Его лицо стало строже.
– Запретить не можем, а могли бы, не стали бы этого делать. Но любое вторжение обходится слишком дорого. По соглашению между магами никто не поддерживает королей в нападении, но обязаны помогать защищаться своему королю, если на его земли вторглись чужие.
– Хорошее соглашение, – сказал я.
Он вздохнул.
– Отсюда сложилось впечатление, что маги всемогущи, ваша Небесность. На самом деле это верно, когда дело касается обыденной жизни. А люди, даже короли, видят только обыденность.
– А что за обыденностью? – поинтересовался я.
Он чуть помедлил.
– Ваша Небесность… Люди, даже короли, быстро смиряются с ограничениями, что им ставит природа. Не терпят ограничений от людей, но против природных… не протестуют.
– А вы?
Он развел руками.
– Ваша Небесность… мы не протестуем против того, что солнце восходит на востоке и заходит на западе, хотя некоторые задаются этим вопросом, стараются понять, почему и что будет, если изменить… Но есть и более близкие примеры. Зачарованные Места, где наша мощь оказывается бессильной, магия работы багеров и грандбагеров, что нам пока неподвластно…
– Остатки Древней Мощи, – сказал я. – Понятно. Но пытаетесь?
Он прямо взглянул мне в глаза.
– Не все, но самые беспокойные все еще пытаются. Все пять тысяч лет, считая от прошлого появления Багровой Звезды. А есть трое, что пережили две такие катастрофы. Они тоже все еще не могут разгадать эти секреты.
Я промолчал, секретов вообще-то нет, продвинутые технологии, магия ни при чем, но это с ходу не объяснишь.
– Сделаем так, – сказал я державно, – вы сообщите своим коллегам, что я, властелин Багровой Звезды, изволю принять их во дворце. Что, император так не делал?
Он покачал головой, в глазах сдержанное изумление.
– Нет, ваше величество.
– Вот видите, а я советуюсь с творческой интеллигенцией! Так как понимаю ее ведущую и направляющую под моим руководством роль в жизни современного общества. Пусть соберутся… скажем, через недельку, примем программу развития и совершенствования экономики, культуры, политики и новых технологий.
Маг не сводил с меня взгляда, в котором изумление продолжает расти, но первым заговорил Альбрехт:
– Ваша Небесная Победоносность, вы же не крестьян собираете со всей империи? Маги могут собраться и сегодня к вечеру! Иначе какие они маги?
Я подумал, кивнул.
– Вы правы, дорогой друг. Тогда завтра. Видите, как я легко принимаю разумные доводы? Завтра к вечеру пусть прибудут все, с кем успеете пообщаться. Вовсе не обязательно, чтобы прибыли все до единого! Достаточно несколько человек, которые доведут решение нашего пленума до остальных.
– Мудро, ваша Багровозвездность, – сказал Альбрехт.
– А вы проследите, – велел я ему строго.
– Сделаю, ваша Победоносность, – ответил он с поклоном.
Маг следит за ним краем глаза, что-то прикидывает, только мне понятно, Альбрехт, несмотря на свою невозмутимость и высокомерный вид, втихую забавляется, путая титулы, чтобы местные так и не сообразили, как обращаться правильно.
– Вас как зовут? – спросил я.
– Вендисс, ваше величество.
– Успеха, сэр Вендисс.
Его брови взлетели при обращении «сэр», но по небрежному движению моих пальцев вскочил, поклонился и заспешил к двери. Гвардеец отворил перед ним с таким видом, словно выпускает нашкодившего кота.
Глава 3
– Сегодня солнце, – произнес Альбрехт на другое утро, – подражая нашему величеству сэру Ричарду, тоже встало пораньше.
Он отодвинул тяжелую штору на окне, снаружи ворвался яркий солнечный свет, на Юге даже солнце другое, все под его лучами играет всеми красками. Правда, здесь и сами краски ярче.
– Первый прибыл, – сказал он с сарказмом. – На простой повозке… что за маг, если летать не умеет?
– Те в глубоких пещерах, – напомнил я, – а остались самые мелкие.
– Тогда стоит ли с ними даже разговаривать?
– Зато их тысячи, – напомнил я, – сотни тысяч. Верховные занимаются непонятно чем, а эти поддерживают благополучие народа. Лечат людей и скот, прогоняют саранчу и грызунов, выводят на поверхность подземные ручьи, обеспечивают урожаи и плодовитость животных…
– Сделаете их старшими? – спросил он. – Как Лазиуса и Джеральдера?
Я покачал головой.
– Нет, тут надо иначе. А как… все еще не соображу.
– Решайте быстрее, – посоветовал он. – Вон еще двое прибыли. Но пока ждут еще кого-то.
Я судорожно вздохнул, стараясь собрать в кулак разбегающиеся мысли. Магия сама по себе не просто тормоз на ногах цивилизации, это полный застой человечества. С другой стороны, если на него смотреть как на множество отдельных существ, то маги, надо признать, обеспечили им безбедное и сытое существование. Можно сказать, счастливое, без эпидемий и практически вообще без болезней.
Войны между королевствами возникают крайне редко, а когда такое все же случалось, армия напавшей стороны всегда уничтожалась Верховным Магом страны, на которую напали.
Альбрехт сказал с сочувствием:
– Да не волнуйтесь вы так, мой лорд!.. На вас лица, как говорят в народе, нет. Ни перед одной битвой вы так не волновались, как перед этими… ничтожными магами.
– Что, – спросил я, – уже идут?
– Да, – сказал он. – Подъехала целая толпа. Тогда их лучше в большой зал?
– В малый, – ответил я. – В большом и армия потеряется.
Мы нарочито выждали, когда маги соберутся в зале и разместятся на одной половине зала, а на другой одно-единственное кресло, для меня, естественно.
Альбрехт удвоил в коридоре стражу, пусть даже со стороны магов не чувствую особой враждебности, больше недоверие и некие ожидания, все-таки Вендисс поработал, собирая и пересказывая наш разговор.
Они все встали, когда я вошел, и стояли, пока не прошел к своему креслу и не сел.
Я оглядел их, как и положено, тяжелым давящим взглядом, все замерли в неподвижности, хрен что прочтешь по их лицам, готовы ко всяким неожиданностям, тоже продумывали все повороты разговора.
– Садитесь, – велел я, – разговор будет недолгим, все мы люди занятые, я вас не задержу, как и вам не дам задерживать меня болтовней. Говорить можете сидя, я все равно услышу!
Они довольно дружно поклонились и опустились в кресла. На лицах некоторых я увидел сдержанное удивление, обычно все стоят перед королями.
– Вы все люди мудрые, – сказал я, – потому обойдемся без лживых глупостей, которыми короли и вельможи угощают друг друга, это у них называется культурой. Мы с вами практики, мы единственные, кто занимается настоящим делом, ради которого стоит жить и трудиться!..
