Софи невольно улыбнулась.
— Над чем это ты смеёшься? — слегка обиженно спросил БДВ.
— Я вам попозже расскажу, — ответила Софи.
Кошмар настолько сильно завладел великаном, что всё его тело чуть не завязалось узлом.
— Не делай этого! — пищал он. — Я тебя никогда не ел! Я никогда не поглощал человеческие экземпляры! Клянусь, я ни разу в жизни не пробовал человечины!
— Лжец! — воскликнул БДВ.
И тут вдруг мельтешащие в воздухе кулаки противного великана угодили прямо по губам его крепко спящего друга по имени Кровькапкап. В то же самое время его брыкающиеся ноги задели храпящего Мигомпроглотим и стукнули того прямо в живот. Оба пострадавших великана немедленно проснулись и вскочили на ноги.
— On меня стукнул по губам! — взревел разбуженный Кровькапкап.
— А как он посмел ударить меня в живот?! — завопил Мигомироглотим.
Оба великана подскочили к Мясазаглотнём и начали его молотить кулаками и ногами. Несчастный сразу проснулся. Из ночного кошмара он попал в кошмар наяву и с рёвом кинулся в драку. Всё вихрем завертелось и закружилось. Спящие великаны один за другим просыпались и ввязывались в драку, отчаянно молотя кулаками по головам своих друзей. Вскоре все девять великанов совсем проснулись и приняли участие в грандиозной потасовке. Они пихались, царапались, кусались и раздавали пинки налево и направо. Лились реки крови, ломались носы, градом летели выбитые зубы. Великаны ревели, визжали и ругались, и ещё долго над равниной носился шум битвы.
БДВ широко улыбнулся, не в силах скрыть свого удовольствия:
— Ах, как я люблю, когда всё кружится и клубничится!
— Они же убьют друг друга! — испугалась Софи.
— Никогда! Эти зверюги вечно нападают друг на друга. Скоро стемнеет, и они помчатся в разные страны, чтобы набить себе желудки.
— Они грубые, грязные и плохо пахнут! Я их терпеть не могу! — сказала Софи.
По дороге в пещеру БДВ заметил:
— А всё-таки ушикально мы подстроили эту драку и обратили ночной кошмар себе на пользу.
— Замечательно! Вы молодец! — похвалила его Софи.
Сны
БДВ сидел в пещере за большим столом и делал домашнее задание. Софи устроилась неподалёку, на столешнице, и, положив ногу на ногу, наблюдала за тем, как он работает.
Между ними стояла банка с единственным хорошим сном, который им удалось поймать в тот день.
БДВ что-то старательно выводил огромным карандашом на листе бумаги.
— Что вы пишете? — спросила его Софи.
— У каждого сна должна быть своя банка и этикетка, — сказал БДВ. — Как иначе мне в спешке найти тот сон, который нужен?
— Неужели вы и вправду можете определить, что это за сон, только приложив ухо к банке? — спросила Софи.
— Конечно! — сказал БДВ, не отрывая взгляда от листа бумаги.
— Но как у вас это получается? Неужели вы можете это определить по тому, как сон звенит и гудит?
— Ты почти угадала, — сказал БДВ. — У каждого сна на свете — своя музыка. А мои чудные уши могут её читать.
— Под музыкой вы имеете в виду мелодию?
— Нет.
— А что же тогда?
— У человеческих экземпляров своя музыка. Как, я правый или левый?
— Конечно, правы! У нас много разной музыки.
— Иногда люди очень переживают, когда слышат прекрасную музыку. У них медузлики по спине бегают, я правый или левый?
— Безусловно, правы.
— Значит, музыка ведёт с ними беседу! Она им о чём-то сообщает! Не думаю, что они всегда понимают, о чём им пытаются рассказать, но им всё равно нравится.
— Понимаю, — сказала Софи.
— Благодаря ушикальным способностям я умею не только слушать музыку снов, но и понимать её.
— Что значит понимать? — поинтересовалась Софи.
— Я умею её читать. Она со мной разговаривает на своём языке.
— Мне трудно в это поверить! — пожаловалась Софи.
— Держу пари, ты не веришь и в звёздных мухылястиков, и в то, что они прилетают с неба к нам в гости.
— Конечно, не верю! — воскликнула Софи.
БДВ пристально взглянул на неё своими огромными глазами:
— Надеюсь, ты меня простишь, если я скажу, что человеческие экземпляры считают себя очень умными, а па самом деле это отнюдь не квак. Они почти все неоченьки и небываченьки.
— Извините, я не совсем вас поняла, — сказала Софи.
— Дело в том, что человеческие экземпляры отказываются верить в то, что не могут увидеть своими моргалками. Конечно же, мухылястики существуют! Я с ними часто встречаюсь и болтаюсь!
Он с досадой отвернулся от Софи и вновь погрузился в работу. Софи придвинулась поближе, чтобы прочитать, что он написал крупными, но не очень ровными буквами:
ЭТОТ СОН ПРО ТО, КАК Я СПАС СВОЕГО УЧИТЕЛЯ. Я НЫРНУЛ В РЕКУ С ВЫСОКОГО МОСТА И ВЫТАЩИЛ УЧИТЕЛЯ НА БЕРЕГ. ПОТОМ Я ЕГО СМЕРТЕЛЬНО ПОЦЕЛОВАЛ…
— Как-как вы его поцеловали? — удивилась Софи.
БДВ перестал писать, медленно поднял голову и снова внимательно посмотрел на Софи.
— Я тебе уже говорил, — сказал он, — что у меня не было возможности ходить в школу, поэтому я очень часто спотыкаюсь, хоть и стараюсь. Я в этом не виноват. Ты чудная девочка-умелочка, но тебя нельзя назвать мисс Самавсёзнаю.
— Простите меня, пожалуйста, — испугалась Софи. — Очень невежливо постоянно вас поправлять!
Взгляд БДВ скользнул по лицу Софи, а потом вновь сосредоточился на домашнем задании.
— Скажите мне честно, — сказала Софи, — если бы вы вдули ко мне в комнату этот сон, неужели я бы в самом деле увидела, как, прыгнув в реку с высокого моста, спасаю своего учителя?
— И даже больше! Но не могу же я записать длинный-предлинный сон на малюсеньком листочке. Конечно, у него есть снодолжение.
БДВ отложил карандаш, приставил огромное ухо к банке и, наверное, полминуты сидел и прислушивался.
