– Не помню… – пробормотала Янка.
Пожалуй, она бы сейчас не сказала, даже если бы и вспомнила. Янка не верила, что королева на самом деле сможет захватить её мир. Не могла себе этого представить. Но даже приготовления к захвату, даже игрушечные намеренья мини-королевы не нравились ей всё больше.
– Ладно. Ладно. – Королева медленно прошествовала на трон. – Марк!
– Да, моя королева.
Секретарь-советник появился из-за портьеры, сделанной из клетчатого носового платка. Похоже, он там и находился всё время, пока Клавдия агитировала Янку за новый мировой порядок.
– Как идёт работа по твоему проекту?
– Думаю, через несколько дней мы всё закончим, – поклонился Марк.
– Хорошо. И она, – королева указала на Янку скипетром, – будет первой, на ком ты испытаешь своё изобретение.
* * *
Сегодня Янка ночевала одна.
Она проследила за чисткой зубов, слетала домой, переоделась и полетела в спальню. Машку и Степана она нашла, как и договаривались, у торшера.
Рядом с ним, вдоль стены, под тумбочкой, под кроватью, мимо шкафа и снова вдоль стены шла прогулочная аллейка, украшенная, как фонарями, ёлочной гирляндой. Феи прогуливались компаниями, то и дело останавливаясь поболтать друг с другом. Их, как сказала королева, в квартире было больше тысячи; по-человечески, это население небольшой деревни, так что все друг друга знали и в лицо, и по имени. С Янкой все здоровались, а она была пока что знакома не больше чем с десятком фей и феев. Так что она только и делала, что повторяла «Здрасьте», «Добрый вечер», раскланиваясь направо и налево. И у неё постепенно начинало получаться не обращать внимание на больших, которые посреди фейского променада готовились ко сну, не вздрагивая от каждого движения гигантской руки или ноги.
Они прошли втроём два круга, болтая о жизни в квартире. Янка уже выяснила, что едят они человеческую еду, которой большие делятся, сами того не подозревая. Теперь она узнала, откуда феи берут одежду. Частично она была старой кукольной, но большей частью феи шили одежду сами, из разных тряпочек. Старых простыней, например. А вот обрезки новых джинсов, которым укоротили штанины, не подходили совершенно, для фей новая джинсовая ткань была слишком жёсткая, годилась только старая, хорошо поношенная и вытертая.
Большие выключили лампы на своих тумбочках.
Они прошли ещё полкруга по комнате, освещённой только ёлочной гирляндой, и устроились кафешке «Уютная кроватка», расположенной, разумеется, под кроватью, у изголовья. Там их нашёл Фёдор. Они выпили по два коктейля, и разлетелись по домам, когда начали зевать: из-за кошки никто сегодня не выспался.
* * *
Янка оставила щётку на крыльце, там был специальный гвоздик, куда её можно прислонить так, чтобы не падала. Она заперла дверь, подумала и подпёрла её стулом. Занавесила окна. Занавески – не решётки, но так поспокойнее. Вместо стёкол в окнах была полиэтиленовая плёнка. На взгляд, даже сейчас она могла проткнуть её пальцем, но ставней не было ни у неё, ни в других домиках, она специально посмотрела. Значит, ожившие игрушки через плёнку прорваться не могли. Может быть, просто не догадывались своим синтепоном.
Янка заварила чай. Суперкрупнолистовой, на чашку нужно четыре-пять чаинок. Поужинала сушкой. Где-то одной пятой частью сушки, которую девочка больших уронила на пол, и та раскололась. Сушку днём притащил Фёдор, хотя Янка уже узнала, где брать еду.
Под кухонным столом феи устроили пункт распределения продуктов. Долю фей, изъятую незаметно для больших, сносили сюда, и каждый мог залететь и взять, что понравится. Бесплатно. Денег у фей всё равно не было. И все брали ровно столько, сколько нужно, не больше. Зачем делать запасы, если всегда можно взять ещё. Они даже домики строили без кладовок.
Ну вот, поужинала, да. Некоторое время Янка смотрела на стену. Телевизор из воздуха не появился, и мультики на картонной стенке показываться не начали. Почитать нечего. Чтобы поднять одну книгу больших, четырём феям приходилось браться за углы. А сами феи книг печатать не умели. О планшете и думать глупо. Кстати, в этой квартире Янка компьютеров вообще не заметила, ни в каком виде.
Янка скучала.
Ещё раз: планшета нет, телефона нет, телевизора нет, почитать нечего, игрушек нет. Подходящего размера. Игрушки неподходящего размера скоро сами придут.
Янка заглянула в щёлочку между шторами. Уже стемнело.
В буфете она нашла моток белых ниток и крючки для плетения кружев. Бывшая зубная фея развлекала себя изготовлением круглых салфеток. Янка плести салфетки не умела. Она честно попробовала, у неё получилось что-то похожее на осьминога, удавившего себя своими щупальцами.
В одном из ящиков буфета обнаружился кусочек грифеля из сломанного карандаша, обёрнутый бумажкой. Некоторое время Янка рисовала. Выходило что-то малопонятное. Она догадалась, что пытается изобразить устройство, которое Марк собирался испытывать на ней, и которое она ещё не видела. Провожая Янку, Марк заверил её, что это совершенно безопасно, но что именно изобрёл, не сказал. Только таинственно улыбался. На прощание пожелал интересных снов.
Янка зевнула. Да, похоже, пора спать. Хоть какое-то развлечение. Укладываясь, подумала: не привязать ли себя за ногу к кровати, чтобы спросонья не открыть дверь ночным игрушкам. Нет, так не пойдёт. Дверь, может, и не откроет, а нос точно разобьёт. Она откинула одеяло из фланели, взбила кулаком подушку. Похоже, внутри у неё такой же синтепон, как и в мягких игрушках.
Она заснула, думая, что же такое изобрёл Марк.
Ничего хорошего ей не снилось.
* * *
Янка проснулась от стука. Перевернулась на другой бок и накрылась одеялом с головой. Она очень захотела, чтобы этот стук ей приснился. Янка попыталась засунуть себя в сон, в котором, например, ей бы снилось, как дятел долбит дерево. Дятел! Какая прекрасная птица! Как замечательно она стучит клювом по стволу! Янка даже попыталась представить, что это дерево она сама, ей ничего не жалко, только бы заснуть, утащить стук в сонные глубины, а там она найдёт способ заманить его в глухое место, убить и закопать. И не слышать. И спать дальше. До самого утра, солнечного и не страшного.
Стук продолжался.
Заснуть не получалось.
Сцена убийства стука представилась ей такой живой и яркой, что она проснулась окончательно.
Янка села на кровати.
В домике темно, свечка погасла. Домой она вернулась рано, до одиннадцати, в домике не шумела. Не должны игрушки к ней стучаться. По всему, что ей про них рассказывали – не должны.
Постукивание продолжалось.
– Да отстаньте вы от меня, – ругалась Янка шёпотом, – тупые игрушки, что вы ко мне привязались!
Она посмотрела на бывшие наручные, а теперь настенные часы. Почти три часа ночи. Спустила ноги с кровати, нащупала тапочки. Посидела так. Теперь стучали в другое окно. Точнее, в оконную раму: стучать в полиэтиленовую плёнку невозможно.
