Квартирка была такой маленькой, точно ее строили для
лилипутов. Комната-пенал с одним окном, кухня, больше похожая на шкаф, но
жилье, несмотря на это, выглядело уютным. Хозяйка устроила нас в креслах и
принесла из кухни три чашки чая на подносе.
— Вот, пожалуйста.
За это время я смогла подготовить вступительную речь и
незамедлительно начала ее.
— Простите, как ваше имя?
— Светлана Петровна.
— Светлана Петровна, я пишу серию статей об “Обществе
любителей Библии”, есть у нас такое. Я узнала, что ваша сестра уже писала о
нем.
— Да. Я знаю, — кивнула хозяйка и совершенно
спокойно сообщила:
— Это они убили ее.
— Кто? — где-то через минуту спросили мы в два
голоса, придя в себя от изумления.
— Эти ужасные люди. Это они погубили Наташу.
— Вы сказали, ее убили? — нахмурилась Ольга с
видом прокурора.
— Конечно, это было убийство. Я уверена.
— Вы уверены? — не отступала подружка, подчеркнув
слово “вы”.
— Доказательств у меня нет, — вздохнула Светлана
Петровна. — Откровенно говоря, поначалу я сама думала, что Наташа все
выдумывает. Видите ли, я старше ее на пять лет, у меня семья, свои заботы, с
сестрой мы виделись редко. Все больше по праздникам. Однажды она пришла и
рассказала, что занимается журналистским расследованием. Речь шла об этом самом
обществе. Деталей я не помню, но сестра говорила, что будет нечто сенсационное.
Месяца три мы не виделись, и за это время она очень изменилась. Стала
раздражительной, нервной. Жаловалась на головную боль, говорила, что ее мучают
кошмары, что за ней следят. Я пыталась выяснить, в чем дело, но она ответила:
не хочу тебя впутывать. А потом Наташа встретилась с молодым человеком. Он был
на четырнадцать лет моложе сестры, красивый, обаятельный, она просто по нему с
ума сходила. Конечно, он бросил ее, и она… в общем, произошел срыв, она не была
сильным человеком… Он возвращался, уходил… Это был какой-то кошмар. Она
лишилась работы, жила на какие-то крохи, которые я ей давала. Когда он ее
окончательно оставил, она словно обезумела, говорила, что его нарочно
подослали… Иногда она была совершенно не в себе. За несколько дней до гибели
она приезжала ко мне, сказала, что пойдет в прокуратуру, что у нее достаточно
материалов, даже показала мне зеленую книжечку, что-то вроде “ежедневника”, и
твердила при этом: “Он мне за все заплатит”. Я попыталась поговорить с ней, но
все напрасно. А через несколько дней мне позвонили соседи. Наташу обнаружили
мертвой, вот в этой самой комнате.
— Отчего она умерла? — тихо спросила я.
— От передозировки. Она уже некоторое время употребляла
наркотики. Я знала об этом, но ничего не могла поделать.
— Ясно, — вздохнула Ольга.
— Я понимаю, что вы подумали, — краем губ
улыбнулась Светлана Петровна. — Дело вот в чем: я перерыла всю квартиру,
но ежедневника не нашла. Моя сестра действительно собиралась в прокуратуру. У
меня даже сохранилась бумажка, там написано, к кому. — Светлана Петровна
торопливо поднялась и достала из шкафа листок бумаги. — Вот, пятница с
8.00 до 17.00. Акимов Валерий Федорович. — Не знаю, как я не грохнулась в
обморок. Ольга же с непроницаемой физиономией повертела в руках листок и
вернула его женщине. — Пятница, видите? — спросила та. — А
Наташа погибла в четверг.
— А этот парень, где он был, когда умерла ваша сестра?
— Он в это время находился в Москве. У него нашлись
свидетели. Он сказал, что Наташа совершенно потеряла контроль над собой, что с
ней невозможно стало общаться.
— Так кто же ее убил? — со вздохом
поинтересовалась Ольга.
Светлана Петровна испуганно пожала плечами:
— Я просто подумала: а что, если Наташа действительно…
и ее убрали… ведь ежедневник пропал, и прокуратура… Я говорила в милиции, но
меня никто не слушал. Знаете, это квартира наших родителей, я переехала сюда
после гибели Наташи, когда сын женился. Иногда мне кажется, что она рядом… я
чувствую ее, даже разговариваю с нею. Если бы я могла понять, что произошло в
тот день… — Она замолчала, и мы молчали, чай остыл, встать и уйти было трудно,
а находиться здесь не было никаких сил. Наконец Ольга решительно поднялась.
— Извините нас, Светлана Петровна, — сказала она,
направившись к выходу, и потянула меня за рукав.
— Но вы ведь не просто так приходили, ведь что-то…
— Извините, — пробормотала я.
Оказавшись на улице, я почувствовала огромное облегчение,
сунула руки в карманы плаща и подставила лицо холодному ветру.
— Она хотела увидеться с Акимовым, — сказала я
тихо.
— Знаю, о чем ты думаешь, — скривилась
Ольга. — Все очень занятно и даже страшненько на первый взгляд. Только
давай не будем фантазировать. А факты таковы: бумажка с именем Акимова сущая
ерунда. Просто в ту пятницу он дежурил, дежурный прокурор принимает граждан по
личным вопросам.
Возможно, она действительно хотела идти в прокуратуру, вот
только любопытно, с чем? Зеленая книжечка с какими-то записями, которая исчезла
после ее смерти. Возможно, в ней были любовные стихи, а возможно, компромат на
весь белый свет, наркоманы — те же психи и на многое способны. В реальности все
проще: немолодая уже баба втюрилась в парня на четырнадцать лет моложе себя.
Очень возможно, что к наркоте ее приохотил он. На зелье нужны деньги, а у нее
дела шли неважнецки. Парень слинял, а для нее это хуже смерти. Возвращался он
скорее всего, когда у Натальи появлялись деньги, такое случалось все реже.
Обида, злость. Кругом враги. Обычная история. Любимый тоже враг, потому что
бросил. Заметь, сестре она так ничего и не рассказала. В милицию не обратилась.
Выходит, не с чем было обращаться и не о чем рассказывать.
— А что, если она хотела встретиться именно с Акимовым
по той простой причине, что его жена тоже состояла в “обществе”?
— Это еще доказать надо: может, твоя Виноградова все
выдумала. Алка, поверь, мы пустышку тянем. Да, есть “общество” с дурацким
названием, есть история, вроде бы зловещая. Но к тому, что произошло в твоей
квартире, это Никакого отношения не имеет. Либо Акимова зарезала жена, либо…
черт знает кто. Поехали окна мыть.
