели.
Госпожа Гадрка напряженно кивнула.
От зубодробительной юридической конструкции Дитален поморщился, но махнул рукой, давая команду «отбой».
— Извините за причиненное беспокойство! — записав наши данные, дежурно извинился он и утопал вниз, сопровождаемый визгливой руганью бабки. На нападки бабки, требующей не допустить, немедленно арестовать, а лучше расстрелять, он сначала коротко огрызался, а потом не выдержал: — А вас, гражданочка, я попрошу пройти с нами!
