— Чего вы шуткуете, товарищ старший? Если б я не соскочил с седла, сшибли бы, не повернулся до дому.
В углу одобрительно загалдели. Находчивость папаши и его стремление в любой ситуации повернуть «до дому» вызывали одобрение. Мой насмешливый тон явно осуждался.
— Ты хоть прорваться-то пробовал, Попеленко? Он заморгал:
— Стреляют сильно, товарищ Капелюх! Убили бы, как дурного зайца.
Ну что я мог сказать? На фронте с ним был бы крутой разговор с разворотом в штрафбат. Здесь же на меня глядела бесчисленная «гвардия». Каково этой ораве остаться без кормильца?
Трудная штука — воевать в тылу.
— Дуже сильно били из автоматов, — повторил Попеленко, оправдываясь. Если б трошки потише стреляли! Правильно вы говорили, товарищ старший, что блокировано нас. Как в воду глядели! Вы все военные вопросы наперед понимаете.
— Ладно. Хватит. Нечего на горелые коржи олию подливать.
Я опустился на лавку. Что оставалось делать? Увы, мы могли только ждать. Похоже, забойщик не очень спешит покинуть Глухары, у него особое задание. Быть может, он каким-то поступком выдаст свои намерения, попытается связаться с сообщником в селе, чтобы передать все, что разузнал, Горелому? Я не сомневался: здесь замешана Варвара. Что, если нам удастся захватить ее с поличным? Варвара не Климарь, она расскажет. И не только расскажет, но и поможет выманить Горелого из лесу.
Да, все было шатко и неопределенно. Теперь нам осталась только роль наблюдателей. К счастью, он по-настоящему пьет, Климарь. Быть может, самогонка заставит его совершить промах?
— Попеленко! — сказал я. — Надо задержать Климаря в селе. Хочешь — пей вместе с ним беспробудно, хочешь — зови забивать собственного кабанчика, но Климаря задержи! Как можно дольше. С этим-то заданием ты справишься?
— Хм… — задумался Попеленко. — Моего кабанчика никак нельзя. Рано. Морозов нет. Как буду кормить семейству?
Он потер короткопалой ладонью лицо. Он думал. Под воздействием грубой, как терка, ладони нос его превратился в свеколку. И вдруг лицо Попеленко осветилось лукавой улыбкой.
— Товарищ старший! А можно я уговорю Кривендиху? У нее ж сын Валерик с флота пришел. Герой сражений на суше и на море. Золотушный такой был, а стал прямо «Мы из Кронштадта». Пусть она Климаря позовет, я ее уговорю и обеспечу наблюдение. Будьте уверены! Какая вам разница политически, чей кабанчик?
В углу снова одобрительно загомонили. Юные Попеленки получили наглядный урок расторопного мышления. Даже в лице иссушенной жердеобразной Попеленчихи проявилось что-то похожее на интерес к личности супруга.
— Ладно, уговаривай, — сказал я. — И вот еще что… Старший твой, Васька, видать, вправду сообразительный малец. Пусть и дальше наблюдает. Его в расчет не примут.
— Это мы сделаем! — обрадовался Попеленко. — Сам глаз не спущу… А Васька у меня с виду придурковатый, но толковый. Жаль, в школу не могу отдать. Хозяйствовать некому! У меня-то без конца боевые задания. Даже капусту нема часу свезти.
Васька застенчиво шмыгал носом. Остальные попеленята радостно галдели. Дело устраивалось наилучшим образом. Тэту и сам уцелел, и кабанчика спас, и Ваську поощрил, отметил перед лицом начальства, что было, конечно, немаловажно для его будущего.
3
Морячка мы застали во дворе. Он ходил вдоль изгороди и пробовал, хорошо ли та держится. Слегка пошатывал колья и оплетку мускулистой, в синих пятнах наколок рукой.
Плетень, конечно, нечего было расшатывать, и так было видно, что вот-вот завалится. Но для того чтобы взяться за дело, морячку пришлось бы снять нарядную отутюженную форму и надеть ватник. А между тем на улице собрались глухарчане, глазели на Валерика. Понятное дело, расставаться с формой не хотелось, и морячок похаживал по двору, качал колышки. Кривендиха стояла у дверей мазанки, вся светилась счастьем.
Ах, хорош был невысокий скуластый морячок. Валерик! Ходил он по-особому, по-морскому, вихляя бедрами, блестел никелевой фиксой во рту, блестел медалями на черной, туго обтянувшей выпуклую грудь фланельке, блестел тщательно начищенной флотской бляхой, под которой угадывалась свинцовая подкладка; клеши расходились к земле колоколами, тельняшка в треугольном вырезе фланельки синела морской рябью, а воротничок вился по ветру, как флаг.
Мы с Попеленко переглянулись. Да, флот есть флот, пехоте за ним не угнаться.
Валерик протянул крепкую небольшую ладонь и три раза тряхнул мою руку так полагалось на флоте, что ли?
— Приветствую милицию от имени славного Черноморского флота! — сказал он. — Помня дружбу юных лет, тем более сердечно приветствую. Как идет борьба с политическими выродками, бандеровцами?
Красиво говорил морячок! Дружбы юных лет я не помнил, мы с ним не раз дрались на огородах, но все равно Валерик вызывал восхищение.
— Привет, флот! — сказал я. — Боремся помаленьку… на своем участке. По ранению прибыл?
— Не. На три дня. Награжден краткосрочным отпуском за героическое освобождение Измаила, — скромно ответил морячок. — Наш взвод десантников первым высадился с «морского охотника». Нас трое товарищей всего осталось… Ничего особенного. Давно в тылу?
— Давненько.
Тут Попеленко вмешался в разговор, оттеснив меня в сторону. Он пришел сюда не для участия в светской беседе представителей двух родов войск. У него была важная задача.
— В Глухарах дуже ждали, не прибудет ли кто с флота, — начал «ястребок». Это ж не просто — во флоте служить. Не вареника съесть… — Он говорил громко, стараясь, чтобы его хорошо слышала Кривендиха. — Флот — это что? Возьмите, к примеру, «Аврора», так? «Варяг»… броненосец «Потемкин»… «Червона Украина»… То ж вам не жук наплакал! Флот!
Валерик крякнул, еще более приободрился и осмотрел улицу. Из-за всех плетней на него глядели глухарчане.
— Это ж свято
! — продолжал Попеленко. — А, мамаша? — обратился он к Кривендихе. — У кого еще сын в таком геройском виде? Измаил взял!.. Орел!
— Ну уж это к чему? — потупился Валерик. Но Кривендиха от таких душевных слов даже чуток всплакнула.
— Надо бы гулянку устроить! — Попеленко, воодушевись, взмахнул кулаком: На все село! Чтоб, значит, показать, что такое наш советский флот. Неужели так, дуриком, встретим и проводим черноморца?
— А что, мамо? — спросил Валерик. Глаза его заблестели. — Как вы думаете, а?
Его можно было понять, морячка. Давно небось мечтал о дне, когда он вот так, в новенькой, отглаженной форме пройдет вдоль тына, а родное село будет глазеть на него. Дождался-таки. Вытащил выигрышный лотерейный билетик.
— Как же это? — встрепенулась Кривендиха. — Это ж не шутка. Не кошку накормить!
— А что, мамо? — более настойчиво повторил Валерик. — Культурно получится!
— Ну, глядите, — пожал плечами Попеленко и уменьшил натиск, поняв, что зажженная спичка попала в сухую солому. — Дело, конечно, хозяйское. Это я к тому, что у нас в селе забойщик Климарь. Большой мастер своего дела. Его можно было б уговорить. Я подскажу как… Конечно, глядите сами. Мое дело сторона. Я просто вижу — люди дуже интересуются флотом. Почтение оказывают…
