Утопленник заметил осторожный взгляд девочки и подсел к ней на кочку. Алена уже давно ухватилась за торчащую из ила корягу, чтобы ее не сносило течением, и теперь делала слабые попытки на ней устроиться.
— Я чего здесь сижу? — доверительно зашептал мертвец, и Алена вблизи увидела все его страшные ссадины и синяки. — Клад меня держит. В наказание за жадность меня обязали около него сидеть. Я же когда последний раз сбежал из тюрьмы, сюда отправился. А ведь Степка меня предупреждал, что ничего хорошего не выйдет. Старший он. А старших надо слушаться! Но я только отмахнулся от его слов — мне клад глаза застил. Столько крови из-за этого золота пролили — и за здорово живешь его бросать? Э, нет! Шалишь! Но нырнуть-то я нырнул, а вот вынырнуть не смог. Так и остался возле клада своего сидеть — велели мне и после смерти около него плавать. А освобожусь я, сказали, после того, как кто-то другой захочет кладом овладеть. Там же богатства — и корову можно купить, и лошадь, и дом построить, и усадьбу огородить…
Про корову и усадьбу Алену не очень интересовало, она прервала словесный поток призрака, на секунду вынув трубочку изо рта.
— А как же американцы? — спросила она сведенными губами, чтобы воздух из нее не так быстро выходил.
— А они меня спросили, где клад лежит? — Фрол возмущенно воздел руки вверх, и его тут же смыло с коряги течением. — Они со своей техникой давай ил баламутить. — Меньшой Разин появился с другой стороны, чем сильно напугал и без того напуганную Алену. — Если бы они сами ныряли, я бы им все и показал. А то как меня увидят, так сразу бежать. Я даже слова сказать не успевал. А тут всего-то делов — руку протянуть. И тебе хорошо, и я свободен.
И утопленник снова потащил Алену за собой.
— Что мне с твоим кладом потом делать? — От волнения Алена чуть трубочку из рук не выпустила.
— Владей!
Рука у призрака оказалась ледяной и склизкой, а потому прикосновения его были неприятными. Все это заметно остудило Аленин пыл, и голова ее начала соображать по-другому.
Как она этот клад достанет? Пару раз нырнет, а на третий останется на дне, как этот Фролка? А что скажет родителям? Откуда у нее золото-бриллианты?
Впереди показалась кладка камней, а между ними разбитые ящики.
Триста пятьдесят лет. И за все это время разбойнику ни разу не удалось никого уговорить? Или уговорить удалось, да никто потом из-под воды не выбрался?
Алена резко оттолкнулась ногами от дна и, к своему большому удивлению, оказалась на поверхности.
Воды здесь было по пояс.
И как по Тихой Сосне корабли ходили? Может, это были не корабли, а лодки? Или они тут пешком ходили?
— Не бросай меня! — услышала она сквозь воду, которая текла с нее ручьями.
— Погоди, — пробормотала Алена и пошла к берегу.
— А чего это ты в одежде купаешься?
От неожиданности Алена вздрогнула.
Между кустов на берегу с удочкой сидел Серега Березкин.
Его только не хватало!
— Клад ищу.
— Успешно? — Сергей медленно поднялся и стал скручивать удочку.
— Вот.
Алена разжала кулак, в котором все еще сжимала брошку.
— Ух ты!
Березкин бросил удочку и прямо в кроссовках затопал по воде.
— Дашь, да? — срывающимся шепотом спросил он.
— Бери, там этого добра навалом, — разрешила Алена, с удивлением глядя на Березкина. Он менялся на глазах, и сейчас его чуть ли не трясло от волнения.
— А еще достанешь? — спросил он, пряча брошь в карман.
— Сам плыви, — бросила Алена, встряхивая головой, чтобы мокрые волосы не падали ей на лоб. — Тебя там как раз ждут.
Серега с сомнением покосился на реку.
— Значит, ты видела утопленника, и он тебе вот так запросто все отдал?
— А ты боялся, что он за это жизнь потребует? Поэтому утром послал меня вперед? У, жучара!
Серега смутился, засопел, но убегать не стал.
— Я плаваю плохо, — честно признался он. — И покойников боюсь.
У Алены в голове родилась гениальная мысль.
— Не бойся, он ничего не сделает, — она взяла Серегу за руку и повела на глубину. — Вот тебе трубка, чтобы дышать. Будет болтать, но ты его не слушай — опять начнет жаловаться на свою жизнь. Бери, сколько унесешь, а я за Олечкой побежала.
— А куда нырять-то? — Березкин с сомнением косился на мутную после ливня воду.
— Откуда я вышла, туда и ныряй.
Алена выскочила на берег, отжала край сарафана, еще раз встряхнула головой.
Мысль была простой — вчера Серега ее подставил, сегодня она ему ответила тем же. Ничего утопленник с ним не сделает, заболтает только. Вот и пускай они отвлекутся на время — Алене срочно нужно было привести сюда Олечку. Все это ей казалось очень и очень странным, и чтобы во всем разобраться, нужна была вторая голова, то есть Олечка.
Раздался всплеск — Серега нырнул.
Алена усмехнулась и побежала к железнодорожной насыпи.
Глава 5
Видения в чашке чая
Ливень превратил улицу хутора в настоящую реку. Мутный поток несся к железной дороге. Алене опять пришлось идти по воде. Как только бодрящая по своей температуре жидкость снова заплескалась в ботинках, за коленку ее схватили ледяные пальцы. От испуга Алена вскрикнула и зайцем скакнула обратно на рельсы.
В грязной луже явственно виднелось избитое лицо призрака.
— Ты что тут делаешь? — нахмурилась Алена, и в душе у нее зародились нехорошие предчувствия.
Фрол делал отчаянные жесты, чтобы Алена к нему присоединилась. Она покосилась на проплывающий мимо мусор. Нырять в эту грязь ей совсем не хотелось.
— Где Серега?
Утопленник стал разводить руками и пришлепывать губами.
— Ладно, уговорил, — пробормотала Алена.
Она провела руками по волосам, собирая воду, и прижала ладони к ушам. Воды получилось не очень много, но достаточно, чтобы расслышать шебуршание утопленника.
— Возвращайся, — шептал он. — Мы не закончили дело.
— Там у тебя Серега. Занимайся пока с ним.
— Ко мне кто-то пошел? — встрепенулся призрак. И исчез.
— Странный какой-то, — пожала плечами Алена и огляделась.
Больше в воде никого не было.
— Ладно, — пробормотала девочка, снова ступая в грязную лужу. — Сейчас мы все выясним.
Остаток пути она брела по колено в воде, радуясь, что дождь наконец-то кончился и им не придется отращивать жабры, чтобы жить в таком мокром климате.
Рассказать все подруге Алена не успела. Как только она перешагнула порог дома, родители ее подхватили, раздели, высушили и усадили за стол пить чай с вареньем. Олечка осуждающе косилась. «А еще подруга называется, — говорил ее взгляд. — Куда-то ушла, меня не взяла».
