Поворачивать назад было уже поздно, потому что девушка уже практически дошла до нужного адреса, и она неуверенно продолжила путь. Карина еще издали увидела, что Роман стоит у ворот и пристально наблюдает, как она приближается.
«Нет, такой мужчина не может быть преступником, – невольно подумала девушка, рассматривая его спортивную, подтянутую фигуру. – Вот невоспитанный тип, – тут же нахмурилась она. – Ведь видит же, что я с сумкой иду, мог бы и помочь, между прочим! Это совсем неважно, что она легкая, но факт остается фактом. Думаю, что мы с ним не уживемся рядом даже сутки, не говоря уже о двух, которые я и планировала здесь пробыть», – недовольно размышляла она.
Тем временем Роман, как будто подслушав ее мысли, сорвался с места и торопливо пошел навстречу.
– Почему вы пешком, Карина? – еще не дойдя до девушки, крикнул он. – Я думал, что вы проедете на территорию на машине, – уже приблизившись к ней и поспешно выхватывая из ее рук сумку, проговорил он. – А то бы встретил вас прямо там, при въезде.
– Нет, я отпустила машину у ворот. Хотела прогуляться и осмотреться, – смущенно улыбнулась Карина, мысленно радуясь тому, что ее недавнее определение относительно невоспитанности Романа все же оказалось ошибочным.
– Я рад, что вы все же решили приехать сегодня, – глядя девушке прямо в глаза, проговорил Юдин. – Я постараюсь, чтобы вам было удобно в нашем доме. Вы, наверное, здорово на меня обижены? Да это и понятно: так нагло с вами поступить, – махнул он рукой.
– Вы это о чем? – испуганно спросила Карина, мысленно ахнув от мысли, что весь ее спектакль раскрыт и он прекрасно знает – кто она такая и зачем приезжала сегодня утром со своей подругой.
– Как это о чем? – улыбнулся Роман. – О моей непростительной наглости, конечно. Я без вашего разрешения взял ваш телефон, сам от себя такого не ожидал, между прочим, – усмехнулся Юдин и, спрятав глаза, почесал затылок. – Мальчишеский какой-то поступок, – смущенно добавил он.
– Ах, вы об этом, – облегченно вздохнула Карина. – Что сделано, то сделано, что уж теперь об этом говорить, – махнула она рукой. – Но хочу вас предупредить заранее, что впредь не намерена терпеть подобных выходок. Если бы вы спросили, я бы вам сама дала свой номер телефона… может быть.
– Обещаю, что больше такого не повторится… я выучил ваш номер наизусть, – непринужденно засмеялся Юдин и посмотрел на девушку уже без тени смущения. – И мне уже не понадобится проделывать подобные номера с вашей трубкой.
– Шутник, – пробормотала Карина.
– Саша убежал в свою комнату, кажется, он здорово обиделся на меня, – тихо проговорил Роман. – Мне бы очень хотелось, чтобы вы подружились с ним.
– Постараюсь, если получится, конечно, – ответила девушка. – Ведь Саша у меня первый ребенок… ой, я кажется, что-то не то сказала, – сморщилась она. – Я имею в виду, что Саша – первый ребенок, у которого я буду гувернанткой, – откровенно призналась она. – Так что вы, наверное, поторопились, пригласив меня в свой дом. У меня пока нет опыта работы с детьми, но я попробую, потому что обещала вам.
– Это совсем неважно, – проговорил Роман. – Я увидел в ваших глазах что-то такое, чего не было у предыдущих нянь, – мягко добавил он. – И мне кажется, что Саша тоже это увидел. Он хоть и убежал в свою комнату, изобразив обиду, но я почувствовал, что он тоже ждет вас… как и я. Может быть, это просто детское любопытство, не могу сейчас сказать точно, но в предыдущие разы он устраивал страшные истерики, а сейчас – ни слезинки, только надутые губенки, – засмеялся Юдин. – Мне кажется, что вы с ним подружитесь.
– Поживем, увидим, а… кхм, – запнулась Карина на полуслове, чуть не ляпнув продолжение своей любимой фразы: «а увидим – заживем», – но вовремя опомнилась и прикусила язык.
– Вы что-то хотели сказать еще? – спросил Роман и с интересом посмотрел на девушку. – Или мне показалось?
– Вам показалось, – произнесла та и тут же торопливо переменила тему разговора. – У вас очень красивый дом.
– Да, красивый, только слишком большой, – ответил Юдин. – Нам с сыном и не нужен такой, иногда приходится очень долго искать сорванца, и он этим пользуется напропалую, – засмеялся он. – Пока найдешь его, несколько десятков километров по такому дому намотаешь.
– А зачем же тогда строили такой огромный, если не нужен? – удивленно спросила Карина. – Не понимаю.
– Я его не строил, он мне в наследство достался. Свалился как снег на голову. Вообще-то мы с сыном приехали из Новороссийска год назад. Очень не хотелось переезжать, у меня там свое дело, широкая практика, дом, друзья, да и вообще, корни, одним словом. Я к морю привык, к другому климату, здесь мне не очень-то нравится, признаюсь честно.
– Так продали бы свое наследство и ехали обратно, – пожала Карина плечами. – Разве в наше время это проблема?
– Продать дом не проблема, здесь вы правы, только не могу я этого сделать. Вернее, могу, но с тем условием, что куплю другой, здесь же, в Москве, я имею в виду.
– Почему так? – удивилась Карина.
– Полтора года назад совершенно внезапно умерла моя родная тетка, которой и принадлежал этот дом. Она у меня бизнесвумен, очень энергичная и предприимчивая… была, к сожалению. Занималась антиквариатом, раритетными вещами, и, как теперь выяснилось, очень удачно, судя по наследству, которое она мне оставила. У нее даже в Англии и во Франции имелись свои салоны. Незадолго до смерти она их продала, и деньги теперь в банке на валютном счету. Когда после ее смерти прошло полгода, меня вызвали сюда и огорошили известием, что я – единственный наследник этого дома и всего, что в нем находится и к нему прилагается. А там, в доме, еще и коллекция картин, две машины в гараже… валютный счет в банке, ну, и еще кое-что, не буду вам перечислять, – махнул он рукой. – Признаться, я был ошарашен не на шутку, когда узнал такую новость, ведь у меня есть двоюродный брат, родной сын тетки. Хоть и уехал он в свой монастырь, как я тогда думал, но ведь найти-то его все равно можно? Когда стал выяснять, что к чему, оказалось, что он уже четыре года лежит в психиатрической клинике и тетка тщательно это скрывала. Мне она сказала тогда, как раз четыре года назад, что он ударился в изучение восточной философии и уехал в Тибет, в какой-то очень отдаленный монастырь, куда никакие родственники не допускаются. Да и добраться туда практически невозможно, только на вертолете или какими-то особыми тропами, о которых знают только монахи. Вроде бы Алексей решил порвать со всем, что касается мирской жизни, и не хочет ни с кем общаться. Мне тогда показалось такое объяснение очень странным: Алексей был очень веселым парнем, ничто человеческое ему не было чуждо, и вдруг – такое решение! Мы всегда с Алексеем ладили и дружили, хоть и виделись не так часто, как хотелось бы. Жили в разных городах, но всегда звонили друг другу, я иногда сюда приезжал, и он у меня тоже бывал. А тут он вдруг так странно уехал и ничего мне не сказал. Хотя он действительно увлекался всем, что касается Востока, и по молодости лет даже пробовал заниматься йогой. И вот только тогда, когда тетка внезапно умерла – у нее оторвался тромб, – мне стало известно, что Алексей болен, очень серьезно болен и признан недееспособным. По этой причине получилось так, что наследником всего богатства, которое осталось после тетки, являюсь теперь я, будь оно трижды неладно. Я почему-то уверен, что Алеша заболел именно из-за него: у него маниакальная шизофрения в крайне тяжелой форме. Ему все время кажется, что за ним следят, что его хотят убить и завладеть тем, что они с матерью имеют, – тяжело вздохнул Юдин, и Карина заметила, что в глазах мужчины блеснули слезы. Он поторопился отвернуться, чтобы девушка ничего не увидела, но было уже поздно. Это проявление неподдельного горя настолько удивило Карину, что она даже приоткрыла рот.
