Холодный пот потек по спине. Каракурт. Грабар не особо разбирался в пауках, но этого признал сразу. Смертельно ядовитый. Бич Причерноморья и Приазовья. Каракурты массово размножаются раз в десять-двенадцать лет, и тогда приходится туго. Они любят жару. А жара здесь всегда.
Грабар сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться. Это все проверка выдержки. Если бы хотели убить, то не звали бы сюда и не водили по ночному городу.
– Как превратно люди порой думают о каракуртах, – произнес голос находившегося рядом. – А ведь они такие лапочки.
В поле зрения появилась кисть. Длинные пальцы, красивой формы ладонь. Удалось разглядеть на запястье татуировку. Кажется, змея. На среднем пальце серебряный перстень с печатью-грифоном. И почему так видны все детали? Наверное, панель стала светиться ярче. Или это все галлюцинации?
Каракурт побежал к говорившему, деловито вполз на тыльную сторону руки и выжидающе уставился на Грабара.
«Самка, – отстраненно определил он. – Самки больше. И у самцов тельце полностью черное».
Тут же едва удалось сдержать нервный смешок. Рядом смерть в двух обличиях, а он размышляет о морфологических признаках пауков.
– Данила Александрович любезно согласился устроить нам встречу, – тем временем продолжил голос. – Но присутствовать не сможет. Дела и город, сами понимаете.
– Угу, – коротко согласился Грабар, – конечно. Чем могу быть полезен?
Вопрос получился каким-то резким, но уже поздно было идти на попятную.
Смешок. Каракурт, поднимая тонкие лапы, начал медленно взбираться по руке собеседника. Грабар вдруг сообразил, что видит темно-серую ткань рубашки. Движения паука, казалось, гипнотизировали. С трудом отведя взгляд, Грабар взял себя в руки. Слушать и только слушать. Не поддаваться чужой силе. Нельзя.
– Чем может быть полезен Читающий Сны? – мягко уточнили.
Грабар закашлялся. Явно не за этим же пришли. Но терпение, только терпение. Иногда искренне хотелось, хотя бы на одно дело, поменяться с Яной местами. Конечно, у напарницы больше опасностей, но в основном там угроза физической расправы. Тут же вынос мозга и гарантированное попадание в дурдом.
– Впрочем, что-то я заболтался, – тут же произнес собеседник. – Слушайте внимательно, Олег Олегович. Ибо от этого зависит не только жизнь вашей напарницы, но и многих людей.
Грабар нахмурился. Кивнул.
– Азовское море потревожили силы, о которых мы надеялись никогда не услышать. Азов перерыл все дно, но беда идет не с моря.
«Как же не с моря? – изумился про себя Грабар. – Кто тогда разгуливает по берегу и убивает людей?»
– И маньяк – только следствие, – произнесли с едва заметной насмешкой, заставив Олега вздрогнуть.
Читает мысли, гад.
Гад улыбнулся. Да-да, открыто и искренне. Грабар сообразил, что глаза так привыкли к окружающему полумраку, что могут разглядеть лицо находящегося напротив. Интересно, сколько ему лет? Не определить. От тридцати и больше. Кто их разберет, этих Следящих.
Грабар забыл, как дышать, сообразив, что первый раз за весь разговор определил, кто перед ним находится. Судя по глазам собеседника, догадка была верной. Глаза – темные, кажется, карие. Со смешинками, внимательные, обманчиво мягко смотрят поверх узких прямоугольных очков, приспущенных на кончик хищно изогнутого носа. Ведь стоит только чему-то пойти не так, и будет очень плохо. Всем.
Худое лицо, узкий подбородок. Губы неожиданно чувственные, наверно, приковывают женское внимание. А может, и мужское тоже. Тут даже дело не в физиологии. Просто те, кто знает древние слова, не принадлежащие этому миру, произносят их по-особенному. Нечеловеческие голоса нечеловеческими губами.
Темные с проседью волосы свободно спускались на плечи. Запястье левой руки обвивали серебристые часы. Дорогие. Интересно, они показывают обычное время или есть и отсчет в прошлое? Правая рука оставалась неподвижной. Каракурт уже добрался до локтя.
– Маньяк – это следствие. Но болезни так не лечатся. Колесник – девочка талантливая, но экспрессивная. Может натворить дел.
Грабар насторожился. Откуда знает? Вроде Яна никогда не выходила на связь со Следящими. Городовой – и тот заставляет ее нервничать. А Следящие правят бал по всей стране. И Городовые не смеют их ослушаться. Что-то тут не так. Но и прямо не спросить.
– Дело в земле, – сказал Следящий. – Берег. И чужая могила. Колесник должна найти ее.
– Чужая? – все же не выдержал Грабар. – В каком смысле? Сколько ей лет и…
– Много, – спокойно ответил тот. – Очень. Азовское море – древнее. Насколько – представить страшно. Каргалук, Темеринда, Меотида, Бахр Аль-Азуф, Балысыра, Балык-Денгиз… Мне перечислять все?
Грабар отрицательно помотал головой. То, что у Азовского моря была тьма названий и тьма народов, живших на его берегах, он знал. Но как в такой толпе отыскать чужих?
– Все там оставили свой след, – продолжил Следящий. – Но силы, которые сейчас проснулись, не относятся ни к кому из обитателей прошлых веков.
Уже что-то. Каракурт вдруг резко поднялся по руке Следящего и замер на плече. Грабар невольно дернулся назад.
– Кто мог их разбудить? И какого рода эти… силы?
Следящий поднес к губам указательный палец, призывая к молчанию. Олег замер.
– Давно ли ты раскладывал свои карты, Читающий Сны?
Грабар оторопел от такой смены темы. Однако понял, что надо отвечать. На самом деле карты снов – дело муторное и местами страшное. Поэтому и обращались к этому методу редко, когда уже не было иного выхода.
– Давно, – ответил он ровным голосом.
Следящий кивнул, медленно и отстраненно:
– Хорошо. Значит, силы почем зря не тратил. Вызывай Колесник сюда. Там сейчас делать нечего. Я хочу ее… видеть.
Грабар потерял дар речи. Приказ противоречит распоряжениям Городового. Но… Следящий выше по рангу. Значит, Городовой не будет против.
Получилось только кивнуть. Хотя на языке крутился миллион вопросов.
– Нужно посмотреть сны одного существа, – невозмутимо сказал Следящий и вдруг щелчком пальцев сбил каракурта со своего плеча. Тот слетел в мгновение ока и завис в воздухе, прямо перед лицом Олега.
У Грабара остановилось сердце. Паучьи лапы почти касались его щеки. Руки заледенели. Дыхание вырвалось с хрипом.
– Поэтому завтра вечером она должна быть здесь. – Следящий улыбнулся. И в сравнении с этой улыбкой зависший рядом паук показался игрушкой. – Это приглашение, Олег Олегович. Но отказы не принимаются. Вы меня поняли.
– Да, – прошептал Грабар одними губами, не смея шевельнуться.
Снова улыбка. Чуть мягче предыдущей, но еще не добрая и далеко не ласковая.
– Вот и славно.
