– Подожди за дверью, Уж, – проговорил барон после некоторого раздумья.
Когда следопыт вышел и закрыл за собой дверь, Шарду спросил:
– Ковач, что ты об этом думаешь?
– Думаю, ваша милость, что Зак решил пощипать молодого дворянина. Подговорил Уррама, и они хотели на двоих разделить куш, но благородный оказался нехейцем и одними ногами повыбивал из них дурь. Потом Зак удрал к Шраму и убедил того организовать засаду. Видимо, хотел спрятать концы. Но его заметили, схватили и допросили. Обошли и уничтожили засаду. Нехейцы большие мастера в этом деле. Да и у нас появляются десятком, не меньше, – ответил, немного подумав, начальник стражи.
– Да, я пришел к таким же выводам. Распорядись. Сержанта и десяток вернуть в замок. Солдатам по десять плетей и месяц без жалованья. Уррама в пыточную. С нехейцами связываться себе дороже. Но наказать как-то надо. Позови Ужа.
Барон поднялся с места и стал ходить по кабинету. Заметив молчаливо стоящего следопыта, достал серебряную коронку и кинул тому.
– Держи, заслужил, – сказал Шарду. – Отправишься на постоялый двор, там найдешь мага ордена Искореняющих мессира Вершана. Расскажешь тому, что видел. – Молча походил по кабинету, что-то обдумывая, и спросил: – Узнал, кто был тот нехеец?
– Да, милорд. Ирридар тан Аббаи, несовершеннолетний сын барона Карвата тан Аббаи, – ответил следопыт.
– Это тоже скажешь. Только не говори, что, возможно, там было десять нехейцев. Маг должен знать, что там был один несовершеннолетний сын барона. Ступай. Теперь ты вместо Зака.
Королевство Вангор. Провинция Азанар.
Город Азанар
Все-таки хорошо иметь такого помощника, как Шиза. Вовремя подсказала, что надо говорить, и разгорающийся конфликт с мстительными снежными эльфарами погашен на корню. Мне не очень хотелось вести бесконечную войну с этим народом. Тем более что девушки у них были – это что-то. Просто снежные королевы.
В трактире меня ждал Овор. И выглядел он, как денди лондонский.
Я с восхищением посмотрел на него.
– Ну, дядька, пора тебе жениться, чего такое добро пропадает. Хочешь, сосватаю? Да вон хотя бы Лану, – засмеялся я.
– Не, Лана слишком молодая еще, давай Урсулу, – подхватил Овор.
– Это ты Лану попроси, я с Урсулой мало знаком, – перевел я стрелки на девушку.
– Я попробую, – как-то нерешительно ответила та.
А мы с Овором захохотали в полный голос.
– Да ну вас, – еще больше смутилась девушка.
Я протянул ей коробочку конфет и сказал:
– Это тебе.
Мы уселись с дядькой за стол. Друг против друга. Я достал чековую книжку и под его изумленным взглядом выписал чек на три тысячи золотых.
– Тысяча у тебя есть, обналичивай чек и занимайся тем, о чем мы с тобой говорили. Обо мне не беспокойся. Я послезавтра переезжаю в академию.
После оплаты обучения и выплаты Овору у меня осталось пять тысяч золотых на счету и почти тысяча наличными в сумке, но я не переживал.
Этот мир открывал Витьке Глухову очень заманчивые перспективы, а имея врожденную наглость, опыт жизни и мудрого советника, я не сомневался в успехе.
Овор долгим взглядом всматривался в мое лицо. Прикрыл мою руку своей ладонью и твердо сказал:
– Я все сделаю, малыш. Учись спокойно.
Два дня пролетели быстро. За это время я выучил две базы. Первая – «Тактика действий малых диверсионных групп в приграничной полосе». Вторая – «Тактика противодействия малым диверсионным группам в приграничной полосе».
Я даже не знал, что и думать про составителей этого пакета. Но предполагал, что какой-то командир или начальник поручил нижестоящему собрать пакет для инсталлирования внедренцу. Тот в свою очередь поручил сержанту. А сержант собрал, что смог, в одну кучу и отдал с чистой совестью обратно. Наверху утвердили сборку не глядя. И теперь это все расширяет наш с Шизой кругозор. Какой-то продуманной системы в базах я не обнаружил. Это очень хорошо напомнило мне мою прошлую армейскую жизнь, где порядок и бардак всегда был перемешаны друг с другом.
Вечером, забрав свою сумку и попрощавшись со всеми, я ушел.
Фонари уже освещали улицы, прохожих было мало. Было тихо и спокойно. Звезды маленькими алмазами сияли на черном бархате неба. Не спеша я вышел на площадь и повернул к академии. Мне предстояли новые знакомства. Новые впечатления. Скорее всего, не все они будут хорошими. Меня ждала новая самостоятельная жизнь, в которую мне предстояло встроиться.
Мои размышления о новой жизни в академическом гадючнике прервал нарастающий шум. На хорошей скорости неслась повозка. Кучер лихо крутил кнут над головой и правил прямо на меня. Я ушел с пути мчащихся коней. Но кучер, явно куражась, опять направил коней в мою сторону.
– Хорошо. Хочешь поиграть – тогда поиграем, только по моим правилам, – разозлился я.
Опять уйдя от столкновения, я смотрел, как кучер ловко завернул коней к воротам академии, с намерением притормозить. Но я ему не доставил такого удовольствия.
Прыгнул к лошадям и сделал посыл: «Стоять. Бояться». Лошади резко остановились и присели на задние ноги. Да, тут я перестарался.
Кучер, не ожидавший такой подставы, с воплем, враскоряку по инерции полетел через головы лошадей и грохнулся рядом с ними на каменную мостовую. Судя по его стонам и охам, ему досталось изрядно. Стоящие на задворках кареты лакеи в лиловых камзолах упали и ползали по мостовой. Дверки экипажа открылись, и из него вылез с окровавленным лицом дородный мужик. Громко и невнятно ругаясь, он осмотрелся, увидел лежащего и стонущего кучера и, подойдя к нему, начал пинать того ногами. Я же развернулся и пошел к проходной.
– Задержать, – раздался вопль у меня за спиной.
Удивленно обернувшись, посмотрел на того самого мужика с разбитым лицом, который показывал на меня рукой. Развернувшись обратно, увидел, что на меня несутся два крепких лакея с дубинами в руках.
Они были уже рядом, и ближайший мордоворот замахнулся своей дубиной.
– Какие, однако, резкие и быстрые хлопцы!
Я ушел с линии удара влево и хорошим апперкотом левой руки врезал ему в челюсть, у него подкосились ноги, и он начал падать. Не меняя траектории, я крутанулся на носке левой ноги и каблуком правой, над головой падающего, с разворота врезал второму набегающему в висок. Продолжил движение и стал лицом к проходной. Поправил сумку и, не оборачиваясь, вошел в академию, оставив за своей спиной поверженных противников.
На проходной меня встретил дедок. Дед, как показал сканер, был непрост – и в магическом плане, и в боевом. Он видел все, что происходило перед воротами, и, прищурив хитрые глаза, ждал меня.
– Ты куды? – делая простодушный вид, спросил он.
