Жизнь они вели размеренную, но не мещанскую. Театры, выставки, кинопремьеры. Правда, гостей не собирали. Беллочка говорила, что близкие друзья живут в разных странах, школьные остались на родине – она была из Феодосии, а Володя из Мурманска. Там, на курорте, куда приехал житель сурового Севера Вова, будущие супруги и познакомились. Ну а потом, после какого-то открытия в области бытовых пластмасс, его перевели в Москву, в научный институт.
Зарплата у Володи оказалась неплохая, плюс помощь родителей, и – итог: прекрасная двухкомнатная кооперативная квартира. Вскоре появилась и машина.
Летом, в августе, они уезжали в Юрмалу. «Пить сосновый и морской воздух», – с неким пафосом говорила Беллочка. Юг не любили: «жарко, грязно, некультурно» – тоже цитата. Отправлялись в отпуск на машине, по дороге заезжали в Псков, Питер или Нижний Новгород.
Ну а мы с мужем сидели с детьми на съемной даче. По очереди: месяц он, месяц я. И еще месяц бабушки – вдвоем. Справиться с нашими детками было не так просто. Бабушки, разумеется, не всегда совпадали по вопросам воспитания. Свекровь почти всему умилялась, а моя строгая мама постоянно находила, к чему придраться. Они даже поругивались и не разговаривали друг с другом по несколько дней. А мы, выслушивая их жалобы и претензии, ухохатывались – вот ведь, а еще образованные и интеллигентные тетеньки.
Об отдыхе вдвоем мы с мужем могли только мечтать. Ближайшие лет десять – точно.
Но случилось чудо. Уволилась с работы свекровь, и вышла на пенсию моя мама – почти одновременно. И тут мы принялись жалобно скулить, чтобы нас отпустили вдвоем. Ну хотя бы на десять дней! Совещания и прения длились довольно долго. Мы затаились. Понятно, что выдержать наших буйных деток было трудновато. Особенно – двум немолодым женщинам. Но наконец был дан ответ: черт с вами, езжайте. И даже на две недели!
Мы стали лихорадочно думать куда. Нет, мест предостаточно. Но хотелось и моря, и впечатлений, и путешествий, и эстетики, и возможности порадовать себя покупками и вкусной едой. Мы посчитали, что не были в ресторане семь лет. Кухня и уборка, котлы и швабры надоели до тошноты. Неужели можно две недели не пылесосить?! Не мыть посуду и не думать мучительно, что приготовить на завтрак, обед и ужин?!
Как-то мы столкнулись у лифта с Беллочкой и Володей. Похвастались предстоящей свободой и пожаловались, что не можем придумать маршрут.
Разумная Беллочка вздохнула:
– Да, билеты на поезд вы уже не достанете – надо было месяца за два. На самолет тоже, да и дороговато. Но есть идея! Можете поехать с нами! Лучше Юрмалы ничего не придумать! Здесь и воздух, и море, и прогулки в сосновом бору, и ненавязчивые аборигены, и приличная публика из отдыхающих. Не то что во всяких Сочах и прочих южных курортах. Кафе с прекрасным кофе и свежайшими продуктами. И магазинчики! Янтарь, серебро, керамика, лен и шерсть.
Мы растерялись – а те же билеты? Беллочка рассмеялась: с нами, на машине. Дорога известна, места для стоянок и ночевок тоже. Еда с собой, бензин пополам.
Как все замечательно складывалось! Полночи мы обсуждали с мужем предстоящую поездку. На море! Почти за границу! Да еще и на машине! О ней мы только мечтали. Наши соседи люди воспитанные и спокойные. Все там знают, помогут снять комнату, покатают по окрестностям. Боже! Мы поедем в Ригу и послушаем орган в Домском соборе! Все это было прекрасно, невероятно и просто сказочно.
«Какие милые люди!» – не уставали возбужденно повторять мы.
А потом начались тревоги. Только бы не заболели дети и родители! Только бы хватило денег. Только бы наши матушки не передумали. Только бы, только бы, только бы…
Слава богу – все сложилось! Продукты и рекомендации оставлены, мы собрались и трогаемся завтра в пять утра. Таков приказ.
Дорога была замечательной. Впечатлений море – мы, вырвавшись на свободу, радовались всему: и лесу вдоль дороги, и узким полоскам рек, и деревушкам с косыми домиками.
Были и привалы с Беллочкиными пирогами, нашими котлетами и кофе из термоса. Выносились походный пластмассовый столик и маленькие стульчики, а еще скатерть и пластиковая дорожная посуда – путешественниками наши соседи оказались профессиональными. Разговорами нас не утомляли. Можно было и подремать.
Остановились в Пскове, погуляли, полюбовались местными красотами, там же заночевали: женщины в машине, мужчины в палатке. После завтрака – снова в путь. В Прибалтике пейзаж поменялся резко и сразу. Аккуратные хутора, ухоженные поселки, прекрасные дороги. Выпили кофе в придорожном кафе. Кофе настоящий, крепкий и ароматный. Булочки с корицей, печенье с тмином. Чистота, цветы на столе. Вспомнились наши забегаловки с мутным кофе в граненых стаканах, липкие столы, мухи и хамство официанток. Началась вечная тема – ну почему мы так не можем? Почему у нас все не по-людски?
Посетовали – и дальше в путь. Увидели море, и нашему восторгу не было предела. Беллочка улыбалась, а Володя усмехался в усы.
В Юрмале, точнее, в Майори, сняли комнату – чистую и уютную, в пяти минутах ходьбы от наших благодетелей.
И начался наш отпуск. Августовское море было, разумеется, прохладным, весьма прохладным, что говорить. Вода обжигала. Но мы купались. Потом лежали в дюнах – спасались от прохладного ветра. Наши соседи в море заходили опасливо. Беллочка только мочила ноги, но Володя плавал.
Я видела, как заботливо они относились друг к другу. Она укутывала мужа в халат, он набрасывал ей на плечи полотенце. Он приносил ей кофе из пляжного кафе, а она разворачивала пакет с бутербродами – Володе надо было перекусить до обеда. В кафе супруги почти не ходили. Беллочка говорила, что муж привык к домашнему, да и зачем понапрасну тратить деньги? В общем, полная идиллия. Даже завидки брали. Мой муж никогда не был так внимателен и заботлив – при всей своей порядочности, верности и прочих положительных качествах. Может, из-за рассеянности? Так я утешала себя.
А мы с удовольствием обедали в кафе! Просто счастье – ни грязной посуды, ни закупки продуктов, ни дежурства у плиты. Боже, как мне надоело все это дома! Вот никаких денег не жалко, ей-богу!
Однако наш прекрасный отдых оказался омрачен ужасным событием. Беллочка получила телеграмму из Феодосии – случилось страшное, непоправимое горе: умерла ее родная сестра. Скоропостижно, сгорела за три месяца. Была, конечно, сделана операция, но… Оказалось, слишком поздно.
– А вы знали про диагноз? – спросила у них я.
Беллочка горестно кивнула. Володя вздохнул и нахмурился.
Тут я удивилась в первый раз. Поехать в отпуск? Пребывать в прекрасном настроении? Получать удовольствия от жизни? В моем сознании что-то не монтировалось.
Я знала, что Беллочкина сестра одинока, муж ушел, сына она поднимает одна. А ребенку всего восемь лет! И больше никакой родни!
Наши компаньоны пребывали в растерянности и печали. Лейтмотив постоянных разговоров – нужно прерывать отпуск и лететь на похороны. Короче говоря, не могла сестра подождать – выходило, что так.
