Мужчина со второго этажа схватил распотрошённый радиоприёмник, который отправила на свалку тётенька с первого этажа.
— Зачем он вам? — удивилась бывшая хозяйка радиоприёмника.
— В хозяйстве пригодится, — уклончиво буркнул мужчина, и тётенька тотчас пожалела, что выбросила вещь. Но сделанного не воротишь. Немного подумав, в отместку она выудила порванный абажур, с которым расстался как раз жилец со второго этажа.
— Для чего он вам? — подозрительно уставился на неё мужчина.
— В хозяйстве пригодится, — хихикнула тётенька.
Мужчина вмиг раскаялся, что поспешил выбросить абажур.
Раздосадованные, они разошлись по квартирам.
— Зачем он тебе? — поинтересовался белобрысый мальчуган с четвёртого этажа, видя, как девчушка в юбке в горошек выудила из груды хлама его собственный резиновый мячик, продырявленный насквозь.
— В хожяйштвепригодитша, — прошепелявила девочка, у которой не хватало двух передних зубов. В ответ на это мальчик подобрал её старые, разорванные пополам прыгалки.
— Жашем они тебе? — удивилась девочка.
— Пгигодятся, — мальчик картавил. — Свяжу концы вместе — и погядок!
Они с завистью смотрели друг на друга.
Этим кончается у нас в доме 13 каждая уборка хлама. Не зря же говорится: «Что для одного мусор, другому сокровище». Вскоре груда барахла исчезла, словно её и не бывало. Лишь одна вещь сиротливо валялась на тротуаре невостребованной: сломанный поднос. Вернее, половинка подноса — замызганная, потускневшая. Никто на неё не позарился. Хотя многие брали в руки: повертят, покрутят — и снова бросают. Нет, бывшему подносу место лишь на свалке!
И тут вдруг из подъезда вышел Михейскорняжкин. Поднял обломок подноса, осмотрел с обеих сторон и… сунул под мышку.
— Зачем вам это?! — воскликнули оторопевшие жильцы. — Ни красоты, ни пользы!
— Для чего полагаете использовать свою находку, почтеннейший сосед? — поинтересовался и я. Думаю, излишне говорить, что я тоже находился в числе охотников за выброшенными сокровищами и в тот момент размышлял, сумею ли я как-нибудь использовать отвёртку без ручки, выбракованную круглолицым монтёром из квартиры напротив.
— Бр-бр, су-уший у-ужас! — проворчал себе пол нос Михейскорняжкин. — Заладили одно и то же: «прок», «польза».. — Повернулся и был таков.
На другой день мой сосед, по обыкновению, грелся на солнышке, а я, как обычно, пристроился рядышком у порога. Мы дружно молчали. Он — потому что наслаждался тишиной и созерцанием красы и гордости нашего двора, цветущего олеандра, я же — потому что от усталости язык не ворочался. Всю ночь я провёл без сна, раздумывая над тем, как бы употребить в дело отвёртку без ручки, но так ни до чего и не додумался.
— Как вы намерены использовать половинку подноса, уважаемый сосед? — наконец нарушил я молчание.
— Да никак! Не обязательно всюду пользу искать, — лукаво усмехнулся Михейскорняжкин.
— Тогда что же вы будете с ним делать?
— Уже сделал. Повесил в кухне на стену.
— На стену?! — ахнул я. — Обломок подноса?.. Но зачем?
— На подносе павлиноглазки с крупными пятнышками, — отрезал Михейскорняжкин, словно этим всё было сказано.
— О чём вы? — обомлел я.
— Вы что, никогда не видели павлиноглазок? — укоризненно глянул на меня сосед.
— Хм… павлиноглазки… право, не знаю, — я пытался скрыть своё невежество.
— Это же бабочки! — снисходительно просветил меня Михейскорняжкин. — Да не какие-то там обыкновенные капустницы. Павлиноглазка — всем бабочкам бабочка!
А вы, небось, даже не заметили, что именно изображено на подносе, так ведь?
— Так, — смущённо признался я.
— Три целых бабочки и одна половинка! — продолжал восхищаться Михейскорняжкин. — С детства мечтал их раздобыть! И конечно, раздобыл бы, не запрети мне дядя бабочек коллекционировать.
— Зато теперь они у вас на стене красуются, — подвёл итог я.
— Вот именно. В кухне на стене. И не спрашивайте, какая от них польза. Бабочки прекрасны, чудо как хороши! Только взглянешь на них, и все горести-печали мигом развеются.
Сосед устремил на меня испытующий взгляд: мол, понимаю ли я, о чём речь. Я постарался придать своему лицу осмысленное выражение. Похоже, старания мои были успешными, так как Михейскорняжкин вдруг ошарашил меня вопросом:
— Не хотите взглянуть?
Я в себя прийти не мог от оказанной мне чести. Хотя мы с соседом приятельствуем, можно сказать, уже с давних пор, но ни разу не было случая, чтобы он пригласил к себе в дом. Ведь барсуки — народ нелюдимый и замкнутый.
— Ещё бы не хотеть! — встрепенулся я.
— Пойдёмте! — сосед слез со скамеечки, распахнул дверь своей квартиры и провёл меня в кухню.
Кругом чистота и порядок, а на стене — обломок подноса с бабочками, три целых и одна половинка. Жёлтые, с крупными лилово-красными кругами на крылышках, они радовали глаз своей красотой и выглядели как живые — вот-вот вспорхнут и улетят. Я же вдруг почувствовал, что сонливость и дурное настроение как рукой сняло, на душе стало легко и весело, а все вопросы предстали простыми и ясными. «Что делать с отвёрткой без ручки? — мелькнула напоследок мысль. — Выбросить, да и вся недолга!»
— Премного благодарен вам, дорогой сосед… — начал было я, однако барсук подтолкнул меня к порогу. — Неплохо бы и другим показать эту красоту, — рискнул заметить я на прощание.
— Слишком много чести! — сурово оборвал меня сосед. — У всех одно на уме, лишь бы пользу извлечь да выгоду получить. Красоту — её в дело не пустишь, а стало быть, и разглядывать здесь нечего!
Мимо проходила девчушка в гороховой юбочке, та самая, у которой спереди выпали два зуба. Грустная, печальная, даже задорный хвостик волос поник, как увядший лист.
— Ты чего такая расстроенная? — поинтересовался я.
— Даже не шпрашивайте, дяденька, — вздохнула девочка. — Подобрала я дырявый мячик, а он никуда не годитша. Польжи от него никакой!
— Слыхали? — взвился Михейскорняжкин. — Даже дети — и те туда же, пользу им подавай!
Я бросил на него просительный взгляд, и он понял меня без слов.
— Что с ребёнка возьмёшь… — буркнул Михейскорняжкин, будто стараясь убедить самого себя, и строго взглянул на девочку. — Хочешь посмотреть на павлиноглазок с кружочками на крыльях?
— Яшное дело, хочу! — радостно тряхнула она хвостиком, а я почувствовал себя пристыженным. Каждый ребёнок знает, что такое павлиноглазки, и только я один такой невежда.
Михейскорняжкин впустил девочку в квартиру. Гостья застыла на месте, не сводя восторженных глаз с подноса, а потом враз повеселела, и даже поникший было хвостик встопорщился задорно.
