Он покачал головой.
– Я никак не могу в это поверить.
– Поверь, – я пожала плечами. – Кэм взял интервью у доктора Хеллер и, судя по всему, даже у нашего отца.
– Что?
– Я видела файл с интервью. Он нашел его в Орегоне.
– Значит, наш паразит-папаша всплыл в Орегоне… Неожиданная новость.
– Согласна.
– Мне жаль, Джейн, – продолжал Флинн. – Но ты хотя бы об этом узнала до того…
– До того как мое фото появилось в каждом газетном киоске Америки? – я грустно улыбнулась. – Самое невероятное, Флинн, что я приняла это за любовь. Я думала, что мы с ним любим друг друга.
– Может быть, Кэм все-таки любит тебя, – предположил Флинн. – Но мне все равно хочется свернуть этому парню шею.
Я покачала головой.
– Не стоит. В любом случае, когда другого человека бросают под автобус ради собственных интересов, карьеры или чего-то другого, это любовью не назовешь.
– Кажется, ты сама говорила, что Кэм собирался снять статью из журнала?
– Да, он мне так сказал. Вот только как я могу ему верить?
Флинн кивнул.
– Я считал его другом, иначе я никогда бы вас не познакомил… Теперь я понимаю, почему он меня избегает. Ему стыдно встретиться с твоим старшим братом.
Я показала Флинну привезенный остролист и зеленые ветки для украшения, которые он начал перетаскивать в заднюю комнату.
– А что с твоей девушкой? – спросила я. – С той, которая живет в доме напротив? Надеюсь, ты наконец с ней познакомился.
Брат покачал головой.
– Нет еще.
– Флинн, я не понимаю. Почему бы тебе не перейти через улицу, не подняться на лифте и не постучать в ее дверь?
Он улыбнулся.
– Знаю, все знаю. Глупо, что я до сих пор этого не сделал. Кажется, я боюсь.
– Чего? Что она заговорит голосом мультяшного персонажа?
– Нет, – расхохотался Флинн. – Думаю, меня пугает то, что личное общение не будет таким удивительным и завораживающим, как обожание издалека. Ты меня понимаешь?
Я кивнула.
– Конечно. Ты влюбился в фантазию. И это превратилось в своего рода игру.
– Точно, – отозвался Флинн.
– Но все игры заканчиваются, помни об этом.
– Я подумал, что могу завтра принести ей цветы на Рождество, – сказал он.
– И завтра мой день рождения, – едва слышно добавила я, вспоминая Колетт и ее предупреждение о том, что произойдет, если до заката солнца в день моего тридцатилетия я не выполню обязательства, которые накладывает на меня мой дар.
А Флинн все еще думал о своей прекрасной соседке.
– Если она будет одна, – продолжал он, – а так оно и будет, я уверен, что я смогу ее развеселить.
Я улыбнулась.
– Мне твой план кажется превосходным. Я горжусь тобой.
– Я тоже тобой горжусь, – сказал Флинн.
В магазине зазвонил телефон, и я побежала к нему, чтобы ответить.
– Джейн, это доктор Хеллер.
Я молчала.
– Джейн, ты меня слышишь?
– Да, – с трудом ответила я.
– Кэм позвонил мне и сказал, что ты узнала о статье. Джейн, я бы хотела поговорить с тобой. Ты могла бы сегодня приехать ко мне в клинику?
– Доктор Хеллер, я сомневаюсь, что нам есть что обсуждать с вами.
– Ты не права, Джейн, – возразила она. – Мне бы хотелось извиниться перед тобой не по телефону. Я могу все объяснить. Ты сумеешь быть у меня через час?
– Хорошо, – согласилась я. – Я постараюсь.
* * *
Я вошла в кабинет доктора Хеллер с тяжелым сердцем. Хотя я не читала запись ее интервью с Кэмом, один лишь факт, что ей пришло в голову обсуждать меня с журналистом, выбивал меня из колеи. Он подорвал мое доверие к ней, которое я испытывала с детства, когда она вертела у меня над головой мягкие игрушки, чтобы отвлечь, пока она осматривала мои глаза. Но теперь мне хотелось посмотреть этой женщине в лицо и спросить, как она могла не только предать мое доверие, но и нарушить медицинскую этику.
– Я рада, что ты пришла, – сказала доктор Хеллер, входя в кабинет. – Прошу тебя, давай поговорим. Может быть, спустимся в кафетерий? Я угощу тебя кофе.
Я кивнула и последовала за ней к лифту. В молчании мы спустились на третий этаж, и когда двери разъехались в стороны, мне в нос ударил запах вареной капусты брокколи и пригоревшей картошки фри.
Мы остановились у стойки с кофе. Доктор Хеллер сделала заказ, и мы направились к свободному столику.
– Прежде всего, позволь мне сказать, что я не знала о том, что он записывает наш разговор, – начала доктор Хеллер. – Я просила его не записывать мои комментарии.
– Записывать или не записывать, какая разница. – Я посмотрела ей в глаза. – Доктор Хеллер, я до глубины души шокирована тем, что вам вообще пришло в голову говорить о моем состоянии с кем бы то ни было без моего согласия.
– Я знаю, Джейн. Я была не права. И я нарушила принятые нормы медицинской этики. Мне нечем гордиться. Но, пожалуйста, поверь мне, я действовала из благих побуждений. Ты же знаешь, что я забочусь о твоем здоровье с того самого дня, когда ты, еще совсем малышка, впервые вошла в мой кабинет. После того, как ты отказалась от операции, мне показалось, что, возможно, разговор с Кэмом заставит тебя на нее согласиться. Я думала, что он со своим пониманием науки, и я с моими медицинскими знаниями – мы вместе сможем убедить тебя сделать правильный выбор для твоего блага. Я не сомневаюсь в том, что ты ему не безразлична, и хотела, чтобы ты поняла: операция – это единственный выход.
– Его забота обо мне заключается в том, что он меня предал? – я покачала головой и вздохнула.
Доктор Хеллер сложила руки на коленях.
– Я понимаю, что все сделала неправильно. Я лишь надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь простить меня и Кэма.
Я глубоко вздохнула.
– Я не могу простить Кэма. Но, разумеется, я прощаю вас, доктор Хеллер. Вы для меня были как мать. Я знаю, что вы старались ради моего блага. Я только хочу, чтобы вы поняли, что, независимо от науки и медицинских показаний, мне пришлось сделать правильный выбор для меня самой, пусть даже этот выбор казался нелогичным или глупым.
– Ты права, – сказала доктор Хеллер. – И я благодарна тебе за прощение.
Она немного помолчала.
– А как насчет Кэма? Ты сможешь когда-нибудь простить его?
Я покачала головой.
– Колетт рассказала мне, что видела любовь между нами, но даже этого для меня недостаточно. Он хотел сделать сенсацию из моей истории, заработать на ней деньги. Кэм рассматривал меня как отличный заголовок с того самого момента, как мы познакомились с ним на прошлый Новый год. Теперь я это знаю.
