Позже, когда они направлялись на тренировочный двор, Кейт совсем не улыбалась и не шутила. Она была странно напряжена и сосредоточена. Только дело. Именно так он и должен себя вести, а не как одержимый желанием подросток, возбуждающийся от одного прикосновения девушки.
Грегор поднял бровь.
– Я держал тебя за шею и заломил тебе руку за спину. Как именно ты собиралась вырваться?
Заслышав его веселье, она сощурилась.
– Я думала.
– У тебя не было времени думать, я мог сломать тебе шею.
Ее взгляд упал на вышеозначенную конечность и с удовольствием немного задержался на выступающих мышцах. Грегор чуть не застонал. Видимо, Кейт тоже все чувствует. Почему от этого он только сильнее возбуждается?
Она снова подняла взгляд к его лицу, что никак не остудило его страсть. Черт, она такая милая! Особенно когда злится на него, как сейчас. Почему это казалось ему милым, Грегор не имел ни малейшего представления. Ничто в его чувствах по отношению к Кейт не имело никакого смысла. Было что-то в ее яростной решительности, ее упрямстве, ее прямой, деловитой манере и ее самоуверенности, что просто ему импонировало. Она держалась, как благородная леди, но была лишена всего поверхностного лоска и притворства и не признавала условностей.
Таких, которые удерживали бы ее от тренировок.
Она все еще таращилась на него.
– Кажется, это ты говорил мне, что физическая сила – это еще не все.
– Говорил. Но бывают случаи, когда это так.
– Но я же еще не сдалась. Я прижала подбородок, чтобы защитить шею. Давай покажу.
Грегор нерешительно занял пугающе интимную позицию. Теперь он держал Кейт только для демонстрации, и она не сопротивлялась, но желание искрилось по-прежнему. Ощущать ее рядом было приятно. Очень приятно. Маленькая и несомненно женственная, хотя в Кейт мало что было мягким. Она была не аппетитной и пышной, но упругой и подтянутой. Когда Грегор держал ее руку, с удивлением обнаружил, что у нее действительно есть мускулы – не большие и круглые, как у него, а длинные и гладкие, как у быстрого скакуна.
Он подумал, как эти мускулы выглядят голыми.
– Я прижала подбородок, так что ты не можешь… Грегор, ты слушаешь?
– Да, – соврал он мрачно.
– Ты не мог бы держать меня сильнее?
Черт, не самые подходящие сейчас слова!
Он сделал как велит Кейт, но это было не то, чего он хотел. Если бы все было как он хотел, они сейчас были бы без одежды, рука, которой он держит ее за шею, была бы у нее между ног, а другая обнимала бы ее за грудь, пока он медленно входит в нее сзади. Вот тогда было бы «сильнее»! Сильно и глубоко.
Грегор мысленно выругался – эта картина вызвала новый прилив крови туда, куда не надо. Они снова прижимались друг к другу, Кейт сгибается под щитом его тела. Стрела уловил слабый запах ее волос и пытался угадать, какие цветы она добавляет в мыло, когда что-то – каблук ее сапога, догадался он позже – сильно ударило его по подъему ноги.
Он охнул от потрясения и не такой уж и слабой боли, и его торс естественно согнулся вперед.
Кейт была готова и, воспользовавшись ослабевшей хваткой вокруг шеи, вывернулась, чтобы освободить руку из невыгодного положения за спиной, зацепилась ногой за его ногу и свалила его на спину.
Грегор не успел понять, земля или удивление вышибли воздух из его легких – скорее всего, и то и другое.
Господи! Оказывается, похотливые мысли по отношению к своему противнику дорого обходятся на поле боя. Но теперь Стрела точно пришел в себя.
Кейт стояла над ним и смотрела вниз. И хотя солнце было прямо над ее головой, ему не нужно было видеть ее лицо, чтобы знать, что она злится. Он понял это по голосу.
– Вот как я это сделаю. Теперь ты будешь воспринимать это всерьез и перестанешь относиться ко мне как к фарфоровой кукле?
Он перекатился и вскочил на ноги.
– Я воспринимаю это всерьез, Кейт. Я не хочу сделать тебе больно.
Она тяжело выдохнула и выпустила немного злости.
– Я знаю, но так надо. Я получила уйму синяков и царапин от Джона.
Грегор помрачнел.
– Если Джон не был осторожен…
Раздражение вернулось. Кейт с трудом побарывала желание потрясти Грегора или снова наступить ему на ногу.
– Разумеется, он всегда осторожен, но во время тренировок всякое случается. Не говори мне, что когда ты учился, то никогда не хромал домой после тренировки.
Черт, это по-прежнему случалось – особенно когда Бойд показывал что-нибудь новое.
– Это другое.
– Почему?
– Потому что ты…
– Девчонка, – закончила Кейт за него. – Ну, тебе придется об этом забыть. Как иначе я научусь? Я прошла через все это с твоим братом. Не лучше ли получить несколько случайных синяков от тебя, чем быть беззащитной перед тем, кто действительно желает причинить мне вред?
Услышав нарастающую тревогу в ее голосе, Грегор осторожно сказал:
– Здесь ты в безопасности Кейт.
– Неужели? – Их взгляды встретились и застыли. – Ты можешь мне это гарантировать? Только сегодня я…
Кейт остановилась и попыталась отвернуться, но Грегор ей не позволил. Он поймал ее за руку и снова заставил смотреть в глаза. Кто-то пытался ее обидеть? Поэтому она была так расстроена? Черт, он убьет любого из-за нее!
Его голос стал таким же твердым, как сталь, наполнившая его вены.
– Что сегодня произошло?
Она подняла взгляд.
– Я играла в лесу с Эдди и увидела его – или подумала, что видела его.
– Кого?
– Человека, который напал на мою мать.
Грегор отпустил ее, его глаза машинально закрылись.
– Ты ошиблась, – категорично произнес он.
– Но я уверена, что…
– Это не обсуждается. Конец разговора.
Но Кейт не закончила.
– Да, но он был так на него похож! – От воспоминания она поежилась, и от этой минутной уязвимости Грегору захотелось обнять ее. Но это длилось всего мгновение, прежде чем выражение ее лица снова стало суровым. – Я не хочу бояться.
– Он угрожал тебе? – Угроза в его голосе только намекала на бушевавшую внутри ярость. Грегор редко выходил из себя. Как лучник, как снайпер, он должен быть хладнокровным и собранным. Точным. Безукоризненным. Но мысль о том, что Кейт угрожает опасность, вызывала желание крушить все вокруг, бесконтрольно и беспорядочно уничтожить любого, кто обидит ее. Откуда взялась эта ярость?
Кейт покачала головой.
– Я думала, он едет за мной, но, наверное, ошиблась. Он ничего не сделал, только посмотрел на меня и продолжил свой путь. К тебе, случайно, не приезжал сегодня гонец?
