– Ты же говорил, что это возможно лишь в теории?
– Слова «лишь» не было.
– Было. Могу запись прокрутить.
– Ошибаются все, даже я.
– Погоди, дай сообразить. – Таня замолчала.
Френкель ждал.
Когда-то совсем молоденькой девушкой Таня Лютая пришла лаборанткой в институт, где работал тоже молодой и чертовски талантливый ученый Исаак Френкель. Они трудились в разных лабораториях и могли видеться только в институтской столовой, на общих собраниях и празднованиях. Первое мая, Седьмое ноября, Новый год. Видеться-то виделись, но Френкель, по уши погруженный в свои тахионы и возможность прыжка в прошлое, не обращал ни малейшего внимания на лаборантку Татьяну Лютую. Мало ли лаборанток на свете. Пусть и симпатичных. К тому же тогда у него крутилась бешеная любовь с одной модной московской поэтессой, которая оттягивала на себя столько времени и сил, что еще чуть-чуть, и это начало бы сказываться на работе. И тут как раз во время стендовых испытаний малой модели тахионной пушки навернулся фазовый магнитный синхронизатор. Обычное, казалось бы, дело. Но на институтском складе запасного не оказалось, а завод-изготовитель индифферентно сообщил, что может поставить новый не ранее чем через неделю. Над испытаниями натурально нависла угроза срыва, поскольку график пользования институтским стендом был составлен на год вперед, и никто не уступил бы молодому и дьявольски талантливому еврею и доктору наук Френкелю ни дня. В основном по двум первым причинам.
Изя встал на уши. Затем пробился на прием к директору института и попросил о помощи.
– Что я могу сделать? – удивился директор.
– Позвоните на завод-изготовитель, – попросил Изя. – Они же явно нам головы морочат. Что значит, через неделю? Мне нужно завтра. В самом крайнем случае, послезавтра.
– Ха-ха, – сказал директор. – Ты знаешь, сколько таких синхронизаторов выпускает в месяц завод?
– Понятия не имею, – признался Френкель.
– Зато я имею. Восемь штук. По два в неделю.
– И что?
– А то, что требуется их в два раза больше. Через неделю – это нам еще повезло, поскольку киевляне вошли в наше положение и согласились отдать свой. В обмен на большой кольцевой индуктор. Я скрепя сердце согласился, потому что индуктор… Но тебе это, как я понимаю, неинтересно.
– Отчего же, – вежливо возразил Изя. – Очень интересно.
– Не п…зди, – сказал директор.
– Не буду, – быстро согласился Изя. – Но что мне делать? Может, самому на завод съездить?
– Бесполезно. Если бы даже ты умел давать взятки, они не возьмут. – Директор закурил, подумал. – С Кирилычем говорил?
Кирилыч, шестидесятитрехлетний институтский механик, был мастером на все руки. Ходили слухи, что в молодости он в одиночку в гараже при помощи отвертки, кувалды, паяльника и, понятное дело, такой-то матери собрал линейный ускоритель. Действующий. На спор.
– А как же, – вздохнул Изя. – Сразу к нему и пошел. Кирилыч мне и сказал, что номер дохлый, только замена.
– Стареет Кирилыч, – сказал директор. – Не поспевает за прогрессом. Ты вот что… Есть у нас в институте лаборантка, Татьяна Лютая. Молодая такая, фигуристая, скуластенькая. У Габрилевича работает. Видел?
– Может, и видел, – пожал плечами Изя. – Мне как-то, знаете, не до молоденьких лаборанток. Тем более чужих. Я работаю.
– Вот и хорошо, – сказал директор. – Поговори с ней. Габрилевич как-то хвастал, что эта деваха электронного черта лысого починит, буде таковой появится и сломается. Талант, говорит. Уникум. С учетом того, что женского пола, да еще и симпатичная, так и вовсе феномен.
– Что, сильнее Кирилыча? – не поверил Изя.
– Габрилевич утверждает, что сильнее. Но я, как ты догадываешься, соревнование между ними не устраивал.
– Что-то не верится… – начал было Френкель, но директор его перебил:
– Изя, – сказал он, – кончай ныть. Ты пришел ко мне за помощью, как к своему директору и начальнику. Я помог, как смог. Чего тебе еще надо? Или разговаривай с этой Татьяной, или жди неделю, или просто иди в жопу.
– Понял, – сказал Изя и пошел. Искать Татьяну.
Надо ли говорить, что она согласилась посмотреть закапризничавший синхронизатор и починила его? Так они и познакомились. Потом было много чего. Успешные стендовые испытания малой модели тахионной пушки. Мелодраматичный, скандально-громкий разрыв с модной поэтессой, за ходом которого с удовольствием следила вся богемно-тусовочная Москва.
Переманивание Тани в свою лабораторию и ссора на этой почве с Габриловичем.
Госпремия и орден Трудового Красного Знамени за создание действующего прототипа тахионной пушки и разработку теории n-Реальности.
Начало строительства БТП – Большой тахионной пушки.
Смертельный вирус, вырвавшийся из-под толщи антарктического льда.
Пандемия.
Война.
Паника.
Смерть миллиардов.
Его доклад Центральному комитету партии о возможности спасения человечества в другой Реальности.
Единственный «выстрел» БТП, в результате которого группа Шадрина отправилась в 68-й год.
Переселение с поверхности в ПЛКОН.
Десятилетия жизни и работы под землей, на глубине двух километров.
Смерть одного за другим коллег и друзей.
Отчаяние.
Надежда и вера, не имеющие под собой ни малейших оснований.
И, конечно же, любовь.
Они так и не поженились официально. Сначала было как-то не до оформления отношений, а потом и вовсе ни малейшего смысла в этом не осталось. Перед Богом же, если предположить, что Он, несмотря ни на что, существует, они давным-давно были мужем и женой.
– Я пойду с тобой, – сказала Таня.
– Это глупо.
– Глупо как раз идти одному. И я могу тебе это доказать в два счета.
– Попробуй.
– Легко, – сказала Таня. – Первое. Ты хоть и гений, но ни хрена не смыслишь в починке чего бы то ни было. Вспомни, когда последний раз ты вознамерился починить книжный шкаф, то едва не пропорол себе насквозь руку шуруповертом. Я даже не уверена, сможешь ли ты определить, неисправны датчики или нет.
– Мне и не нужно это определять, – возразил он. – У нас есть исправные запасные. Я просто заменю старые на новые. Вне зависимости, исправны старые или нет. Это не слишком сложно.
– И ты дашь сам себе гарантию, что все сделаешь правильно? – саркастически усмехнулась она.
Изя задумался. Такой гарантии он дать не мог.
– Я не могу рисковать твоей жизнью, – сказал он наконец. – Если подхвачу Вирус…
– Не морочь мне голову. – Таня скривилась, как будто проглотила дольку лимона, а Изя в миллионный раз поразился тому, как ей идет любое выражение лица. – Я еще не выдвинула свой второй аргумент. А он такой. Или мы идем вместе, или не идет никто. И гори все огнем. Заметь, я не предлагаю идти только мне.
