— Вера, иди в свою комнату, — строго сказала
женщина, и дочь послушно покинула кухню. — Это моя младшая. Не знаю, о
каком похожем случае вы говорите, мою дочь убили. И я знаю убийцу. То, что ему
удалось избежать наказания…
— Вы имеете в виду молодого человека, с которым Юля
встречалась?
— Да. Совершенно непутевый парень. Родители ему все
позволяют. У него своя квартира, жил, как хотел. Вы не представляете, какого
труда стоило мне убедить Юлю его бросить. Она была чудесной девочкой и любила
меня. Все складывалось хорошо. Мы так радовались, но этот мерзавец хотел
погубить ее, сначала пытался утянуть ее на самое дно, на помойку, а когда не
вышло, просто убил.
— Юля погибла вместе с подругой?
— Да, они очень дружили с Аней, он и ее не пожалел. В
милиции сказали, девочки умерли от передозировки. Я уверена, он что-то подсыпал
им, а когда они уснули, сделал уколы.
— У него было алиби?
Женщина усмехнулась:
— Конечно. Оказывается, он ту ночь провел в милиции,
глупее чего-нибудь и придумать трудно. Будто бы в ночном клубе была драка,
нескольких ребят забрали, и его в том числе. У него отец милиционер, большая
шишка, состряпать сынку-наркоману такое алиби нетрудно. Он убил мою дочь, я
знаю, и когда-нибудь он за это поплатится.
— Ваша дочь посещала “Общество любителей
Библии”? — спросила я.
— Да. Это я ее туда привела.
— Вы тоже в нем состояли?
— Нет. Подруга посоветовала. У нее дочка ходила, ей
нравилось, вот и я привела Юлю. Сначала она ходила из-под палки, а потом
увлеклась. Она так переменилась. Она была очень хорошей дочерью, а он убил ее…
— Женщина беззвучно плакала, а я почувствовала себя крайне неуютно, чужие раны
бередить не стоило. Торопливо простившись, я направилась к входной
двери. — Вера, проводи, — крикнула женщина. В прихожей появилась
девочка, открыла мне дверь и, когда я уже переступила через порог, вдруг
шепнула:
— Подождите на улице.
В некотором замешательстве я устроилась в машине и стала
ждать. Минут через десять появилась Вера с мусорным ведром в руках. Я вышла, а
она, заметив меня, кивнула в направлении соседнего двора. Мало что понимая, я
направилась туда. Девочка ждала меня, устроившись на скамейке.
— Вы из газеты? — спросила она тихо.
— Да, — кивнула я. — О чем ты хотела
поговорить?
— Вы маму не слушайте, — вздохнув, сказала
Вера. — Витька ее не убивал. Он хороший парень и никакой не наркоман. Он
спортом занимается, велосипедным. Первенство выиграл. Разве наркоманы бывают
чемпионами?
— Какой Витька? — наверное, прозвучало это
довольно бестолково, но тут до меня наконец дошло, и я вздохнула:
— Это тот самый парень…
— Мама его просто ненавидит. А за что? Он, наоборот,
хотел помочь Юльке. Я-то знаю, она ему нравилась по-настоящему, и он хотел
помочь. Только все бесполезно. — Вера смотрела себе под ноги, вздохнула и,
точно решившись, перевела взгляд на меня и сказала твердо:
— Юлька была скверной… совсем не такой, как мама
говорит. Она любила всякую мерзость, кассеты приносила и заставляла меня
смотреть. Еще и смеялась. И рассказывала мне, чем она занимается. Я пригрозила,
что маме расскажу, а она запугивать стала: говорила, что меня подкараулят возле
школы и увезут в один подвал, там меня никто никогда не отыщет, и со мной
сделают то же самое, что на ее мерзких кассетах. Я потому и молчала, боялась,
вдруг правда. И наркоту она никогда не бросала, мама просто не знает. Юлька
умела придуриваться, а сама кололась, в ноги, чтоб на руках следов не было, и
меня не стеснялась, знала, что я маме побоюсь сказать. Еще и мне предлагала. А
я обо всем рассказала Витьке, потому что Юлька и перед ним прикидывалась. Он
вправду думал, что она завязала. Юлька разозлилась, наговорила ему всяких
гадостей, он понял, какая она на самом деле мерзкая, и бросил ее. Юльку это
здорово бесило, она даже поколотила меня, привязала к кровати, когда я спала, и
била по животу, по груди мокрым полотенцем. Потом я у нее наркоту нашла и в
унитаз смыла, и она хотела меня убить. В самом деле убила бы, она же совсем
свихнулась, а я схватила нож и пригрозила, что сама ее убью. Тогда она стала
плакать и просить, чтоб я поехала к кому-то и привезла ей этой дряни. А я
убежала из дома. А через два дня она вместе с подругой умерла. От
передозировки.
— Твоя мама убеждена… — начала я, но Вера меня перебила:
— Юлька была наркоманка, и подруга ее такая же. Юлька
меня совсем не стеснялась, много чего мне рассказывала. Видела, что мне
противно слушать, и нарочно расписывала. А Витька эти два месяца с ней даже не
виделся, и он не наркоман, кого угодно спросите. В ту ночь его в ментовку
забрали случайно, какие-то ребята шумели в клубе, а забрали всех. Может, и
хорошо, не то бы Витьку посадили…
— Он тебе нравится? — осторожно спросила я.
— Нравится, — подумав, кивнула Вера. — Только
я не из-за этого… Она действительно была плохой, гадкой, и мне ее совсем не
жаль, хоть она и сестра. Она всегда надо мной издевалась, и я ее не любила. Мне
просто маму жалко, потому и молчу. А вам рассказала, чтоб вы про Витьку не
писали, он не виноват. Ему и так досталось, и мама его просто ненавидит.
— Вы встречаетесь?
— Нет… случайно, на улице… Он уже взрослый и думает,
что я маленькая. И мама никогда не разрешит. Но все равно, я не хочу, чтоб ему
опять досталось. Никто ее не убивал…
— Ты правильно поступила, что рассказала мне, —
через некоторое время заметила я.
— Вы напишете об этом в газете?
— Нет. Не думаю, что это стоит делать. Твою маму это
возмутит, да и у тебя будут неприятности.
— Это точно, — невесело усмехнулась Вера. —
Мне бежать надо, — поднялась она со скамьи. — Вашу машину из окон не
видно, но мама может… Скажу ей, что кого-нибудь из девчонок встретила. До
свидания, — торопливо закончила она и побежала к своему двору, а я еще
некоторое время сидела на скамейке.
С данной историей все вроде бы ясно. Две сестры не очень жаловали
друг друга, к тому же младшая влюбилась в парня старшей… Рассказ Веры звучал
искренне, очень возможно, что мать Юли заблуждается, утверждая, что дочь
перестала употреблять наркотики. Вера говорила о каких-то кассетах, что на них,
догадаться нетрудно, а у Лены Телегиной, по словам людей, знавших ее, были на
редкость извращенные фантазии. Дневник, который она вела, это вроде бы
подтверждает. Да, интересная штука вырисовывается. Еще бы сообразить, с какого
бока здесь прокурор… Я поднялась со скамейки и побрела к машине.
