– Мы поняли, поняли, – оборвало рассказ Радио (оно было с собой на «мы», так как выражало мнение многомиллионной аудитории). – Как, вы говорите, называется та книжка? Как фамилия сказочника?
Через неделю сказочник был найден и с первой порцией сказок приглашён в вечернюю программу. Радио, надо сказать, было строгим и непроверенные вещи в свой эфир не пропускало, но иногда, чтобы оттенить и подчеркнуть эту свою строгость, позволяло себе что-нибудь новенькое, свеженькое, незаезженное. Именно в такую минуту слабости сказочник со своими подопечными и просочился в сетку радиовещания, пригрелся там и стал выходить в эфир регулярно – каждый четверг, в одиннадцать часов вечера, по пять-семь минут. Кому-то пять-семь минут в неделю могут показаться насмешкой, но в масштабах города этого времени тем не менее хватило, чтобы в нём незамедлительно стали происходить чудеса. Многие люди узнавали свои сказки по голосу и сюжету и являлись за ними прямо в Дом радио. В это трудно поверить, но практически все прозвучавшие сказки нашли своих хозяев – идея, предложенная письмом, оказалась удачной и принесла людям много неподдельной радости.
Но случилось так, что один скверный гражданин бессмысленно пожилого возраста случайно услышал от своего соседа о раздаче сказок. Гражданин этот всегда радовался, если где-то что-то бесплатно раздавали, поэтому он сразу же собрался и побежал в Дом радио, чтобы урвать себе кусок пожирнее. Явившись, он потребовал незамедлительно выдать ему три самые лучшие сказки, и чтобы все три были со счастливыми концами. Он утверждал, что три сказки ему необходимы в качестве компенсации за три его неудачных брака. Сказки для этого человека не нашлось, но самым печальным было то, что ему никак нельзя было объяснить, почему ему полагается только одна и именно его именная сказка. Редакторы, режиссёр, звукооператор и другие работники радиостанции уговаривали его и подождать, и самому поискать сказку где-нибудь в другом месте, но пожилой гражданин от участия в его судьбе только горячился, лез в бутылку, потом начал огрызаться, стрелять слюной и в конце концов ушёл, сильно стукнувшись об дверь, – ушёл крайне недовольный собой и озлобленный на всех остальных. Вернувшись домой, он тотчас написал письмо «Примногоуважаемаму Радиу» и собственноручно опустил его в свой любимый почтовый ящик, за которым он, кстати сказать, ухаживал, который протирал тряпочкой и ежемесячно красил в новый цвет (много позже узнали, что именно в этом ящике и пряталась от человека его сказка – пряталась, поскольку конец у неё был не очень-то хорош, а гражданин этого не любил)…
И вот очень скоро, гораздо быстрее, чем сказывается эта сказка, Радио, сидя в своём кабинете, услышало стук – это явилось к нему новое Письмо. Постучав, оно вошло в кабинет на цыпочках и заговорило шёпотом.
Неизвестно, что уж там нашептало Письмо премногоуважаемому Радио, но только на следующий день сказочника вызвали в начальственный кабинет.
Радио стояло возле окна и напевало какой-то утренний физкультурный марш (оно вообще не умело молчать – или разговаривало, или напевало). Увидав вошедшего сказочника, Радио напевать перестало.
– Доброе утро, дорогой друг, – сказало оно женским, самым душевным своим голосом, тем, которым обычно открывало эфир. – Сегодня понедельник, двадцать второе марта… Поставьте ноги на ширине плеч, руки положите на пояс…
Сказочник почувствовал, что радио не может найти нужных слов для начала разговора, и решил разрядить обстановку.
– Здравствуйте, – сказал он. – Давайте сразу перейдем к водным процедурам.
У Радио с чувством юмора оказалось туго – оно привыкло шутить только по выходным, в специально отведённое время. Поэтому оно не приняло шутку и от этого сразу же прониклось к сказочнику антипатией.
– Ну вот что, – после недолгого шипения сказало Радио уже другим женским голосом, голосом последних новостей. – Есть серьёзный разговор… Температура в городе и области минус четыре градуса, возможны осадки и мокрый снег.
Сказочник кивнул головой, как бы благодаря за полезную информацию, и всем видом выказал готовность к серьёзному разговору.
– Да, – сказал он, – погода нынче – не май месяц. Но мокрый снег – это навряд ли.
– Мы тут подумали, – продолжало Радио, – и вот что решили: хватит нам сказок. Зима кончилась, на улице теплеет, а у нас эфирного времени не хватает на новости и рекламу. Так что до свиданья, спасибо за внимание.
Сказочник машинально кивнул и даже развернулся было по направлению к дверям, но опомнился и занял прежнее положение в пространстве.
– Простите, – твёрдо сказал он. – А как же ваши слушатели? Вы у них спросили? Ведь многие из них с удовольствием слушали мои сказки. А некоторые – как вы, должно быть, знаете – даже нашли среди них свои личные истории, утерянные вследствие глупости – болезни взросления.
– У нас не детская радиостанция, – Радио вдруг стало говорить резким мужским голосом, тем, которым оно вело проблемные социальные передачи.
– Но и сказки не детские, – попытался возразить сказочник.
– Все сказки – детские, потому что они нужны только детям. Нужны, чтобы быстрее заснуть. А взрослым, чтобы заснуть, нужны совсем другие вещи.
– Отнюдь! – запротестовал Сказочник. – Отнюдь и ещё раз отнюдь! Как раз дети-то могут заснуть и без сказки: они сами себе придумают сказку, представят – и уснут. А взрослые – совсем другое дело! Взрослые беспомощны, их надо поддерживать: воображения у них давно нет, памяти тоже, ни одной сказки ни придумать, ни вспомнить не могут! Многие взрослые люди именно поэтому и страдают бессонницей. Бессонница начинается тогда, когда никто не рассказал тебе вечером сказку!
– Не знаю, не знаю, – ответило Радио, – с бессонницей мы не знакомы. Мы живём строго по режиму и каждый вечер ровно в полночь мы отключаемся. Зато в шесть утра мы уже на ногах, бодры и веселы! И безо всяких там сказок… Короче говоря, сообщаем, что сегодня все предприятия работают в режиме два тире два.
Когда Радио волновалось или раздражалось, оно начинало говорить всякую непонятную ерунду; сказочник это уже уяснил себе. Чего он никак не мог уяснить, так это то, каким образом пять-семь минут сказок в неделю мешали уважаемому радиовещанию.
– Все беды, – сказало тем временем Радио, голосом оратора из учебно-просветительских передач, – оттого, что слишком много развелось сказочников вокруг.
– Да нет же! – сказочник устал возражать: он очень редко занимался этим в своей жизни, но в данной ситуации другого выхода не было. – Нет! Все беды как раз от обратного – оттого, что мало сказочников, кругом одни реалисты, причём в самом худшем значении этого слова!
Сказочник раскраснелся: он едва находил слова в защиту своих подопечных.
– Сказки хороши и в профилактических целях. Я знаю одного дедушку, который вместо таблеток принимает на ночь сказки. И перед едой прочитывает по одной – два раза в день. Мог бы принимать и три раза, да где ж ему взять столько еды! И это очень положительно отражается на его здоровье – он бодр, весел и находится в своем уме, хотя родился он ещё до Февральской революции. Чудеса стали частью его повседневной жизни, а ведь врачи до сих пор не здороваются с ним: говорят, что он подвёл их, не оправдал их мрачных прогнозов.
