Неожиданно Грегор понял, что это значит. Он сердито воззрился на человека, которым всегда восхищался.
– Мерзавец, так это ты ее бросил! Как ты мог так с ней поступить?
Роберт Брюс предостерегающе на него посмотрел, напомнив Стреле, что он обращается к королю.
– Не по доброй воле. Но я не обязан ничего объяснять человеку, который соврал мне, сказав, что моя дочь мертва.
У Грегора не было возможности ответить. Король с ним закончил. Брюс поднял безжизненное тело Кейт и начал отдавать распоряжения, чтобы нашли ему в замке постель и привели лучшего лекаря в городе.
Чувствуя, словно у него из груди вырывают сердце, Грегор беспомощно смотрел, как человек, к которому он относился как к отцу, уносит от него любимую женщину, которую он, вероятно, убил.
Нет, не беспомощно. Кое-что он может сделать. Грегор оглянулся в поисках Маккея и обнаружил огромного горца во дворе с остальными членами Хайлендской гвардии. Он видел по их озабоченным лицам, что они слышали по крайней мере часть разговора с королем. Но ему было все равно. Не сейчас. Сейчас только одно имеет значение.
– Где Ангел? – спросил он. – Она мне нужна.
Если кто-то и может спасти Кейт, это Хелен Маккей. Однажды она спасла жизнь ему, а теперь он попросит ее о чем-то гораздо более важном: вернуть ему Кейт.
Глава 25
Стрела Грегора не убила ее, но лихорадке это почти удалось. Если бы не симпатичная рыжеволосая целительница, прибывшая через пару дней после того, как Кейт ранила стрела, она, вероятно, так и не пришла бы в сознание.
И никогда не узнала бы правду. Да, Кейт было за что благодарить Хелен Маккей. Она вернула ей жизнь и отца. Король был рядом с ней, когда она впервые очнулась после ранения – до того как началась лихорадка, – и все ей рассказал.
Она все еще не могла в это поверить. Он их не бросал. Это ее мать настояла, чтобы он держался подальше. Она хотела дать своему браку шанс, а ее жених – мужчина, который потом стал первым отчимом Кейт, – очень ревновал к королю. Мать думала, что если бывшего любовника не будет рядом, то у них есть шанс на счастливое будущее.
Она должна была рассказать Кейт правду, когда та достаточно подрастет, чтобы понять, но по какой-то причине так этого и не сделала. Может, думала, что Кейт про него забыла? Может, не хотела тревожить старые раны? Может, ей было слишком тяжело находиться радом с Брюсом – так сильно она его любила? Кейт никогда не узнает.
Отец не собирался отсутствовать вечно, но началась война, и он сражался – и иногда спасался бегством – за свою жизнь. К тому времени как он вернулся в Шотландию, чтобы заявить права на престол, ее деревню сожгли и было уже слишком поздно.
По крайней мере он думал, что уже слишком поздно. Несмотря на ее уверения, что она обманула Грегора, ее отец возложил всю вину за их разлуку исключительно на плечи своего лучника и, что бы она ни говорила, оставался непреклонен. Брюс был таким же упрямым, как сама Кейт, согласно словам матери. Кейт же никакого сходства не видела. По ее мнению, она всегда вела себя разумно.
Служанка только закончила завязывать ленту на конце ее косы, когда крошечный целитель вошла в комнату.
Привыкнув к тщательным осмотрам этой женщины, Кейт позволила Хелен изучить ее с макушки до кончиков ног, выглядывавших из-под подола дорогой ночной сорочки и бархатного домашнего платья, подаренных отцом.
Закончив осмотр, Хелен наконец подняла взгляд.
– Ты выглядишь намного лучше. Ванна тебя не слишком утомила?
Кейт покачала головой и улыбнулась.
– Наоборот, я почувствовала себя новым человеком. Я почти не ощущаю боли в плече.
Хелен прищурилась, как будто знала, что Кейт врет.
– Тебе нельзя выходить из комнаты еще пару дней – больно тебе или нет. Прошла всего неделя. Тебе нужно больше времени, чтобы восстановиться. Тебе удалось заставить меня разрешить тебе принять ванну, но это все. – Она вздохнула, словно ей пришлось со многим смириться. – Знаешь, ты очень похожа на своего отца. Лечить его оказалось сущим кошмаром.
Кейт попыталась улыбнуться. Сравнение, даже не слишком лестное, было ей приятно.
Она сомневалась, что кто-то мог заставить что-нибудь сделать Хелен Маккей. Несмотря на эльфийскую внешность, умелая целительница обладала железной волей и, судя по тому, что видела Кейт, распоряжалась королем, словно тот был непослушным ребенком.
– Надеюсь, мне не придется насильно скармливать тебе овощи? – сухо спросила Хелен.
Кейт потрясла головой, вспомнив нелюбовь отца ко всему, что растет на земле и деревьях.
– Мне нравятся овощи, все, кроме свеклы. – Она сморщилась.
Хелен фыркнула.
– Позволь угадаю, они на вкус, как грязь? Я это уже слышала. Только прошлым вечером я застукала короля, когда он пытался скормить морковь, которую я специально для него приготовила, собакам. Собакам – можешь себе такое представить! – Снова покачав головой, она поближе подошла к сидевшей на краю сундука Кейт и обратилась к Лизбет: – Вы были осторожны?
Служанка взволнованно кивнула, и Кейт пришлось вмешаться.
– Лизбет очень старалась, чтобы бинты не намокли, и следовала всем твоим инструкциям.
Хелен кивнула.
– Хорошо. Тогда возвращайся в постель. Кое-кто хочет тебя видеть.
Кейт застыла.
Поскольку Хелен держала ее за руку, она почувствовала ее реакцию.
– Я говорю о твоем отце.
Напряжение немедленно исчезло. Кейт видела молчаливую просьбу женщины, но не могла ее удовлетворить. Хелен не понимала, почему она отказывается видеть Грегора, а Кейт была слишком горда, чтобы просветить ее, но целитель уважала ее желания, и только это имело значение.
Кейт знала, что Хелен замужем за Магнусом Маккеем, одним из призраков, как она подозревала, но именно Грегор привез ее сюда. Хелен ничего не говорила, но Кейт почувствовала, что между ними что-то есть. Она видела это по глазам женщины каждый раз, когда отказывалась с ним встретиться. Хелен волновалась за Грегора.
Зная Грегора, несложно было догадаться, что между ними было. Укол ревности только напомнил ей о том, что Кейт видела, и о ревности, которую ей пришлось бы выносить всю жизнь, если бы они поженились. Но она все равно была благодарна Хелен. Как бы там ни было, она обязана ей жизнью.
Кейт позволила женщинам проводить ее обратно в постель и попыталась не морщиться, пока они поправляли подушки под ее ноющей спиной.
Стрела попала ей в левую лопатку. Поскольку любое движение рукой причиняло невыносимую боль, Хелен предложила воспользоваться перевязью. Это очень помогло, но пока Кейт устраивалась поудобнее, сразу вспомнила, что, как бы ей ни терпелось покинуть комнату, пройдет еще какое-то время, прежде чем рана полностью заживет.
