– Ладно иронизировать-то, никто тебя голодом морить не собирается, – засмеялась Олеся, глядя на кислую физиономию друга. – Завтрак и обед я тебе гарантирую, а вот от ужина придется отказаться, я после шести вечера ничего не ем и не пью.
– Вообще ничего?
– Ну, в исключительных случаях могу себе позволить стакан кефира или половинку яблока.
– Все диету соблюдаешь? И зачем она тебе нужна, ты и так стройная, как кипарис.
– Поэтому и стройная, что не позволяю себе лишнего. Можно подумать, что ты диет не соблюдаешь, – усмехнулась Олеся. – Кто недавно, как кролик, целых три дня одной морковкой хрустел?
– Ах, дорогая моя, теперь, когда Эдик так нагло меня предал, мне диеты ни к чему, – тяжело вздохнул Валя. – Хотел перед поездкой к морю еще немного подтянуться, а вышло, что мои жертвы никому не нужны. У тебя, кстати, ничего пожевать нет?
– Я тебе уже предлагала завтрак, но ты сообщил, что аппетит у тебя пропал вместе со сном и желанием жить, – с сарказмом напомнила Олеся.
– Возможно, я погорячился, – лениво улыбнулся молодой человек.
– Слава тебе господи, тогда пошли на кухню, – засмеялась Олеся и, схватив Валентина за руку, потащила в сторону трапезной. – Сейчас как следует подзаправимся и сразу же поедем, чтобы засветло быть на месте.
– Кстати, забыл спросить, Калужская область – это где? – запоздало поинтересовался Валентин. – Надеюсь, не дальше Северного полюса?
– Нет, не волнуйся, чуть-чуть поближе, – снова засмеялась Олеся. – Ну а если серьезно, то я уже на карте посмотрела, оказывается, что не очень далеко, всего двести с небольшим кэмэ от Москвы. Думаю, что часа за три – три с половиной спокойно доберемся, даже если будем иногда останавливаться для перекуса и похода в кустики.
– Ну, три часа – это действительно не смертельно, – согласился молодой человек. – При хорошей скорости и благоприятных обстоятельствах, даст бог, мы еще и обратно вернуться успеем, как раз к ужину.
– Мы еще туда не уехали, а ты уже про обратную дорогу думаешь, – усмехнулась Олеся. – Я от тебя балдею, Кадушкин.
– Конечно думаю, а ты как хотела?! Ты же просто не оставляешь мне выбора, – проворчал тот. – Ты прекрасно знаешь, до какой степени я брезглив, и ехать туда, не знаю куда, без запасного нижнего белья и средств личной гигиены – это для меня... ни в какие рамки.
– Ладно-ладно, не ворчи, как столетний старик, – перебила друга Олеся. – Так и быть, даю тебе на сборы один час, но ни минутой больше. Надеюсь, тебе этого хватит, чтобы упаковать свои трусы с носками и духами?
– Вот это уже совсем другой разговор, – расплылся в довольной улыбке Валентин. – Часа мне будет вполне достаточно, и еще хочу тебя предупредить сразу, что за руль я сяду сам.
– Это почему еще?
– Если уж ехать в такую даль, то желательно туда добраться живыми и невредимыми, а с таким «Шумахером», как ты, это будет весьма проблематично.
– Ща ты у меня договоришься! – шутливо погрозила Олеся другу кулаком. – Я не хуже тебя вожу машину, между прочим.
– Води на здоровье и дальше, но только тогда, когда в ней нет меня. Каким бы тебе этот факт ни показался странным, но мне пока жить не надоело. Для тебя не существует правил дорожного движения, и какой бы свет ни горел на светофоре, ты почему-то считаешь, что для твоей машины всегда горит только зеленый.
– Ладно, ладно, не ворчи, за руль сядешь ты, – покладисто согласилась Олеся, чтобы не спорить с другом. – Я даже рада буду оказаться на месте пассажира. Сиди себе спокойненько, окружающей средой любуйся, даже поспать можно, если захочется.
– Вот и ладненько, теперь можно и позавтракать с аппетитом, – довольно заулыбался Валя, потирая руки. – Надеюсь, у тебя в холодильнике найдется для меня мой любимый сыр пармезан и пара кусочков бекона?
3
– Тебе не показалось это странным? – спросила Олеся у Валентина, задумчиво глядя на светофор. – Ты чего стоишь? Поехали, зеленый зажегся, – тут же поторопила она. – Мне, например, до жути не по себе стало, – передернулась девушка, еще раз оглянувшись на здание.
Над обгоревшим козырьком подъезда, от которого они только что отъехали, еще висела почерневшая вывеска – «Нотариальная контора».
– Ты о чем? – переспросил подругу Валентин, стараясь объехать остановившийся впереди автомобиль. – Нет, ты только посмотри, что он делает? Вот чайник, таким не машину водить, а трехколесный велосипед! Так о чем это ты там говорила? – снова спросил он.
– О чем я сейчас могу говорить, как не о той новости, которую мы с тобой только что узнали? – проворчала Олеся. – Тебе разве не кажется странным, что офис нотариальной конторы сгорел вместе с хозяином и всеми документами?
– А что здесь странного? – пожал Валя плечами. – Вон в Москве каждый день что-нибудь горит, чем же Калуга хуже?! – усмехнулся он.
– Но почему сгорела именно та самая контора, где, судя по данным, оформлялась дарственная на мое имя? Да и бог с ней, с этой конторой, но ведь человек погиб, и это меня очень настораживает.
– Лесь, ты какая-то странная сегодня. Чересчур подозрительная. Детективов, что ли, начиталась на ночь глядя? – покосился на подругу Валентин. – Простого совпадения ты разве не допускаешь?
– Никаких детективов я не читала, тем более на ночь, просто не нравятся мне эти совпадения, – буркнула она.
– Ни одному нормальному человеку не может понравиться, когда кто-то погибает, и я тебя прекрасно понимаю, – пожал Валя плечами. – Только зачем же так близко к сердцу принимать это событие? Тебя оно никаким боком не касается, ты этого нотариуса никогда в жизни не видела и не была с ним знакома....
– Валь, неужели ты не понимаешь, что я имею в виду? – перебила друга Олеся. – Меня волнует это странное совпадение.
– А, собственно, почему оно тебя так волнует?
– Ну как же? Я нахожу документы, из которых узнаю, что мне оставляет наследство человек, которого я в глаза не видела и вообще даже не подозревала, что мать дедушки до сих пор жива. Дед почему-то скрывал от меня... а теперь и этот нотариус. Слушай, Валь, а ведь дед тоже как-то уж слишком внезапно и скоропостижно скончался. А что, если его смерть тоже каким-то образом с этим наследством связана?
– Ну, пошла-поехала! – закатил молодой человек глаза под лоб. – А говоришь, что детективов на ночь не читаешь. Тебя куда понесло-то, подруга моя дорогая? Ты, случайно, не забыла, что твоему деду семьдесят три года было? И умер он не от пули киллера, а от сердечного приступа, если мне не изменяет память. При чем здесь твое наследство-то? Тебе теперь на каждом шагу криминал будет мерещиться? Меня, случайно, ни в каком преступлении еще не подозреваешь?
– Ты считаешь, что это у меня фантазия разыгралась, да? – разочарованно спросила Олеся.
– Еще как разыгралась, – засмеялся молодой человек. – Она у тебя чересчур богатая, как я погляжу.
