– Мор, со мной говорил отец Эмы, той… безрукой девочки. Он предлагал тебе жить с ними. С Бледноликими.
– С ними? – повторил Мор, не понимая.
– Он спрашивал, не хотел бы ты взять Эму в жены и остаться жить у них. Ты для них такой, как все. Они ничего не знают о твоем якобы проклятии, которое Альби высосала из пальца. Они знают только то, что Эме нужен муж.
Мор вспомнил поцелуй Эмы, так приятно взволновавший его.
– Но я влюблен в Лиру, – возразил он, отсутствующим взглядом посмотрев на мать.
– Если бы любовь решала все… Мор, совет ни за что не выдаст Лиру за тебя.
– А зачем им нам мешать? Мы любим друг друга! – не унимался он.
На миг Калли мысленно вернулась в тот день, когда она, крепко обнимая Урса, твердила про себя: «он любит меня», тогда как горькая правда была в том, что он никогда ее не любил. И все же сказка о любви, которую она выдумала, когда-то скрашивала ей жизнь, как ничто другое. Кто она такая, чтобы лишать сына радости, которую принесет ему сладкий самообман?
Она перевела взгляд на Мора.
– Ты уверен, что ваше чувство взаимно? Лира говорила, что любит тебя?
– Ей необязательно это говорить, мама. Она проводит со мной все время. Нам так хорошо вместе!
– С тобой и твоим братом, – поправила Калли, ненавидя себя за то, что собиралась сказать, но не было другого способа, чтобы Мор понял: его женитьба на Эме – лучший выход из создавшейся ситуации.
– Что?
– Лира проводит все время с тобой и Собаком.
– Ну, да. Он ведь мой лучший друг.
– Ты уверен, что Лира бывает в вашей компании ради тебя? Что она любит именно тебя?
Мор побледнел.
– Нет, – прошептал он. – Ты ошибаешься.
– Зимой мы снова будем проходить через лагерь Бледноликих. Подумай, может, тебе захочется остаться с ними, – ласково сказала Калли. – Погуляй с Эмой, присмотрись к ней получше. Бледноликие научили бы тебя бить рыбу…
– Ты ошибаешься, мама! Лира любит меня. Меня!
39
Лира грелась на солнышке, сидя на берегу ручья.
– Теплого лета, Лира, – окликнул ее Собак, улыбаясь. – Не ожидал тебя здесь встретить.
– А ты зачем сюда пришел? – спросила она.
Неизменная улыбка Собака на миг померкла. Взрослый мужчина семнадцати лет, охотник, он всегда смущался перед этой девушкой, на три с половиной года младше его.
– Просто хотел напиться.
– Идти в такую даль, чтобы попить воды? – удивилась Лира. – Ты точно не меня искал?
– Да… нет, – замялся Собак.
– Что-то я запуталась, – с полуулыбкой ответила Лира, – Так да или нет?
– То есть да, конечно, нет.
Лира рассмеялась.
– А где Мор? – спросила Лира, заглядывая Собаку за спину, словно ожидая увидеть там его младшего брата.
Собак озабоченно наморщил лоб.
– Он сам не свой с тех пор, как Урс не взял его охотником, а сделал… рогоносом. Он спит отдельно от всех, а меня избегает.
– Ты не виноват, Собак. Ты не можешь всегда защищать его от всего, – попыталась утешить его Лира.
Собак глубоко вздохнул. Она была права.
– Когда-нибудь… – начал он и оборвал сам себя.
Лира пытливо смотрела на него.
– Говорят, ты лучший среди охотников. Когда-нибудь ты станешь ловчим, и тогда Мор займет свое место среди мужчин.
Собак оторопел: Лира в точности прочла его мысли. Она улыбнулась, видя, как он смутился. Выпрямившись, она уперлась руками в бедра и спросила, указывая на свою тунику:
– Тебе нравится?
Туника из тонкой оленьей шкуры обнажала ее руки, загорелые от летнего солнца. Впереди шкура была собрана в складки, которые скреплял кожаный шнурок, продернутый сквозь пробитые в шкуре отверстия. Ровные края туники выглядели очень аккуратно и потому необычно. Отверстия были пробиты на одинаковом расстоянии друг от друга, по пять в каждом ряду. Собак, привыкший к свисающим как придется лохмотьям, от изумления едва не раскрыл рот.
– Это… Ничего подобного не видел. Как это называется?
Лира кокетливо склонила голову.
– Называется? Даже не знаю… Когда на земле переплетаются тени ветвей, как это называется?
– Ну… узор, – ответил Собак.
– Ну вот. Значит, это тоже узор.
– Красивый.
– Красивый? – Лира вскинула брови.
– Да. Очень.
– Так ты разыскал меня для того, чтобы сказать мне приятное? – улыбнулась Лира.
Собак густо покраснел.
– Ничего подобного.
– Говорят, ты самый высокий из всех Сородичей, – сменила тему разговора девушка.
– Спасибо, – сказал Собак, расправив плечи.
Лира рассмеялась.
– Не думала, что тебе так приятно это слышать.
– Наша беседа напоминает узор, – ответил Собак. – Мы с тобой всегда так разговариваем.
Они взглянули друг другу в глаза, улыбаясь какому-то общему знанию.
– Поскольку ты уже мужчина, ты, наверное, скоро женишься? – напрямик спросила Лира и рассмеялась, увидев, как сконфузился Собак. – Ой, извини, я нарушила привычный ход нашей беседы?
– Совет женщин еще ничего не решил насчет меня.
– Поэтому ты пришел ко мне и говоришь приятные слова? – спросила Лира.
– Мне показалось, ты первая начала.
– И что нам делать?
– Делать? – не понял Собак.
– Я еще не стала женщиной. Мне рано выходить замуж.
– Кажется, я совсем запутался.
– Собак, я серьезно, – ровным голосом проговорила Лира. – Меня еще не могут выдать замуж. Ты готов подождать?
– Я только пришел воды попить!
– Собак. Ты готов подождать меня?
– Почему бы совету не решить, что ты уже достаточно взрослая? – жалобным тоном протянул он.
Лира расхохоталась, откинув голову.
– Так не бывает. Нет, ты правда не знаешь?
– Не знаю чего?
– Спроси об этом у матери. Я-то тебе точно не скажу.
– Когда мальчику исполняется четырнадцать, он становится мужчиной, – упрямо сказал Собак. – Даже если у него бороды нет. Между прочим, ее почти ни у кого нет. Не понимаю, почему бы женщинам не поступать так же. Это намного проще.
– Мы по-другому устроены, – ответила Лира. – Мы должны созреть изнутри, и это невозможно ускорить. Я еще не готова. Поэтому я спрашиваю: ты подождешь?
