Книга Большая книга ужасов. Прогулка в мир тьмы, страница 113. Автор книги Светлана Ольшевская

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Большая книга ужасов. Прогулка в мир тьмы»

Cтраница 113

Собственно, я и сама была в состоянии прочесть старинный текст, но Анастасия Александровна могла подсказать что-нибудь важное, и я послушно поплелась за Никой.

Выйдя из двора, мы увидели, что соседи небольшой толпой стоят у одной из калиток и что-то вполголоса обсуждают. При виде нас с Никой они все разом замолкли и уставились в нашу сторону. Я тоже покосилась туда, заметила несколько знакомых лиц – соседей Славика я уже знала в лицо почти всех, здесь были и Анжела, и вертлявая соседка, и та тетка, что звала нас в гости, но присутствовало и несколько новых. Среди них выделялись стильная жгучая брюнетка, лысоватый мужчина с густыми сросшимися бровями и миниатюрная дама заурядной внешности, но с таким колючим и цепким взглядом, что мне стало не по себе. Я заметила, как этот ее взгляд скользнул по Нике, потом по моей фигуре, задержавшись на крошечной сумочке через плечо, а затем устремился на оттопыренный карман, где лежал ежик.

«Вот ведь пакость, – подумала я. – Еще примут нас за воровок да сейчас прицепятся, что будем делать?» Судя по настороженному взгляду Ники, она подумала то же самое. Тогда я вынула из кармана этого ежика, показала ей и громко произнесла:

– Вот. Только и осталось на память. И ни записки, ни цветочка мне не оставил!

В толпе кто-то прыснул, кто-то хмыкнул. Но нам так ничего и не сказали.

Глава 6

– Так, кого вы там еще принесли? – уперла руки в бока мама Ники, увидев, что я достаю что-то из-за пазухи. – Кота Барбоса?

– Кота Балбеса, – ответила Ника, а я вынула папку.

– Ай да детишки! – ошеломленно присвистнула Анастасия Александровна, взяв ее в руки. – Ты им дай задание, они тебе убийство Тутанхамона раскроют!

– Нужен он нам, твой Тутанхамон, – проворчала Ника, убирая все с журнального столика. – Можешь растолковать нам, что тут написано?

– Вот потому это убийство и не раскрыто до сих пор, что он вам не нужен, – сделала вывод ее мама и развязала папку. – А что у нас тут? Так, начинаем по порядку. Итак, в тысяча восемьсот двадцать шестом году некий помещик Шестоперов покупает землю вблизи реки Черепашины и строит там имение для своей почтенной матушки, Шестоперовой Домны Ильиничны. Чертежи дома прилагаются.

– Ну и название у реки – Черепашина! – хихикнула Ника.

– Должна кое-что пояснить для тех, кто не знает, – с серьезным видом сказала ее мама. – В те времена, которыми датируются эти документы, нашего города не было и в помине. Тогда здесь, по донецким степям, были разбросаны села и хутора, помещичьи имения и крошечные – по нынешним меркам – городишки. Это уже потом город построили. А видели неподалеку отсюда огромную балку с крутыми склонами, на дне которой протекает ручеек? Так вот, то и есть речка Черепашина. Или – была? И причем была она, если не ошибаюсь, судоходная в древние времена, а теперь только русло осталось. Но мы отвлеклись. Вот чертежи – узнаете домик?

Вопрос был риторическим – домик мы узнали.

– Неужели он такой старый?

– Именно. Старше города на полвека. Да, не думала, что с той поры что-то могло сохраниться. Но знаете – в захолустье, как пренебрежительно называют окраину, и не такое возможно! – заговорщическим шепотом сказала Анастасия Александровна. – Так, смотрим дальше. Вот еще чертежи: в усадьбе поместья возведен ряд строений – помещения для прислуги и хозяйственных нужд. Ну, это вряд ли интересно. Дальше. Тысяча восемьсот пятьдесят девятый год. Почтенная Домна Ильинична изволила скоропостижно скончаться. Скорбящий сын получает наследство – означенное имение и сколько-то там душ крепостных.

– Крепостных? – удивилась я.

– Чему удивляешься? Крепостное право отменят только через два года после данного события. А пока – злобные помещики-кровососы люто угнетают трудовой народ! – Анастасия Александровна сделала страшные глаза. – Вот и этот Шестоперов, как тут его – Кондратий Вениаминович, – прибыл на смену маменьке эксплуатировать несчастных селян. Итак, он вступил во владение поместьем. Но что мы дальше видим? Вот чудеса-то! Этот злобный помещик-крепостник жить в поместье не стал, а полгода спустя передал имение под народную больницу, а крепостным – некоторым – выдал вольную, да еще и наделил землей, которая относилась к поместью. Странно это как-то.

– Да что ты его злобным зовешь, мама? Может, он добрый был.

– Не знаю, не знаю. А вот тут список персонала вновь открытой больницы: доктора Ф. Н. Жабокрицкий, С. Т. Замшанский-Ледяев. Фельдшера, санитарки…

– Ну и фамилии тогда были, – сказала Ника.

– Жабокрицкий, – хихикнула я.

– Ага, Жабокрицкий, – кивнула Никина мама, перелистывая бумаги. – Спустя три месяца этот самый Жабокрицкий уволился по… по романтическим причинам, вот как здесь написано! А спустя еще три года и саму больницу закрыли.

– Тоже по романтическим причинам? – прыснула Ника.

– Сейчас я это прочту. Понимаешь, тогда казенный сухой язык еще не окончательно воцарился в документах, и чиновники в глубинках, порой полуграмотные и не всегда трезвые, такие фразы выдавали, что просто ну и ну! Хотя это «ну и ну» звучало живее и понятнее, чем нынешняя казенщина… Так вот, слушайте: «Больница же сия была закрыта по причине разбежательства всей обслуги, когда фершал Дубодилов дал дуба».

– Ну и чего здесь смешного? – улыбнулась Ника. – Разбежались все, вот и получилось разбежательство. Не совсем грамотно, зато правильно. А фершал… Это, надо полагать, фельдшер? Ну, тут грамотея-писаря фамилия спровоцировала на хулиганство.

– А там не написано, отчего он умер? – спросила я. – Раз его смерть стала причиной «разбежательства»?

Анастасия Александровна перевернула лист бумаги, исписанный крупными каракулями. С изнанки тоже обнаружились каракули.

– Ух ты! «Народишко же бедный и подавно боялся обращаться в больницу, с глупою суеверностью называя ее «колдовкиным домом».

– Это уже интересно! – воскликнули мы с Никой в один голос.

– Да, но, к сожалению, тут про «колдовку» больше ничего не сказано. Ага, лет десять домик пустовал, а тем временем здесь стали открываться шахты, и вокруг бывшего имения образовался шахтерский поселок… А домик опять стал больницей! Надо полагать, шахтеры оказались менее суеверными, а скорее всего, были пришлыми и ничего не знали.

Я украдкой посмотрела на документ, в котором некий управляющий Елисей Побегайло отдавал ряд распоряжений, в том числе и об открытии больницы. Нет, все же хорошо, что разбором бумаг занялась Никина мама – она ловко выуживала из многочисленной информации нужную, мы бы во всем этом просто запутались. А уж какую кропотливую и трудную работу пришлось проделать тогда участковому!..

– А спустя еще несколько лет тот самый управляющий Елисей Побегайло отдает распоряжение пристроить веранду. Это что же, она, деревянная и сколоченная вкривь и вкось, простояла сто лет? – удивилась Анастасия Александровна. – Я прямо поражаюсь. У управляющего ведь масса всяких дел, великих и малых, и все сплошь неотложные, а его беспокоит веранда для рабочей больницы, которая там совершенно ни к селу ни к городу! Так, и что дальше? Начало двадцатого века, революция и Гражданская война, а больница исправно работает. Равно как и гражданин Побегайло продолжает занимать важный пост в шахтоуправлении. И вот любопытный документик: начало тридцатых, и теперь уже заслуженный пенсионер Е. Побегайло проводит ремонт больницы за свой счет! А именно: заменяет старую веранду новой! Хм, этот человек явно что-то знал. Ну и все, больше никаких происшествий, за исключением того, что после войны вместо больницы в здании открыли детский сад. Но ничего сверхъестественного. И больше ни капли для вас интересного, – Анастасия Александровна вновь завязала папку.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация