Эми выкинула эту мысль из головы. Окажись они здесь, побег из камеры не стал бы легче, а единственный результат – те, кто ей дорог, погибли бы вместе с ней. Эми заставила себя пробежать ещё один круг. Она сама видела, как медленно двигается. Ноги словно распухли и онемели, холод обжигал лёгкие на каждом вдохе.
Эми направилась вдоль стеллажей обратно к компьютерному терминалу, споткнулась и упала ничком на бетонный пол. Подтянув к груди руки, попробовала приподняться, но их уже сковал холод. «Давай же, Кэхилл, – приказала она себе. – Поднимайся. Я в тебя верю». Эми выпрямилась, но руки теперь дрожали так сильно, что она смогла лишь повалиться на бок, а затем, медленно выгибаясь, сесть и прислониться спиной к ледяной стене. Терминал был всего в нескольких ярдах. Экран чернел, и, словно в насмешку, на нём виднелись лишь набранные ею слова.
Эми поджала колени, обхватив их повыше руками, пытаясь сберечь каждую кроху тепла. Дрожь усиливалась, походила скорее уже на конвульсии, и ничего не помогало. Казалось, будто всю её зажали в ледяном кулаке. Кончики ушей кололо, словно какой-то зверёк глодал их зубами-иглами. Но больше всего пугали расходящиеся по фалангам пальцев красные зудящие пятна. Первые признаки обморожения. Совсем скоро кожа её отвердеет и покроется волдырями. Затем красный цвет станет чёрным, и пальцы она потеряет.
Эми сунула руки под мышки и уткнулась лбом в колени. Она спрашивала себя, где сейчас Дэн и остальные. Может, купаются в Средиземном море? Эми почти ощущала тепло воды, возникающее в ней чувство невесомости, а над головой – густая синева неба. Веки её отяжелели, и где-то в глубине сознания появилось странное предчувствие, будто в тёмных тучах близится грозовой фронт. Но страха не было. Напротив, Эми могла бы ручаться, что как только тёмные вихрящиеся тучи её настигнут, она почувствует покой и умиротворение. Уплывёт за ними прочь.
Голос, доносившийся откуда-то изнутри, призывал её встать, напоминал, что где-то там есть еще Пирс, что она должна его остановить, но голос звучал всё тише и тише. Скоро от него остался едва различимый шёпот.
Рука её соскользнула и ударилась о бетонный пол – раздался хруст. Эми застонала от боли и попыталась поднять руку, но та не слушалась. Отяжелело все тело. Ещё никогда ей так не хотелось спать. Вот если бы немного передохнуть…
Где-то далеко раздался металлический звон. Приглушённый, словно от колокольчика, укутанного в многослойную вату, но настойчивый. Сперва звук проник Эми под кожу тонкой иглой, затем изогнулся крючком и потянул вверх, вытягивая Эми из глубин мрака. Звон нарастал. Что-то включилось в воздуховоде? Эми стиснула зубы. Звук повторялся каждые пару секунд. Эми приоткрыла глаза и осмотрела камеру. Звон раздался опять, и в этот раз Эми увидела, как вместе с ним ярко моргнул компьютерный экран.
Внутри у Эми вспыхнула надежда, и девушка ухватилась за неё, боясь упустить. Медленно и с трудом она зашевелилась, каждое движение отдавалось всплеском боли, но всё же она не сдалась. Вжавшись позвонками в стену, она разогнула колени и попыталась подняться. У неё получилось, и она, сотрясаясь от холода, опёрлась ладонью о стену. Покачиваясь, двинулась вперед, и её не покидало чувство, будто к груди привязали якорь, который тянет всю её вниз. Эми не выпускала из вида компьютер, а из сознания образ брата.
В компьютере опять зазвонило.
«Иду же, – проговорила Эми голосом густым и нечётким. – Иду…»
Натолкнулась на стену перед компьютером. На экране вспыхнуло сообщение. «Что стряслось? Ты где?»
Эми подняла руки к клавиатуре. Красные пятна, покрывшие пальцы, переползали теперь на костяшки. Руки онемели, словно комья промерзшей глины. Одной рукой она взяла другую и пальцем стала давить клавишу за клавишей.
«Камера1. дврь закрта. Т мне ткрой».
Эми нажала «Ввод», затем привалилась к стене за терминалом и уставилась на мигающий курсор, но глаза снова закрылись, и её накрыл мрак.
Система охлаждения загудела опять, выпуская в воздух ледяные иглы. «Скорее, Пони, – молила Эми, закрывая глаза. – Скорее».
В комнате что-то щёлкнуло. Эми встрепенулась и повернулась на звук. Дверь! Дверь открылась. Оттолкнувшись от стены, Эми нетвёрдо пересекла камеру и вышла в коридор.
Диспетчерская. Люди Пирса, прежде чем уйти, раскурочили все мониторы, но ей они и не нужны. Эми пробиралась через письменные столы, пока не упёрлась в противоположную стену, где висел термостат. Руки нащупали осколки стекла и разломанную пластмассу. Из стены торчали обрывки проводов.
«…вандалы разрушили всемирно известное хранилище…»
Эми отвернулась, внутри у неё родился какой-то булькающий звук – нечто среднее между смехом и рыданием. Звук показался до странности звериным, и это её испугало. Эми отпрянула от стены, пытаясь собраться с мыслями. «Им нужно, чтобы всё выглядело как несчастный случай, – подумала девушка. – Как если бы я пришла сюда и повела себя неосторожно. А значит, не исключено, что они не стали забирать…»
Рюкзак лежал на столе, а куртка свисала со спинки стула. С курткой ей пришлось повозиться: хватило сил, чтобы сунуть руки в рукава и накинуть капюшон, но с «молнией» Эмми так и не справилась. Распахнутые полы безвольно болтались, отставая от тела, почти бесполезные. Она с трудом всунула заледеневшие руки в перчатки и теперь, одевшись, ждала тепла, но тщетно. Она так сильно промёрзла, что пальто и перчатки не согревали.
Затем Эми взялась за рюкзак, но не удивилась, обнаружив, что телефон пропал, как и все остальное. Замерзшей рукой она нашарила пухлый конверт – внутри у Эми словно зазвучал камертон. Она вытащила конверт и открыла. Внутри лежал пузырёк с сывороткой, которую прислал Сэмми. Дрожа от холода, Эми не сводила взгляда с флакончика. Один глоток – и, пожалуй, вмиг добежишь до аэропорта, но она хорошо понимала, что сыворотка не просто ее спасёт, но ещё и превратит в чудовище. В чудовище вроде Пирса.
Эми запихнула сыворотку в рюкзак и пошла по коридору, пробираясь к выходу. Коридор служил неплохим укрытием, но холод внутри стоял такой, что продержаться в живых здесь она смогла бы лишь немногим дольше – вот и всё преимущество. Хочешь выжить, надо искать помощи. И скорее.
Эми вдавила плечо в дверь, упершись ногами в бетонный пол, и, когда дверь поддалась, упала на дорогу. Больно ударившись о землю, по инерции перевалилась через край холма и покатилась по склону. Торчащие из насыпи камни били по спине и рукам, но её замерзшее тело почти ничего не чувствовало.
Падение прекратилось. Эми, лежа на спине, пыталась отдышаться, а ветер обдавал холодом, унося последние остатки тепла. Нужно идти. Продолжать двигаться. Она заставила себя перевернуться и медленно поднялась на ноги. Уже стемнело, и вокруг Эми белым ночным туманом взвивался снег. Эми обернулась, но не смогла различить ни входа в хранилище, ни зеленовато-голубого свечения опознавательных знаков.
Ветер завывал в ушах и продувал насквозь. Хотя предметы вокруг почти потеряли свои очертания, Эми смогла различить в снежном облаке плоскую впадину, лентой бежавшую внизу и огибавшую гору. Дорога? Но куда? Эми была уверена, что знает, но мозг словно превратился в застывшую глину и не выдавал ответа.
