– Это случилось, когда умерла его первая жена, до того, как он женился на Дрои. Я пришла к нему, чтобы поговорить об Игнусе, и Харди… в общем, мы не только поговорили.
– Харди – мой отец? – По щекам Калли текли слезы, хотя она сама не понимала, почему плачет.
– Он казался мне таким сильным и умным… Прости меня, Калли. Я была молода, мой собственный муж, которого я любила, не прикасался ко мне, а мне требовалось знать, что я все еще хороша собой.
Калли оглянулась, высматривая Харди в толпе охотников. Когда Сородичи останавливались у Бледноликих, они не разделяли лагерь на мужскую и женскую стороны, хотя мужчины и женщины все равно держались раздельно.
– А он знает?
– Кто? Харди? Нет.
– У меня просто нет слов, мама, – честно ответила Калли.
– Я хочу сказать… Не думай, будто то, что происходит между тобой и Пэллоком, – большая редкость. Мне хорошо известно, как сложно бывает устоять перед другим мужчиной. Я никому не расскажу о вас с Урсом.
– Ты веришь словам Альби? Что Мор не сын Пэллока?
– Словам Альби – нет. Просто я знаю, что даже после помолвки Урса и Беллы ты продолжала встречаться с ним. Не важно, сколько это продолжалось. Однажды Пэллок передумает и вернется, и тебе не будет так одиноко, как мне.
Калли вздохнула, решившись на откровенность.
– Ты ошибаешься. Я не хочу, чтобы он возвращался.
Коко скорбно посмотрела на дочь.
– Мне очень жаль, Калли. Я должна была помешать этой свадьбе. Но я хотела, как лучше…
– Ты не виновата, мама, это все происки Альби. Она хотела оставаться Старейшиной еще пять лет, поэтому заключила со мной сделку, используя своего сына. А теперь использует против меня моего собственного сына!
– Все так, все так. Какая же я была наивная! Ты для меня важнее всего, – ты, Собак и Мор.
Мать и дочь обнялись.
– Все наши беды из-за Альби, – повторила Калли, но ее мысли были совсем о другом человеке.
О Харди, ее отце.
* * *
Лишь одна пара праздновала свадьбу той суровой зимой, с нетерпением дожидаясь, когда на смену заморозкам придет оттепель. Когда наконец пригрело солнце, людям, измученным голодом и непогодой, было не до веселья.
Племя все-таки собралось вокруг свадебного костра, чтобы благословить молодых, и вдруг произошло нечто необычное: в общий хор влился звонкий девичий голосок. Это была дочь Валида и Сайди, младшая сестренка Лиго, которой еще не исполнилось трех лет.
Мужчины, по обыкновению, топали ногами в такт, но без особого энтузиазма, а женщины нестройно напевали свадебную песню без слов, когда девчушка, едва не прыгая от радости, стала вторить им, напевая «Свадьба! Счастье!» на знакомый мотив.
Никому из Сородичей и в голову не приходило, что в песне могут быть слова.
На миг Сородичи ошеломленно замолчали, а потом дружно рассмеялись. Валид подхватил дочурку на руки и расцеловал. Свадебная церемония возобновилась, исполнившись неподдельного веселья, как будто в нее вдохнули жизнь.
Сородичи торжествовали. Они праздновали свадьбу и свое превосходство над другими племенами. Они – Сородичи! Они будут жить!
Год девятнадцатый
– Ты грустишь, девочка? – спросил Мор Волчишку, которая усердно обнюхивала то место, где лежала ее мать. Мору тоже чудилось, будто он все еще чувствует запах волчицы. – И мне грустно, – со вздохом сказал он. – Никак не могу забыть, как она виляла хвостом, услыхав, что я спускаюсь.
Мор взял Волчишку на руки. Она завертелась и лизнула его в щеку. Грусть как рукой сняло. Они затеяли возню и играли, пока Волчишка не выбилась из сил. Попив воды, она улеглась рядом с человеком и устало вздохнула. Он погладил ее по голове.
– Не знаю, что с тобой будет, когда я вернусь сюда со шкурой твоей матери, – сказал Мор, помолчав. – Я натер ее корой особого дерева, и теперь она сохнет на солнце. Надеюсь, ты поймешь, что не я убил твою мать. Лев убил ее. Она сражалась с ним так же храбро, как с собственной смертью.
Мор подумал о своей клятве. Он поклялся заботиться о Волчишке, однако в окрестностях пещеры рыскал лев. Мор отсиживался внутри и отваживался выходить лишь затем, чтобы встретиться с матерью, приносившей ему еду.
Он поклялся заботиться о Волчишке.
Но что он будет делать зимой?
33
Год двенадцатый
Иногда Калли рассматривала свое отражение в воде, ища в своих чертах сходство с Харди. Конечно, сейчас лицо Харди было обезображено, а вспомнить, каким он был до роковой схватки со львом, Калли просто-напросто не могла.
Она сидела на берегу озерца, когда к ней подошли Валид с дочерью.
– Теплого лета, Калли, – робко поздоровалась девочка.
Ее назвали Лира – «девочка, которая запела на свадьбе». По настоянию отца Лира пела всякий раз, когда Сородичи собирались вместе. Незатейливые песенки дочери, в которых на разные лады повторялись одни и те же слова, чаще всего – «лето» и «счастье», казались Валиду верхом совершенства, и он весь светился от гордости.
– Теплого лета, Лира, – откликнулась Калли.
– Что ты делаешь? – полюбопытствовал Валид, заглянув в воду через плечо Калли. – Там ничего нет.
Калли смутилась.
– Разве твоя жена никогда не смотрит в стоячую воду? – Калли не раз видела, как Сайди любовалась на свое отражение в воде.
– Зачем? Чтобы высмотреть рыбу? – озадаченно спросил Валид.
Калли скептически покосилась на старшего копейщика.
– А ты не знаешь, что можешь увидеть в воде свое отражение? – со сдержанной улыбкой спросила она.
– Ты смотришь в воду, чтобы увидеть мое отражение? – ответил Валид.
Калли рассмеялась: Валид дурачил ее.
– Я хочу посмотреть! Я хочу! – вмешалась Лира.
– Иди сюда. Наклонись. – Калли помогла девочке нагнуться над водой, пока на гладкой поверхности не появилось ее личико. От неожиданности Лира раскрыла рот.
– Это я? – недоуменно спросила девочка.
– Можешь сложить об этом песню, – заметил Валид.
– У меня некрасивые волосы, – хмурясь, заявила Лира и попросила: – Калли, научи меня заплетать косу, как у тебя.
– Хорошо, Лира.
– Потом, когда вырастешь, – запротестовал Валид. – Незачем девочке носить прическу, как у взрослой женщины.
– Ну пожалуйста, пожалуйста! – умоляла его Лира.
Калли улыбнулась, глядя, как Валид уступает натиску дочери.
– Ладно, – проворчал он. – Не знаю, как я объясню это твоей матери.
Калли принялась укладывать волосы девочки в косу, а та, по просьбе отца, тихонько запела.
