– Меценат, значит? – улыбнулась Олеся. – Это очень хорошо, значит, действительно добрый.
– Да, этого у Сережи не отнять. Вот если бы еще он немного посерьезнее был, цены бы ему не было, – засмеялась Екатерина Ильинична. – Хорошо, что ему в жизни посчастливилось с твоей прабабкой встретиться, а то бы давно и в живых не было такого хорошего человека.
– Чудеса, – прошептала Олеся. – Неужели Веда действительно его вылечила от страшного заболевания крови? Я не могу в это поверить.
– Верить или не верить имеет право каждый, только еще в Писании написано – «Да по вере твоей воздастся тебе». В любом лечении главенствующую роль играет именно вера, так твоя прабабка всегда говорила, прежде чем взяться за исцеление какого-нибудь заболевания. Ведь прежде чем начать лечить, она очень долго с человеком говорила и никогда не бралась за исцеление, если тот ей не верил. Только таких мало было, ей доверяли практически все. А знаешь почему?
– Почему?
– Вот ты кому быстрее поверишь, тому, кто о своих «сверхспособностях» на каждом углу трубит, в газетах рекламируется да денег мешок за свои сеансы просит? Или тому, кто о себе вообще не говорит и за исцеление не берет ни копейки?
– Ну, что же здесь думать? Естественно, второй вариант.
– Вот и прабабке твоей люди верили безгранично, поэтому и быстро выздоравливали. К ней ведь аж из других городов приезжали, земля слухом полнится.
– А почему же тогда ее в вашем поселке боялись?
– Так ведь плохих людей везде хватает, и она их за версту чуяла и к себе не подпускала. Вот такие про нее всякие небылицы и распускали, что, мол, ведьма она, своими собственными глазами видели, как свиньей оборачивалась да на кладбище бегала.
– Свиньей? – засмеялась Олеся. – Надо же такое придумать! И люди верили этому бреду?
– Ты не забывай, что время тогда было соответственное, двадцатые годы. Люди здесь жили темные, поэтому в нечистую силу всегда верили. Вот так, с тех самых пор, из уст в уста, из поколения в поколение и пошло, и до наших дней добралось. Мол, в нашем поселке что ни на есть самая настоящая ведьма живет, и дорогу ей лучше не переходить. Только близкие ей люди и знали, какова Веда на самом деле. Ой, деточка, заговорились мы с тобой, а Валентин на полу лежит, – спохватилась Екатерина Ильинична. – Давай мы его на кровать перенесем.
– А мне тогда где спать?
– В другой комнате можешь лечь, а если не хочешь, так можно ко мне пойти, – предложила Екатерина Ильинична.
– Спасибо, но я не могу оставить Валю одного в таком состоянии.
– Тоже верно, ему среди ночи может стать плохо. А знаешь что? Я в ваш сад своего Цезаря запущу, вот пусть он вас и охраняет.
– А он останется здесь? Не убежит обратно домой?
– Не убежит, он часто здесь оставался, с Тимофеем, когда я к дочке в город уезжала, поэтому привычный. Ему что этот дом, что свой – одинаково.
– Тогда ладно, – согласилась Олеся. – Пусть по саду бегает, мне так спокойней будет. Что с этим-то «алкоголиком» будем делать? – кивнула она на Валю, свернувшегося на полу калачиком.
– Бери его за плечи, ну а я за ноги возьмусь, понесем на кровать.
– А вам не тяжело будет? – забеспокоилась Олеся.
– Да что ж тут тяжелого? В нем небось меньше, чем в мешке картошки будет, с божьей помощью как-нибудь донесем. Давай, хватай его за плечи, – распорядилась женщина, берясь за ноги Валентина. – Вот так, мы его сейчас потихоньку до места и доставим.
– Нет, вы только подумайте, наклюкался, как поросенок, – ворчала Олеся, пыхтя под тяжестью ноши. – Я его с детства знаю и никогда не видела, чтобы он так напивался. Да он практически вообще спиртное не употребляет, только по праздникам. Да и то пара рюмок ликера или сухого вина – это его предел. Ну, еще на Новый год бокал шампанского может себе позволить.
– Ну что ж, все случается когда-нибудь впервые. Как говорится – и на старуху бывает проруха, – засмеялась Екатерина Ильинична.
– Но не до такой же свинской степени? Вроде худой как щепка, а тяжелый, зараза такая! – выругалась Олеся.
– Клади его вот сюда, и подушку подложи под голову. На всякий случай тазик из кухни принеси, – велела Екатерина Ильинична.
– Ага, я сейчас, – кивнула Олеся и побежала к двери. – Ой, а тазик-то зачем? – резко остановилась она.
– Когда человек непривычный к такому количеству спиртного, его обязательно тошнить будет, как проснется, – объяснила Екатерина Ильинична. – Ты ему еще графин с водой на тумбочку поставь и добавь туда немного нашатырного спирта.
– А спирт зачем? – еще больше удивилась девушка.
– Это для прочистки мозгов, – засмеялась женщина. – Ступай, ступай и делай, что говорю.
Как только Олеся выбежала за дверь, в нее тут же проскользнул кот Василий и, обследовав обстановку, прыгнул на кровать, где со всеми удобствами расположился Валя. Василий прошелся вдоль кровати пару раз и уселся на подушку, прямо над головой молодого человека.
– Ну что, Вася, пришел своего любимчика подлечить? – усмехнулась Екатерина Ильинична. – Давай, давай, врачуй его, а то завтра утром ему ой как плохо будет.
Буквально через пять минут вернулась Олеся, неся в руках алюминиевый тазик.
– Ой, его же, наверное, раздеть нужно? – спохватилась она. – Да и ботинки снять не помешает.
– Да, разуть и раздеть его нужно обязательно, ночи сейчас душные, а ему и без того плохо будет, – согласилась с девушкой Екатерина Ильинична. – Да и брюки жалко, помнутся. Еще испачкать может, если тошнить начнет, а они дорогие небось?!
– Да уж, это точно, дешевые вещи наш Валя не приемлет, – кивнула головой Олеся. – Он у нас настоящий пижон. Как он сам о себе говорит – утонченная натура, знающая толк в моде, – поэтому одевается только в брендовых бутиках, – засмеялась она.
– Мне этих слов не понять, но смысл до меня доходит, – улыбнулась женщина. – Ты давай-ка, не стой, раздевай его пока, а я пойду на кухню, принесу графин с водой.
– Ой, а я про него совсем забыла. Вы тогда и спирт сами в воду налейте, а то я не знаю, сколько нужно. Василий, ты что здесь делаешь? А ну-ка брысь отсюда, – прикрикнула Олеся на кота, пытаясь согнать его с подушки.
– Несколько капель нашатыря будет достаточно, аптечка тоже как раз на кухне, надеюсь, что он там есть, – ответила Екатерина Ильинична, направляясь к двери. – А Василия ты не трогай, пусть он рядом с твоим другом сидит, он у нас тоже целитель. Ты раздевай парня-то, раздевай, – улыбнулась она, увидев, как у девушки удивленно раскрылся рот.
– Целитель? – прошептала Олеся, с ужасом посмотрев на кота. – Это что, шутка такая?
Ей никто не ответил, потому что Екатерина Ильинична уже вышла из комнаты, а Василий, к сожалению, пока не научился говорить.
