– Ну, ты двужильный, – помню, уважительно заметил старпом ближе к утру, когда мы закончили. – Загоруйко, вон, час назад свалился, а ты как молоденький огурчик.
– Ты тоже не падаешь, – заметил я.
– Я – старпом. Мне положено.
– А я – Бэтман. – Я сложил из указательных и больших пальцев «очки», скрестил руки и приставил к глазам. – Похож?
– Ага, – кивнул Слава и посмотрел на часы. – Вылитый. Давай-ка поспи, Бэтмен. Часа три-четыре у тебя есть. Сегодня ты нужен мне в максимально лучшей форме.
У нас все получилось. В течение дня мы сумели перелететь вплотную к шахте БТП (аплодисменты капитану Майклу Каминскому и второму навигатору Джереми Лонгфилду), а затем без сучка и задоринки поднять на поверхность тяжеленный преобразователь с Исааком Френкелем и Татьяной Лютой и вторым заходом – полковника ФСБ Егора Белова, Ивана Шадрина и Леонида Максимчука. Всем тут же были сделаны инъекции вакцины, и началось совещание, на котором Майкл Камински напомнил о сроках.
– Иначе нам не успеть, – повторил капитан и посмотрел на Френкеля. – Не так ли, Исаак Давидович?
– Мои сроки не изменились, – ответил тот. – Если вы об этом.
– Наши тоже, – сказал Камински.
И ошибся.
Ближе к вечеру, когда поставили на место снятый гравигенератор и запустили его для проверки, коротнуло в электрощитовой. Да так, что ток вырубился по всему кораблю. А когда электроснабжение восстановили, то поняли, что дело швах. Сложнейшая иридиевая нанообмотка гравига сгорела напрочь, и восстановить ее в имеющихся условиях не представлялось возможным.
– Разве так бывает? – спросил Камински, когда ему доложили причину, по которой гравигенератор накрылся. – Я думал, там защита от скачков напряжения.
– Я тоже думал, – мрачно ответил Малина. – По-хорошему, нельзя было его таскать туда-сюда. Это, между прочим, и инструкцией по эксплуатации запрещено.
– Но не таскать мы не могли, – закончил за старпома мысль капитан.
– И что теперь делать будем? – осведомился Малина.
Вопрос капитану был понятен. С одним оставшимся гравигенератором «Секрет» может идти с нужным ускорением. Но экипаж – нет. Или может?
– Надо посчитать, – сказал Камински.
Они поставили задачу бортачу, и через короткое время Грегори ответил:
– При максимальной нагрузке на оставшийся гравигенератор и необходимом ускорении движения сила тяжести на корабле будет соответствовать двум «же».
Капитан и старпом переглянулись.
– Мы-то ладно, – сказал Малина. – Как-нибудь дотянем в противоперегрузочных. – Но вот луняне…
Остаться здесь и ждать, когда за ними придет «Землянин», не согласился никто. Даже Стив Новиков, еще не оклемавшийся до конца после ранения.
– Уверен, что мы выдержим, – сказал он. – Включая наших лунян Игоря и Николь. Не забывайте, что мы на Земле не первый день. Организмы адаптировались. Марсиане, вижу, так и вовсе без экзоскелетов ходят последнее время. Но полноценную диагностику каждый должен пройти, разумеется. Во избежание.
– Я вам и без диагностики скажу, что беременна, – призналась Николь. Так просто, как будто рассказывала о том, что решила покрасить волосы. – Но это не помешает. Срок совсем маленький.
– А-у-э-э… – издал неопределенный звук старпом.
– Отец ребенка – Данила, – сказала Николь. – И – да. Мы любим друг друга.
– Вообще-то я не это хотел спросить, – сказал Малина. – И даже не спросить. Но спасибо за исчерпывающую информацию.
– Вот теперь я точно знаю, что все будет хорошо, – сказал Камински.
– Почему?
– Беременная женщина на корабле – к удаче.
– Это с каких же пор? – изумился Малина.
– С этой самой минуты, – уверенно заявил Камински. – Все, хватит болтать. Все на диагностику и по койкам. Завтра – старт.
Этого разговора я не слышал – меня не позвали. Сидел у костра с почти уже выздоровевшим майором Холодом и Умирай Быстро. Мы с майором ели вкусные мясные консервы с хлебом из запасов «Секрета» и передавали друг другу сохранившуюся у меня для особого случая фляжку с коньяком. По моему мнению, таковой случай наступил. Умирай Быстро тоже умял свою порцию консервов, но от коньяка отказался.
– Предпочитаю воду, – заявил он. – Мне от спиртного тоскливо и выть хочется. Проверено.
Я хотел сказать, что мне тоже не особенно весело, но промолчал. Сам еще не разобрался в своих чувствах. Одно знал точно – с Николь я не расстанусь ни при каких обстоятельствах. Но вот что думает она и как нам все совместить и утрясти… Как тут ни крути, а выходило, что или я должен перебираться в ее мир, или она – в наш. Разумеется, при условии, что оба мира разойдутся в разные стороны, не причинив друг другу критичного для их существования ущерба.
– Что загрустил, боец Воронин? – подмигнул майор Холод, принимая у меня флягу. – Гляди веселее. Мы живы, и это уже хорошо. А дальше, как бог даст, и сами сумеем.
Ответить я не успел. Подошли Малина, Николь и Камински.
– В компанию принимаете? – осведомился старпом и присел рядом. Словно сама собой в его руке возникла фляга. – Настойка марсианского кактуса, – сообщил он. – Забористая штука. Держим исключительно для специальных случаев.
– Давно хотел спросить, – сказал Холод. – А яблони на Марсе цветут?
– Будут, – пообещал Малина. – Мы над этим работаем.
Я посмотрел на Николь, которая села напротив меня, увидел, как мечутся в ее глазах отблески пламени костра, и решился.
– Капитан… – начал я.
– Данила… – одновременно со мной начал Камински.
Мы замолчали. Николь засмеялась.
– Бывает, – сказал Холод.
– Вы первый, – предложил я. – По старшинству.
– О’кей, – Камински взял у старпома флягу, глотнул, шумно втянул ноздрями ночной осенний воздух, выдохнул: – Буду краток. Данила, нам нужна помощь. Поэтому предлагаю лететь с нами.
Вот тут-то я и узнал о том, что один оставшийся гравигенератор не сможет обеспечить приемлемую силу тяжести на борту.
– Мы-то выдержим, – закончил капитан. – Но, боюсь, будем едва-едва дееспособны. Особенно луняне. А с учетом того, что у нас остался только один навигатор…
– Ты, главное, не волнуйся, – добавил Слава Малина. – Мы скажем, на какие кнопки нажимать.
– Э, вы что, предлагаете мне вести корабль? – опешил я.
– Ну что ты, – успокоил старпом. – Всего лишь подтирать нам задницы. Фигурально выражаясь. Хотя, возможно, и не совсем фигурально. Нужен кто-то, у кого будут работать руки в тот момент, когда нам их будет не поднять.
– Но… почему именно я?
– А ты не догадываешься? – спросила Николь. И тут же, без паузы, добавила: – Я им все рассказала. Про нас с тобой. Ребенку нужен отец.
