О чем в эти минуты думала женщина, Лика не знала, могла лишь предполагать. Она видела в ее глазах и страх, и боль, и мольбу о прощении. Лика, глядя на эту беспомощную женщину, тяжело вздохнула.
«Почему у меня совершенно нет ненависти? Я ведь должна ненавидеть и радоваться сейчас, а я не могу. Ведь эти люди оставили меня без родителей. А у меня, кроме жалости, нет к ней никаких чувств… Наверное, я плохая дочь», – пришла к выводу Анжелика и даже прикрыла глаза. Когда она их вновь открыла, то увидела, как тускнеют глаза женщины, и поняла, что она уходит. Уходит вот сейчас, в эту самую минуту, и Лика даже вздрогнула оттого, что видит и понимает это.
Алла Ивановна умерла, и никто, кроме Анжелики, этого даже не заметил. Лицо женщины в считаные секунды вытянулось и посерело. Грудь, которая совсем недавно вздымалась от тяжелого дыхания, оставалась неподвижной, и Лика поняла, что на ее глазах только что умер последний ее враг.
Девушка в последний раз бросила взгляд на мертвую женщину, повернулась и тихо вышла из палаты, не дожидаясь, когда выйдут все остальные студенты. Она медленно шла по коридору, прижимая к груди тетрадь и книгу и думая о том, что как странно все закончилось. Не осталось никого, к кому она питала ненависть и кому жаждала отомстить. Подучилось так, что кто-то другой, неизвестный человек, сделал за нее то, чего в душе она желала своим родственникам. Чего уж там греха таить? Конечно, желала, просто сама бы она никогда не смогла этого сделать. Но ведь кто-то это сделал, а она так и не узнала, кто именно. И неизвестно, узнает ли когда-нибудь. Бескрайняя тоска заполнила ее душу. Она осталась одна. На всем белом свете у нее нет ни одного родного человека, кроме друзей, Марины и Вячеслава.
«Ну почему? Почему в жизни существует такая несправедливость? Почему именно в моей жизни произошли эти ужасные события?» – думала про себя Лика и едва сдерживала рыдания.
Анжелика знала, что скоро уедет навсегда из этой страны и будет жить в далекой и чужой Испании. Может быть, потом она переедет еще в какую-нибудь страну, но там тоже все будет чужим. И так – всю оставшуюся жизнь. Девушка тряхнула головой, чтобы выбросить из нее тоскливые мысли. Она подняла глаза и увидела в конце коридора… Андрея! Он шел размашистым шагом, придерживая руками накинутый на плечи халат. Лика растерялась и в первое мгновение хотела развернуться и убежать в противоположную сторону. Она уже было начала поворачиваться, но вдруг сообразила, что следователь может идти только в одном направлении – в палату Аллы Ивановны. Она сделала то, что первым пришло ей в голову. Якобы случайно у нее из рук выпали тетрадь вместе с книгой, и Лика стремительно присела на корточки, чтобы поднять их. В это же мгновение она увидела, как мужские руки схватили ее тетрадь и подали ей.
– Пожалуйста, – услышала она знакомый голос и, не поднимая головы, буркнула:
– Спасибо.
Анжелика выхватила тетрадь из рук Андрея, книгу она успела поднять сама, и все так же не поднимая головы, вскочила и ринулась к лифту. Как раз в это время оттуда выходил какой-то доктор, девушка чуть ли не сбила его с ног и ворвалась в кабинку. Перед этим на одну секунду она бросила взгляд в коридор, откуда только что сбежала, и с ужасом заметила, что Андрей стоит на том же месте и пристально смотрит в ее сторону. Она нажала на кнопку первого этажа и, возведя глаза вверх, взмолилась:
– Господи, помоги мне!
Сдергивая с себя халат прямо в лифте, девушка желала лишь одного: чтобы в раздевалке ее сейчас ничто не задержало. Она влетела туда, точно очумелая, и, бросив свой халат прямо там, схватила куртку и побежала к выходу. Легкие Анжелики буквально разрывались от быстрого бега. Она выскочила за ворота, кого-то нечаянно толкнула и услышала себе вслед совсем нелестное замечание. Она даже не извинилась и продолжала бежать, как будто от этого сейчас зависела ее жизнь. Впрочем, наверное, так оно и было. Машина стояла во дворе, у соседних домов. Анжелика лихорадочно вставила ключ в замок зажигания, повернула его, раздался странный тарахтящий звук, и машина не завелась.
– Ну, давай же, миленькая, очень тебя прошу, только не сейчас, – взмолилась девушка, то и дело выглядывая в окно. После пятой попытки мотор заурчал, и Лика, облегченно вздохнув, нажала на педаль газа так сильно, что она провалилась почти до пола.
Андрей постоял некоторое время, мучительно соображая. Его что-то насторожило в той девушке, и он никак не мог сообразить – что именно. Почему она, как только увидела его, хотела развернуться и уйти? Он прекрасно это заметил. Почему вдруг бросила свою тетрадь и книгу на пол? Не уронила, а именно бросила, совершенно осознанно. Это он тоже заметил, потому что получилось все у девушки не очень натурально. Андрей был следователь со стажем, и замечать всякие мелочи – его профессиональное качество. Почему эта девушка как-то странно и даже испуганно на него посмотрела, когда входила в лифт? Во всяком случае, ему так показалось – насколько это было возможно разглядеть за огромными, откровенно нелепыми очками. Очками, которые совершенно невероятным образом держались на носу у девицы и закрывали практически половину ее лица.
Майор недоуменно пожал плечами и продолжил свой путь. Он шел в палату к вдове Горина Виктора. Только что он беседовал с врачом, еще раз предупредив его, чтобы фиксировались все, кто будет интересоваться ее состоянием. Сейчас он просто решил зайти и посмотреть, каково самочувствие женщины и скоро ли она сможет дать хоть какие-нибудь показания. Сегодня в кабинет к майору привезли семнадцатилетнего парня, с телефона которого был сделан последний звонок к Горину. Парень старался держаться независимо, но в глазах его читался страх.
– А что я такого сделал? Мне предложили за мой телефон триста баксов. А я что, дурак, что ли, чтобы от таких бабок отказываться? Я на них и трубку новую купил, и в кафе с друзьями сходил, и еще осталось. Мой уже старый был, и на счету там было всего три доллара. Вы бы отказались?
– Кто у тебя купил телефон? – строго спросил Андрей.
– Откуда я знаю, кто? – пожал тот плечами. – Сидели с ребятами во дворе, глядим, мотоциклист едет. А у меня как раз трубка моя и запищала, мамаша проверяла, все ли со мной в порядке. Она у меня такая, каждые полчаса звонит: «Где ты? Да с кем ты?» Замучила своим контролем.
– Не отвлекайся, – перебил его Андрей. – Что дальше было? Подъезжает к вам мотоциклист… Дальше!
– А что дальше? Подъезжает, видит, что я по телефону говорю, подождал, пока закончу, а потом и говорит: «Продай трубку». Я еще засмеялся: «Иди, – говорю, – в любой магазин, там их пруд пруди, а если денег нет, то на рынок, там бэушников сколько хочешь за смешные деньги можно купить». А он мне в ответ: «Нет, – говорит, – мне некогда по магазинам и по рынкам ходить, да и поздно уже сейчас. Даю, – говорит, – триста баксов». У нас с ребятами прямо глаза на лоб полезли! Ну и, естественно, я трубку отдал. Мы с ребятами сразу в кафе ломанулись, пиво пить. А что, нельзя? Я ничего такого не сделал! А если этот парень что-то там натворил, так я здесь при чем?
– Это был парень, ты точно знаешь? – спросил Андрей.
