Сюзанна, задумчиво обхватив себя под одеялом за коленки, неожиданно подумала о том, какие безграничные возможности перед ней открываются. А потом вспомнила о тех, что уже упустила. Правда, у нее возникло странное чувство, будто ее слегка подгоняют, а ей не мешало бы просто остановиться, оглянуться. Хотя сестра отчасти права. Она, Сюзанна, уже и так заставила Нила страдать. И исчезнуть с глаз долой – самое меньшее, что она может для него сделать.
– Так ты собираешься вставать или нет, ленивая корова?
Сюзанна, уткнувшись подбородком в коленки, следила за тем, как движется вверх-вниз белокурая головка сестры, сортировавшей вещи, которые неожиданно показались Сюзанне незнакомыми, принадлежащими кому-то другому.
– Я сказала маме, что у меня никого нет, – как бы между прочим заметила она.
Люси застыла с парой носков в руках. Опомнившись, она аккуратно положила их поверх стопки слева от себя. А затем обратила на Сюзанну бесстрастный взгляд:
– Меня это почему-то не удивляет.
– Он был у меня первым.
– Я совсем другое имела в виду. Просто подумала, что лишь чрезвычайные обстоятельства могли вытряхнуть тебя из твоей страховочной сетки.
– Так вот, значит, как тебе виделся мой брак? – Сюзанна даже слегка обиделась за них с Нилом. А ведь их супружество продолжалось дольше и выдержало гораздо больше испытаний, чем у многих других.
– Я вовсе не о том.
Сюзанна пристально посмотрела на сестру:
– Это не было обычной интрижкой.
– Но все в прошлом?
Сюзанна на секунду замялась.
– Да, – наконец ответила она.
– Что-то ты, подруга, темнишь.
– В свое время… мне казалось, что, возможно, это именно мой вариант. Но обстоятельства изменились. Да и вообще, мне в любом случае надо немножко побыть одной. Разобраться в себе. Ведь кое-что из того, что сказал мне Нил, заставило меня призадуматься.
– Кстати, о Ниле. А ты рассказала ему о любовнике?
– Боже упаси, конечно нет! Я и без того причинила ему достаточно горя. Ты единственная, кто в курсе. Ты считаешь меня ужасной? Я ведь знаю, тебе всегда нравился Нил.
– Это отнюдь не означает, будто я считала вас подходящей парой.
– С самого начала?
Люси молча кивнула.
Сюзанна сразу почувствовала прилив облегчения, и тем не менее ее неприятно задела безапелляционность сестры. Хотя, с другой стороны, даже если бы Люси сказала ей об этом прямо в лоб, то она, Сюзанна, попросту отмахнулась бы, ведь раньше она вообще ни в грош не ставила мнение родственников.
– Нил – простая душа, – проронила Люси. – Славный, честный малый.
– А я ленивая корова с тяжелым характером.
– Ему нужна хорошая девушка из лондонского предместья, чтобы жить с ней хорошей простой жизнью.
– Вроде тебя.
Ты что, действительно так считаешь? – спрашивали глаза сестры, и Сюзанна вдруг поняла, что не знает, так как никогда на эту тему толком не думала.
Немного помолчав, Люси начала говорить, тщательно подбирая слова:
– Сью, если тебе от этого станет легче, то в один прекрасный день я вас всех сильно удивлю. Да, со стороны моя жизнь, наверное, кажется очень легкой, что отнюдь не означает, будто это соответствует действительности.
Со стороны Люси казалась беспечной и легкомысленной, но Сюзанна, взглянув на сестру, вспомнила о ее чрезмерных амбициях, о ее закрытости, об отсутствии у нее бойфренда. И неожиданно осознала всю степень своего эгоизма и слепоты.
Сюзанна соскользнула с кровати, присела на корточки рядом с сестрой, взъерошила ее светлые волосы:
– Отлично! Когда надумаешь, моя неподражаемая сестрица, не забудь про меня. Я тоже хочу получить удовольствие.
Отца Сюзанна нашла возле амбаров за Филмор-Хаусом. Идти пришлось довольно далеко: сперва вверх по конной тропе, а затем через лес Роуни; в руках у нее была приготовленная Виви корзина с едой. Виви любезно предложила подвезти дочь на машине. Нет, не стоит, сказала Сюзанна, она, пожалуй, прогуляется. И, не обращая внимания на моросящий дождь, Сюзанна всю дорогу любовалась пышными осенними красками природы вокруг.
Уже издалека она услышала рев бульдозеров, треск рушащихся деревянных строений и на секунду закрыла глаза. Умом она понимала, что подобные звуки вовсе не обязательно связаны с катастрофой. Сюзанна с трудом отдышалась и направилась к дому. А затем, оказавшись на арене боевых действий строительной техники, остановилась на краю того, что некогда было двором, и принялась смотреть, как бульдозер крошит гнилое дерево, орудуя посреди полуразвалившихся строений, которые стояли здесь на протяжении веков, но теперь пришли в такой упадок, что даже самый рьяный инспектор графства по культурному наследию навряд ли мог выдать им охранную грамоту.
Ее отец и брат на другом конце двора руководили бульдозеристами, при этом отец одновременно беседовал с какими-то людьми, один из которых, похоже, отвечал за вывоз мусора.
К моменту появления Сюзанны на стройплощадке два амбара уже успели полностью снести, из деревянного строения они превратились в живописные развалины, причем подобная метаморфоза произошла устрашающе быстро. Из земли, словно в знак последнего протеста, торчали вверх почерневшие балки, и Сюзанну несколько удивило, что с учетом внушительных размеров снесенных сооружений среди обломков оказалось сравнительно мало кирпича.
Первым ее заметил Бен. Он вопросительно показал пальцем на отца, Сюзанна кивнула, и Бен поспешил к собеседникам, чтобы прервать их разговор. Походка у него была точь-в-точь как у отца: Бен шел на негнущихся ногах, плечи слегка выдвинуты вперед, свидетельствуя о его постоянной готовности к бою. Отец, приставив ладонь к уху, повернулся к сыну, быстро закончил разговор и махнул рукой Сюзанне. Она осталась стоять, где стояла, поскольку не испытывала особого желания принимать участие в общем разговоре. И тогда, вероятно поняв причину ее сдержанности, отец направился к ней. Сюзанна сразу узнала его тонкую хлопчатобумажную рубашку, которую отец уже много-много лет носил в любую погоду.
– Ланч. – Она протянула отцу корзину, а когда тот уже открыл было рот, чтобы ее поблагодарить, поспешно сказала: – Найдется минутка?
Отец повел ее к одному из уцелевших амбаров, по дороге передав Бену сэндвичи.
За то время, что она провела у родителей, им так и не удалось увидеться. Отец постоянно был с бригадой, занимавшейся сносом, а Сюзанна практически не выходила из комнаты, так как спала беспробудным сном. Отец показал на старый мешок из-под удобрений, она осторожно села, он устроился на другом.
Отец выжидающе молчал. Сюзанна решила не поднимать тему ее рождения или разрыва с Нилом, хотя и понимала, что Виви наверняка успела ввести мужа в курс дела. У Виви никогда не было от него секретов.
