— Не знаю. Но все эти тайны выглядят слишком
по-дурацки.
— Это только на первый взгляд… Знаете, это увлекает. И
Библия действительно великая книга, там такие глубины… Вы приходите. Я
почему-то уверена, вам понравится.
— Спасибо. У меня вот какой вопрос: среди посвященных
есть мужчины?
— Вообще-то, мужчин в обществе достаточно. Приходите в
среду, сами убедитесь. Председатель общества мужчина, а вот среди посвященных,
если не считать председателя, пока только женщины.
— А какая роль отводится председателю? Кто он вообще
такой?
— Всеволод Петрович? Очень хороший человек. Добрый.
Всем готов помочь. Он как раз проводит занятие по средам. Знаете, поговоришь с
ним, и на сердце радостно становится… Ой, вот здесь остановите, пожалуйста.
Мы как раз проезжали мимо трехэтажного здания общежития педагогического
колледжа, о чем свидетельствовала вывеска на фасаде.
— Вот здесь я живу, четырнадцатая комната. Заходите в
гости.
— Спасибо, — поблагодарила я, останавливаясь возле
подъезда.
— Вам спасибо.
Марина вышла, а я свернула на проспект, продолжая думать о
нашем разговоре. Конечно, сейчас полно всяких церквей и обществ, так что
удивляться не приходится. Для большинства людей, как правильно заметила Марина,
это просто бегство от обыденности. Нравится людям играть в тайны, ну и на
здоровье. Есть развлечения гораздо менее безобидные.
Справа появилось здание гастронома, и я притормозила,
вспомнив, что дома нет хлеба. Подходя к кассе, я вдруг, как совсем недавно в
комнате Любови Ивановны, почувствовала, что кто-то смотрит мне в затылок. Резко
повернулась: народу в магазине предостаточно, только не похоже, что кому-то
есть до меня дело. Я сделала шаг в сторону длинного прилавка, вновь
почувствовала этот взгляд и неожиданно споткнулась. Не знаю, как я смогла
удержаться на ногах, но пакет уронила. Хлеб вылетел на пол, купленные яйца
разбились, а я страшно разозлилась и гневно оглядела зал.
Теперь на меня смотрели многие, но виновника своего
скверного состояния я так и не обнаружила. Чертыхаясь, подняла хлеб, пакет
выбросила в урну и из упрямства купила еще десяток яиц. Вернулась в машину и
поехала домой, но ощущение, что мне смотрят в затылок, не проходило. На
светофоре я свернула, машин пять повторили мой маневр, что неудивительно,
движение здесь оживленное. Злясь на себя, я принялась кружить по переулкам.
Теперь в зеркале отражались только редкие прохожие. Свернув к кафе “Лада”, я
тут же вновь забеспокоилась: сзади пристроились “Жигули”, кажется, я их видела
раньше… Ну и что? Почему бы машинам и не ездить в городе, даже по самым
крохотным улочкам? Здесь жилой район, между прочим, а у меня скорее всего
первая стадия шизофрении или как это там называется…
Я решительно повернула к дому и вскоре входила в свой
подъезд. На лестничной клетке возле квартиры соседки стояла женщина лет
пятидесяти и отчаянно давила на кнопку звонка.
— Где ее носит? — взглянув на меня, сказала она,
точно извиняясь.
— Вы к Лене? Ее с работы спрашивали.
— Который день ей звоню. Вот пришла, а свой ключ дома
забыла. Я ее тетка. Уж сегодня возвращаться не буду. Мне в Березки ехать. Ленку
увидите, скажите, чтобы тетке позвонила.
— Хорошо. — кивнула я и захлопнула дверь; было
слышно, как женщина спускается по лестнице.
Я прошла на кухню, выложила покупки и, не удержавшись,
выглянула в окно. Напротив арки, рядом с кустами жасмина притулились белые “Жигули”.
Женщина, выйдя из подъезда, как раз поравнялась с ними, затем свернула в
переулок, должно быть пошла к троллейбусной остановке. В “Жигулях” заработал
мотор, машина плавно тронулась с места и исчезла в арке.
— Там всегда кто-то стоит, — сказала я вслух. В
подтверждение моих слов место возле кустов жасмина занял древний “Форд”. —
Этот что, тоже следит? — хмыкнула я и покачала головой.
Прошла в комнату, переоделась и самым серьезным образом
взялась за приготовление ужина. Чем бегать по городу от воображаемой слежки,
лучше заняться уборкой в квартире. Вещи в коробках, к тому же окна не мешало бы
вымыть… Я громко выговаривала себе и вдруг поняла, что звук собственного голоса
успокаивает. Мысленно я то и дело возвращалась к “Обществу любителей Библии”.
— Дурацкое название, дурацкие тайны, —
разозлившись, я отшвырнула нож и пошла к телефону. В кухню вернулась с трубкой
в руках, взглянула на часы и позвонила в редакцию. Как я и ожидала, Ирина все
еще была там. — Ира, привет, это Алла Друзина. У нас в городе есть так
называемое “Общество любителей Библии”. Несколько лет назад кто-то писал о нем,
можно узнать, кто?
— Можно, конечно, — вздохнула Ирина, тем самым
намекая на то, что я порчу ей жизнь. — Только завтра, ладно? Я уже домой
собралась.
— Хорошо. Когда позвонить?
— Я тебе сама позвоню. Ты переехала?
— Ага. Телефон знаешь?
— У меня записано. Если вдруг куда-то сбежишь, оставлю
сообщение на автоответчике.
— Не сбегу. Буду заниматься уборкой.
— Это как раз то, о чем я мечтаю, — засмеялась
Ирина. — Не сидеть на работе до самой ночи, а заняться дома уборкой.
— У тебя не получится, — утешила я и повесила
трубку.
Телефон тут же зазвонил. Голос у Ольги был такой, точно она
лежала при смерти.
— Я тебя весь день жду.
— У меня же переезд. Мне некогда.
— Поэтому ты не снимаешь трубку?
— Я ходила в магазин.
— Хочешь, я приеду и помогу с уборкой?
— Нет. Моя совесть протестует, ты на больничном.
— Осточертело сидеть дома. Я сейчас приеду. —
Ольга повесила трубку и через полчаса действительно появилась у меня в
квартире. К этому моменту с приготовлением ужина было покончено. Ужинать Ольга
отказалась, а чаю выпила. Подружка вроде бы наблюдала за мной и время от
времени хмурилась. — Славик звонил, — заметила она со вздохом. —
По поводу Акимова никаких новостей.
— Что с Олегом?
— А что с ним? Выпустят. У ментов от усердия крыша
поехала, кроме Исаева, ухватиться не за что… — Ольга вздохнула. — Кто бы
мог подумать… К тебе они здорово цепляются?
— Нет, — пожала я плечами. — Мое алиби их
вполне удовлетворило.
