В детстве ей делалось жутко при одной мысли о подобном чудовище, теперь же, увидев дракона во плоти, сражаясь с ним, она почти не чувствовала страха. В конце концов, это ведь был всего лишь червяк. Злобный, коварный, жестокий червяк, который заслужил свою участь.
Но вот пороховой заряд взорвался, и из глаз дракона в небо взметнулись два ослепительно ярких огненных столба. Червь закричал. Пронзительный крик, зародившись в мрачных глубинах его огромного тела, выплеснулся наружу с такой силой, что у всех пассажиров шлюпки заложило уши, и оборвался совершенно неожиданно, на самой высокой ноте.
Опасность миновала. Над морем снова воцарилась благословенная тишина.
Тело дракона изогнулось, потом резко выпрямилось. Вместо глаз в голове его зияли две огромные обугленные черные дыры. Стремительно и беззвучно он провалился в глубины Изабеллы. Длинное тело не упало плашмя на морскую гладь, но стремительно исчезло под водой, сохраняя вертикальное положение, так, словно кто-то утащил дракона в пучину, резко дернув за хвост. Уход его в темную от крови воду был по-своему грациозен — без брызг, без бульканья и пузырей, без единого всплеска.
— Спасибо за все, и спокойной ночи, — мрачно буркнул капитан.
— Проклятые черви! — воскликнула Женева. — Ненавижу их всем сердцем. Теперь они еще и Карлотти у нас отняли. Я клянусь... Клянусь, что не сложу оружия, пока не очищу нашу землю от последнего из этих гадов. И воды Изабеллы тоже. Истреблю их всех до единого. — Она вопросительно взглянула на Тома и капитана. — Что скажете?
— Мы с тобой! — ответили оба.
На палубе воцарилось молчание. Женева, Том и капитан вспоминали своего погибшего товарища.
А тем временем приливные волны плавно несли их к берегу. Когда путники прочитали все заупокойные молитвы и подняли головы, киль шлюпки коснулся мягкого белого песка Острова Частного Случая.
— Наконец-то мы там, где нужно! — оживилась Трия.
— Ты уверена, что Финнеган здесь? — спросила Женева.
— Абсолютно.
Том недоверчиво покачал головой:
— Снова очутиться там, где все началось... Кто бы мог подумать?
Больше никто из них не проронил ни слова. В глубоком молчании они вынесли бесчувственного Хвата из шлюпки и зашагали по песчаному берегу в прохладную спасительную тень цветущих деревьев.
ГОСТЕПРИИМСТВО ЛЖЕЦА
Кэнди брела по тропинке, извивавшейся между покатых холмов. Путь ее освещали одни только вечерние звезды. Она не отрываясь глядела на домик с куполом вместо крыши, стоявший на вершине одного из пригорков. Каждый новый шаг давался ей все с большим трудом, и если бы не надежда, что в этом удивительном строении живут люди, которые, сжалившись, окажут ей гостеприимство и, главное, предоставят возможность преклонить под их кровом усталую голову и хоть немного поспать, — она свалилась бы прямо посреди дороги. Ноги и руки у Кэнди стали словно свинцовые, глаза сами собой закрывались, и она шагала вперед как во сне.
Мысль о том, чтобы и в самом деле прикорнуть где-нибудь неподалеку от тропинки, в мягкой траве, поначалу показалась ей чрезвычайно соблазнительной, но она запретила себе поддаваться этому соблазну. Мало ли какие хищники могли водиться на Острове Простофиль? Ей смутно вспоминалось, что Клепп говорил о населяющих здешние места хищных жабах, горностаях-вампирах и ядовитых змеях. Это вовсе не казалось ей невероятным, стоило только вспомнить, сколько удивительных существ она успела встретить за недолгое время своего пребывания в Абарате. Поэтому ей ничего другого не оставалось, кроме как, собрав все остатки сил, брести вперед, к дому с куполом вместо крыши.
Примерно в миле от домика ей на пути попалась колонна с плоской вершиной, на которой был разложен хоть и небольшой, но ярко и весело горевший костер. На некотором расстоянии она разглядела еще одну такую же колонну, чуть поодаль — другую, затем третью. Всего колонн с огнями на вершинах оказалось двенадцать. По-видимому, они были установлены на границах владений хозяев домика.
Миновав одну из колонн, Кэнди сразу же почувствовала, как в окружавшей ее атмосфере что-то едва уловимо переменилось. Выходит, эти огни и впрямь служили границей. Вот только что и от чего они отделяли? При весьма небольших размерах костерков на колоннах свет, который они излучали, был ослепительно ярким. Перед Кэнди по земле теперь ползли несколько ее собственных огромных дрожащих теней, и от этого ей стало казаться, что почва под ногами колеблется и вздыбливается волнами, как море. Ощущение было не из приятных.
А еще она чувствовала присутствие каких-то живых существ в непосредственной близости от себя, хотя разглядеть их ей никак не удавалось. Возможно, из-за того, что ее усталым глазам было трудно уловить их стремительные перемещения, а может, их полностью скрывала высокая трава. Хотя, конечно, они могли оказаться и просто невидимками, учитывая, что на Абарате нет ничего невозможного. Кэнди не сомневалась лишь в одном: существа эти ей не мерещились, они в самом деле сновали взад-вперед мимо нее. Порой она чувствовала скольжение мягкой шерстки по своей голени, один раз кто-то ткнулся ей в запястье влажным носом, но по большей части присутствие неизвестных существ выдавали колебания воздуха, которые Кэнди ощущала обнаженной кожей ног и рук.
Очень скоро эта игра в прятки стала ее раздражать.
— Эй, кто вы такие? — сердито спросила она. — Покажитесь! Терпеть не могу таких шуток.
Невидимые спутники на удивление быстро подчинились ее требованию. Из-за одного из валунов грациозно вышли три зверька, величиной своей примерно вдвое превосходящих домашнюю кошку, но, несомненно, состоящих с последней в самом близком родстве. Мех у них был одинакового кирпично-красного оттенка, с широкими черными полосами. Глаза всех троих — огромные, горящие тревогой — обратились на Кэнди.
— Вид у вас голодный, — храбро произнесла она. — Но что толку на меня смотреть? Мне нечем вас угостить.
Тут самая костлявая из кошек издала душераздирающий вопль, повинуясь которому еще не меньше дюжины ее сородичей вышли из укрытий. Все они принялись изучать Кэнди с той же бесцеремонностью, как и первые трое.
Кэнди стало немного не по себе. Уж не собралась ли вся эта компания ею полакомиться? Иначе зачем бы кошки так настойчиво ее преследовали, обнюхивая, словно чтобы решить, годится ли она в пищу?
Она пожала плечами и повернулась к ним спиной.
— Перестаньте так на меня пялиться! Это, в конце концов, невежливо!
Если кошки и поняли смысл ее слов, то ничем этого не выказали. Кэнди с немалым трудом принудила себя продолжить путь по извилистой дорожке к дому с куполом вместо крыши, а животные, больше не таясь, следовали за ней по пятам. Они то забегали вперед, то немного отставали, но по-прежнему ни на секунду не сводили с нее своих ярких, горящих глаз.
Самым же пугающим было то, что чем ближе она подходила к дому, тем беспокойнее вели себя кошки. Некоторые из них намеренно преграждали ей путь и отступали, только когда она подходила к ним вплотную, остальные носились взад-вперед с истошными воплями, от которых в жилах леденела кровь и желудок болезненно сжимался. Казалось, животные специально пытались столкнуть ее с дорожки и увести куда-то в сторону.
