— Тогда — по коням!
Гита, Мономах, Добрыня и прибежавший впопыхах Ратибор уселись на коней.
— Ваше величество, а как же я? — крикнула в растерянности личная горничная королевы.
Мономах оглянулся:
— Что, коня не хватает?
— Не беспокойтесь, мой рыцарь, — Гита улыбнулась. — Будьте любезны, граф, захватите и мою горничную.
Ратибор посопел, подумал. Потом решительно подхватил горничную королевы и усадил ее впереди себя.
— Я упаду!.. Упаду!.. — закричала горничная.
— Держись за шею графа!.. — весело крикнула ей королева.
Поняв, что спасать ее никто не собирается, девушка чудом извернулась и крепко обхватила Ратибора за шею.
— Голову пригни! Голову!..
Горничная пригнула голову, и тут же, как в свое спасение, впилась губами в шею Ратибора.
Так они и прибыли в Смоленск. Впереди — Смоленский князь Мономах вместе с королевой Гитой, следом за ними — Добрыня, а позади — Ратибор, к которому прилипла перепуганная горничная, продолжавшая осыпать Ратибора поцелуями, к бурному веселью высыпавших на улицу смолян.
2
У дворца Воислава спешились и направились в Главную палату. Ратибор все никак не мог отделаться от прилипчивой горничной, боясь причинить ей боль, поскольку получил повеление самой королевы, а потому и протащил девушку на руках через весь дворец и так, на руках с нею, и ввалился к ведуну.
— На руках девушку втащил? — недовольно сказал Добрыня. — Вот теперь и женись на ней, что же еще остается.
— А ведь и правильно, — усмехнулся Мономах. — Опозорил девицу.
— Отлепите ее от меня, — начал было Ратибор. — Она на коне еще…
— Женись, — сказал Мономах. — И свадьбу здесь справим.
— Я…
— Вот если девица откажется…
Гита что-то шепнула Мономаху на ухо, и Смоленский князь весело рассмеялся.
— Она не откажется стать графиней! Так что не надейся.
— Да на что она мне…
— Это повеление!
Ратибор уныло вздохнул.
Князь кривичей рассмеялся:
— Оженю по славянскому обряду!
Их оженили и впрямь по древнему обряду кривичей. Велели взяться за руки, трижды обвели вокруг огромного тысячелетнего дуба в сопровождении «родителей» (роль родителей взяли на себя королева Гита и Владимир Мономах) и объявили мужем и женой. Тем дело и кончилось.
Конечно же, то была шутка, и все это так и восприняли. Как повод для веселого пира. Не больше. Все — кроме Ратибора, старательно исполнявшего повеление Мономаха, и девицы горничной, которой очень уж хотелось стать графиней.
Пока готовились к пиру, королеву Англии Гиту и принца Великого Киевского княжения Владимира Мономаха принял вождь кривичей Воислав.
— Позволь представить тебе, вождь кривичей, королеву Англии Гиту.
Воислав опустился перед Гитой на одно колено и с почтением поднес к губам край ее платья. А королева легко коснулась кончиком меча его левого плеча. И произнесла торжественно:
— Встаньте, рыцарь.
Новопосвященный рыцарь встал, коснулся губами королевской руки и сделал два шага назад, согласно принятому этикету.
После этого началась беседа.
Воислав поведал о последних рассказах беженцев из Англии и европейских стран, о слухах и о том, что он думает об этих слухах.
— Насколько могу судить, герцог Вильгельм понял, что вы, ваше величество, исчезли из его земель. Он отозвал своих людей из стран европейских, но это пока не означает, что любители наград окончательно успокоились. Увы, опасность внезапного удара ножом или меткой стрелы еще существует, но теперь у вас есть надежный защитник в лице великого воина Владимира Мономаха. Нет, мое предсказание остается в силе, но я все же подожду, пока вас не обвенчают в стольном граде Киеве.
Гита слегка покраснела и потупила взор. Владимир взял ее за руку.
— Знаменательное предсказание уже сбылось, великий ведун.
— А ваш защитник уже спешит сюда. Надеюсь, что он поспеет к концу нашего торжественного пира.
Пир начался вручением Английской королеве бисерного девичьего нагрудника из речного разноцветного жемчуга лала. Вряд ли есть смысл вторичного описания пира. Важно, что в конце пира появился рослый воин в кольчуге, при мече и с кинжалом за поясом.
— Приветствую вас, — воин по-дружинному коротко склонил голову. — Мой командир Свирид уже в Киеве и остался при великом князе Киевском Всеволоде. За вашу безопасность, ваше величество, и твою, князь Владимир Мономах, отвечаю теперь я.
3
Вскоре шхуна была починена и — с помощью все тех же битюгов, криков и ругани — продвинулась к Днепру.
Как только ее днище коснулось воды, Мирослав предложил пассажирам спешно грузиться.
В Смоленске на борт поднялись Английская королева Гита, князь Владимир Мономах, Добрыня и Ратибор с новоиспеченной графиней.
— Днепр — текучий хребет Руси, — сказал им на прощание Воислав.
Владимир перевел слова вождя кривичей. Гита улыбнулась.
— Какое прекрасное определение!
— Благословляю вас, дети мои! — торжественно возгласил вождь кривичей.
Когда корабль отчалил от берега, Мономах с шумом вдохнул речной воздух и сказал:
— Мы — во владениях Великого Киевского княжения, моя королева. Наконец-то я могу не беспокоиться за тебя.
— У тебя есть враги, мой принц? — спросила Гита.
— Властитель без врагов что ножны без меча, — Владимир усмехнулся, помолчал. — А безумная власть рождает зло. Лучше мало, да правдой, чем много — без правды.
На палубе незаметно появился рослый воин в кольчуге, с кинжалом за поясом. Мономах его не увидел, потому что стоял к нему спиной, но Гита заметила.
— Он не спускает с тебя глаз, мой рыцарь.
— Кто?
— Не оборачивайся. Тот воин с кинжалом, который появился в конце пира. И объявил, что послан охранять тебя.
— Это понятно, моя королева. Свирид мой побратим, а этот воин — его любимец.
— И его зовут…
— У него нет имени.
— Странно, — Гита задумалась.
Шхуну качнуло. Мирослав был опытным моряком и добавил парусов, стремясь как можно скорее выйти на стрежень.
— Сейчас Днепр течет на закат, а потом повернет на солнце, — пояснил Гите Мономах. — И тогда берега сразу изменятся.
— Как так изменятся?
— Горы будут только с одной, с правой стороны, моя королева, а левый берег станет пологим.
