— Чего дают-то? — спросил Севка.
— Деньги, — ответили ему из толпы.
— Не может быть, чтобы деньги раздавали, — не поверил Севка и, отчаянно работая локтями, стал протискиваться в середину толпы. Тут пихнул, там толкнул, тут на ногу наступил, там затрещиной угостил, мало-помалу добрался он до первого ряда. Видит, стоит мужик в красной сатиновои рубахе и товар нахваливает:
Подходи, налетай,
Что заслужишь — получай.
Задаром раздаю, кому рубь,
кому алтын.
Не иди мимо, господин.
Люди то и дело подходили к странному торговцу, а он на каждого попристальнее глянет да каждого денежкой одарит. И Севкин знакомый мальчишка уж здесь толчётся.
— Эй ты, ну-ка пусти старших, — отпихнул Севка мальчишку в сторону и встал перед торговцем. — Чего это вы деньги задаром раздаёте?
Не задаром,
А с большим наваром.
За так не получишь пятак,
Дай-ка я погляжу,
на что ты мастак.
Мужик повертел Севку и так и сяк, потом обошёл его со всех сторон и говорит:
Видать, ты охотник до драк.
Ну что ж, и за такое дело
Награда поспела.
Кому гривну, кому полушку,
А тебе — так по ушку.
С этими словами мужик отвесил Севке такую затрещину, что тот вылетел из очереди вон.
— За что?! — Севка с кулаками бросился к мужику, но толпа уже сомкнулась, и, как он ни старался, а пролезть до обидчика не смог.
Настроение у драчуна заметно испортилось. Сердитый и насупившийся, он побрёл дальше. Ярмарка-то хороша, только без денег на ней делать нечего. А тут, как назло, откуда-то потянуло запахом жаркого и свежеиспечённого хлеба. Глядит Севка, а перед ним харчевня. Возле неё зазывалы народ скликают:
Кому угощенье
Всем на объеденье?
Полсвета обойдёшь,
А вкуснее не найдёшь!
Жареное, варёное,
Пареное, печёное!
Проходи не стесняйся!
От души угощайся!
Зазывала подмигнул Севке.
— Да у меня денег нету, — для наглядности Севка вывернул пустые карманы.
— У нас харчевня особая. В ней денег не надобно, — поклонились зазывалы.
— Нормально! А чего у вас на обед? — воспрянул духом Севка.
— Да всё, что угодно: и пирог, и похлёбка, а кому надобно, и гуляш найдётся. Каждому харчи по заслугам, — сказали половые.
— Ну что ж, можно и перекусить, — Севка направился в харчевню. У входа стояла белобрысая девчонка, точь-в-точь Верка, только в сарафане, и веснушки, и коса такие же. Похожа, как родная сестра. Стоит и нахально так ухмыляется. Севка не выдержал. Дёрнул её за косу изо всех сил и прогнусавил: — Дёрни за верёвочку — дверца и откроется.
В тот же миг зазывалы схватили его и ну мутузить с двух сторон. Тузили, тузили, насилу Севка вырвался. В харчевню заходить не решился, а увидел в другом конце полутёмного коридорчика дверцу, что во двор выходит, и бегом к ней. Да не тут-то было. Там его настигли и давай опять тумаками угощать.
— Эй, вы чего дерётесь? — всхлипнул Севка.
— Да разве мы дерёмся? — улыбаясь, отвечали половые. — Это мы тебя обедом по заслугам угощаем.
— Ничего себе обед! Обещали лепёшки да гуляши.
— Так ты всё и получил сполна. Сначала биточки в дверях, потом гуляш по коридору. Испекли мы тебе пирог во весь бок, испекли лепёшку во всю щёчку да дали похлёбку в три охлёбка. Чем же ты недоволен? Чего тебе ещё надобно?
— Так он ещё сдачи дожидается, — засмеялась девчонка, похожая на Верку, и дёрнула Севку за чуб.
Зазывалы вытолкали его за порог и захлопнули за ним дверь. Пошёл Севка несолоно хлебавши, а ему навстречу старичок с козлиной бородкой, под мышкой ларец держит. Подмигнул старичок Севке и говорит:
— Возьми ларец. Не продаю, за так отдаю.
— Ага, знаю я ваши «за так». Во как сыт, — Севка провёл рукой по горлу, а потом, на всякий случай, спросил: — А с чем ларец-то?
— Ларец этот заветный. Стоит только сказать: «Двое из ларца, одинаковых с лица», — как тут же два молодца оттуда выскочат и что прикажешь сделают.
— Это хорошо. У меня как раз к ним поручение есть, — ухмыльнулся Севка и взял ларец.
— А ну, двое из ларца, одинаковых с лица! Поколотите-ка всех, кто тут есть, да так, чтоб на всю жизнь запомнили.
Крышка ларца распахнулась, и выскочили оттуда два дюжих молодца, брата-близнеца.
— Слушаемся, хозяин! Сейчас мы всех по порядку поколотим. С тебя и начнём, — и давай Севку колотушками угощать.
— Вы что делаете?! Хватит! — завопил Севка не своим голосом.
— Да мы ведь только начали, а надо, чтоб ты, хозяин, на всю жизнь запомнил наши деревни: как аукнется — так и откликнется, да по заслугам!
— Запомнил уже! Запомнил! — заорал Севка.
— Алексеев! Прекрати кричать, ты же в музее. Вовсе не обязательно кричать, даже если ты запомнил всё, о чём я вам сейчас рассказывала, — услышал он строгий голос учительницы.
К своей несказанной радости, Севка увидел, что он стоит в зале музея. Экскурсия закончилась, и все столпились у последней витрины. Севка потёр бока. Неужели вся эта ярмарка ему привиделась?
Когда дети выходили из музея, Севке на глаза попался Вениамин-апельсин. В душе у забияки заклокотала ярость. Вот уж на ком он сейчас отыграется! За все свои тумаки отомстит! Севка злобно сощурился, сжал кулаки и стал угрожающе наступать на Веньку.
— А ну-ка иди сюда, — приказал он.
Венька хотел было отступить, но передумал.
— Надо посмотреть на всё другими глазами, — прошептал он.
— Чего ты там бормочешь? — процедил Севка, вскидывая кулаки.
— Не может быть! Неужели настоящий Дон Кихот?! — воскликнул Венька.
К Севке подошёл мальчишка, росту небольшого, на носу веснушки, вихор на макушке.
