Эта история стала поводом для шутки со стороны Брежнева в отношении Щелокова. Генсек тогда сказал своему министру внутренних дел:
– Как хорошо, Коля, что ты у нас не болельщик – а то бы мне пришлось тебя разоблачить, как это сделал Живков с Солаковым.
На что Щелоков тоже ответил шуткой:
– А ты, Леня, разоблачи Андропова – он-то у нас тот еще болельщик.
Между тем только с августа по ноябрь 1973 года лидер Болгарской компартии встречался с Брежневым трижды. Первый раз в августе в Крыму, где отдыхал советский лидер, в сентябре Брежнев уже сам приезжал в Болгарию, и вот теперь, в начале ноября, они встретились снова. Эта частота встреч не была случайной. Она объяснялась как проблемами внутри самой Болгарии (клановой борьбой, чему свидетельством было и смещение с поста Цанева), так и во вне ее (в частности, отношениями с соседней Турцией, с которой у СССР были добрососедские отношения и он нацеливал на такие же и Болгарию).
Пока Брежнев встречался с Живковым, Андропов и Щелоков должны были встретиться с Димитром Стояновым, чтобы обсудить с ним вопросы спецслужбистского сотрудничества. Причем первым с болгарином предстояло встретиться министру внутренних дел СССР, а шефу КГБ предстояло приехать в Кремль чуть позже. Как вдруг в самый разгар этих переговоров Щелокова внезапно вызвал в коридор его адъютант и доложил:
– Николай Анисимович, только что поступило сообщение, что несколькими угонщиками захвачен наш пассажирский самолет Як-40, летевший в Брянск. Угонщики ведут себя крайне агрессивно – открыли стрельбу на борту и грозятся убивать пассажиров, если их требования не будут удовлетворены. Они требуют предоставить им полтора миллиона американских долларов и право свободно вылететь в Швецию.
– И где они находятся в данную минуту? – спросил министр.
– Возвращаются в Москву, чтобы здесь получить деньги и улететь в Швецию.
– Андропову об этом доложили?
– Еще час назад – он уже, наверное, в аэропорту.
Это сообщение тут же внесло коррективы в планы министра. Он вернулся в кабинет и сообщил болгарскому гостю, что переговоры временно сворачиваются и возобновятся чуть позже.
– Возникла внештатная ситуация, которая требует не только моего вмешательства, но и Юрия Владимирович Андропова. Прошу нас заранее простить.
Спустя сорок минут Щелоков был уже во Внуково. И застал там Андропова, который вовсю раздавал команды всем присутствующим на почве своего членства в Политбюро. К тому времени злополучный самолет уже около получаса стоял на взлетной полосе и главарь угонщиков, представившийся Виктором, требовал денег, заправки самолета горючим и отлета в Швецию. Андропов стоял на том, что деньги будут выданы только в обмен на пассажиров.
– Пока отпустим только раненых, – заявил главарь.
И спустя десять минут на свободу были отпущены бортмеханик Никитин и один из пассажиров – Гапоненко. Когда их несли на носилках к машинам «скорой помощи», к ним подошел Андропов и задал им единственный вопрос:
– Сколько террористов на борту?
– Четверо, – ответил Никитин. – Причем все молодые ребята – лет по 17–19. Настроены решительно, особенно их главарь и один из его помощников.
Когда раненых увезли, Андропов спросил у собравшихся:
– Ну, что будем делать?
– Штурмовать, – ответил за всех Щелоков.
– У вас есть кем? – поинтересовался шеф КГБ.
– К Всемирному конгрессу мира мы создали специальную группу из наших сотрудников-спортсменов на случай разного рода эксцессов. Конгресс прошел без таковых, но сегодня, как видим, такой эксцесс произошел.
– Ну, что же, давайте опробуем вашу группу.
Спустя час отряд из пяти человек был уже в аэропорту и выслушивал наставления Щелокова. Здесь он взял бразды управления в свои руки и никому передавать их – даже члену Политбюро – не собирался.
– Ребята, надо постараться, – обратился министр к своим подчиненным. – На борту много пассажиров, они напуганы, поэтому постарайтесь обойтись без лишних жертв. А этих ублюдков можете не жалеть – я разрешаю.
И группа ушла к самолету. Вскоре оттуда послышался шум боя. Причем был он весьма интенсивным – выстрелы звучали с пугающей частотой и было непонятно, кому именно они принадлежат. Но спустя пять минут стрельба стихла так же внезапно, как и началась. И вскоре от самолета к членам штаба прибежал человек и доложил:
– Операция завершена, двое террористов уничтожено, двое задержаны, пассажиры не пострадали.
И члены штаба направились к самолету. Навстречу им вели двух угонщиков с заломленными назад руками в наручниках. Андропов жестом приказал группе захвата остановиться. И обратился к одному из угонщиков:
– Ты – Виктор?
– Нет, я Володя, а Витька в самолете застрелился, – ответил парень, которому на вид было лет семнадцать.
– Кто вы такие и куда собирались улететь? – снова спросил Андропов.
– Мы студенты автомобильного техникума, хотели улететь в Америку.
– Медом что ли намазана ваша Америка? – зло сверкая очами из-под очков, спросил Андропов.
Но парень ничего на это не ответил. И Андропов дал команду увести террористов с глаз долой.
Они подошли к самолету, где у одного из шасси на бетонке лежали два трупа погибших террористов. На вид совсем еще пацаны. У одного была разворочена выстрелом голова – видимо, это был тот самый главарь, который предпочел застрелиться, чем сдаться. Другому, щуплому пареньку, пуля угодила в грудь.
– И чего им не хватало? – вздохнул кто-то из членов штаба. – Вроде бы все для них делаешь, а они все равно об Америке мечтают. Даже на смерть ради этого идут.
Эти слова как ножом резанули по сердцу Щелокова. Он вспомнил, как сам совсем недавно планировал отыграться на парне, который всего-то нарисовал цифру на спине у памятника Ленину. К счастью, эта акция так и не воплотилась в жизнь. Впрочем, над тем парнем все еще висело дамокловым мечом наказание за его проступок. Поэтому первое, что сделал Щелоков, когда вернулся к себе в кабинет на Огарева, 6, он вызвал своего помощника и приказал:
– Распорядись, чтобы все обвинения с тех парней, что отличились в Узбекистане, были сняты.
– С обоих? – спросил помощник.
– Я же сказал: со всех. Хватит нам бестолковых смертей – не для этого мы здесь поставлены. Ну, что застыл – действуй!
Часть третья
Убить Брежнева
7 июля 1974 года, воскресенье, Москва, Садовая-Триумфальная, 4/10, квартира Константина Бескова
Удобно устроившись в мягких креслах, Бесков и Слащев смотрели финальный матч чемпионата мира по футболу между сборными ФРГ и Голландии. Немцы были хозяевами турнира, показывали на нем блестящую игру, поэтому предпочтения многих специалистов и болельщиков были отданы им. Однако Бескову очень нравились их соперники, голландцы, в рядах которых блистал центральный нападающий Йохан Кройф, или как его называли «Летучий голландец», за то, что он без устали барражировал по полю словно заведенный, перемещаясь с одной позиции на другую. Вообще это было открытием голландского тренера Ринуса Михелса – тактическая схема, прозванная «тотальным футболом», в основу которой была положена идея тотальной мобильности и универсализма игроков. Смысл новый тактики был в том, что все футболисты на поле находились в постоянном движении. Но не в привычном движении, как это было раньше – игроки теперь передвигались между линиями, когда, к примеру, защитник мог запросто оказаться на месте полузащитника или даже побежать в нападение. А на место убежавшего тут же приходил другой игрок: например, на место защитника – полузащитник, на место последнего – нападающий. А поскольку почти везде в футболе практиковалась «персоналка» (персональная опека игроков), то соперники голландцев входили в ступор – они не знали, как действовать при тактике «тотального футбола». Голландцы создавали на поле такой структурированный хаос, что у их соперников буквально начинала кружиться голова, которую редко удавалось привести в порядок вплоть до финального свистка. И главным мотором этого хаоса был Кройф.
