— Похоже, ты уже успел где-то повеселиться, — с усмешкой заметил Алек, оглядывая друга. Пальто демонолога и джинсы были заляпаны грязью. Жутко заляпаны. — Как ты так умудрился?
— Блондинка за рулем, — слегка помрачнев, сознался Женька.
— И ты позволил какой-то блондинке… себя так уделать? — На самом деле праведного гнева у мага не получилось, он чуть ли не загибался со смеху.
— Она меня подвозила, — вздохнул демонолог.
— Может, переоденешься? — Алек все же выдавил из себя немного сочувствия.
— Сначала закончим дело, — Женька тут же обрел свое обычное состояние вечного задорного искателя приключений. — А вдруг Елена вернется?
— Нет, — беззаботно отмахнулся Алек. — Она пошла за своими знаками. У нас часа полтора.
— Надеюсь, нам этого хватит. Фигово, что сейчас зима. Солнца мало. Так что остается только создать коридор…
План был прост. Перетащить проклятое зеркало в ритуальный зал, выстроить напротив ряд зеркал поменьше, чтобы они направляли в основное зеркало солнечный свет. И тогда, может быть… Женька верил в лучшее.
— Вовка! — стоя посреди коридора, заорал демонолог. — У меня есть план!
— Это пугает, — сообщил Володька, выглядывая из своего кабинета. Его непослушные лохмы, как всегда, упали ему на глаза.
— Пошли! — Демонолог даже и не думал обращать внимание на неудовольствие коллеги. — Теперь поработаем руками. Надо перетащить эту заразу в ритуальный зал. Пошли, парни. Что встали?
Алек и Вовка жалобно переглянулись. Физический труд никого из них никогда не радовал. Но не помочь сейчас Женьке… это грозило неприятностями. Зеркало было неприподъемным. А переносить его по определению нужно было аккуратно. Вообще если вот такое чудо разбить, то наружу вырвется… то, что так основательно светилось в зеркале. То есть мир Смерти. И тогда им в жизни от такой гадости в «Бюро» не избавиться. Да и некому будет уже избавляться, так как они все втроем просто уйдут в тот «лучший» мир.
— И как только дядька припер сюда эту пакость из Ярославля? — рассуждал Женька, тяжело дыша. — Мы его втроем еле тащим.
— Но ты даже в этой ситуации умудряешься трепаться, — раздраженно заметил Алек. — Я из-за него ни хрена не вижу!
Вообще их секретная операция оказалась продумана однозначно плохо. Коридоры «Бюро» были слишком узкими, так что они все втроем и с ношей не помещались. Женька, как самый высокий, придерживал раму сверху, а Алек и Володька схватились за зеркало по бокам. И черепашьим шагом продвигались по коридору, выставив стекло перед собой. До лестницы оставалось пару шагов…
Незнакомый молодой мужчина выскочил из-за угла. Совершенно неожиданно. Похоже, он очень спешил. Или просто по жизни был невменяем. В общем, никто из магов его даже предупредить не успел. Да что там предупредить! Они его и заметили-то только в тот момент, когда незнакомец со всего маху влетел прямо в зеркало. И это было просто чудом, что он его не разбил. Хотя… наверняка хватило даже малейшего прикосновения, чтобы вырубить этого невменяемого незнакомца. Мир Смерти мог поглощать сознание даже от самого легкого касания. Понятно, что переносить зеркало, закрыв тряпкой, никто не додумался. Да и мешала бы тряпка. Вот незнакомцу и хватило самого легкого соприкосновения, чтобы потерять сознание и начать оседать прямо на зеркальную поверхность. Женька чуть не опрокинулся на спину под новой неожиданной тяжестью, но смог все же удержаться на ногах. А вот Алек и Володька зеркало выпустили. Стекло в тяжеленной раме начало тихо сползать на пол, а демонолог, как заботливый папаша, укладывал зеркало на пол, вместе с ярославским подарочком оседал и незнакомец.
— Вашу мать! — заорал Женька на все «Бюро». — Кретины!
— Сам дурак, — жалко ответил Вовка.
— Чего встали? — продолжал бушевать демонолог. — Его надо стащить с зеркала.
Алек вообще-то именно этим уже и занимался. Он перекатил незнакомца с зеркальной поверхности и уложил рядом, прямо в коридоре, на спину.
— Надеюсь, он жив, — прокомментировал маг.
— Надейтесь, — кивнул Володька и начал пятиться. — А я сматываюсь.
— Стоп! — велел ему Женька. — Куда?
— Парни, имейте совесть, — взмолился Володька, переводя взгляд с хмурого лица Алека на рассерженную физиономию Женьки. — Вас Елена, может, еще и пожалеет. А меня точно проклянет. Хорошо, что она в лягушку превращать не может.
— В этом ты и без ее помощи справишься, жабеныш, — сурово возразил Алек. — Кто друзей кидает в беде?
— Да! — подхватил Женька. — Лучше рви за Юлькой!
Володька мелко покивал и побежал к кабинету штатного медика.
— Не думал, что персонажи Достоевского все еще бродят среди нас, — заметил маг, глядя на друга. — На кой нам еще и Юля? Тебе неприятностей мало?
— Надо выяснить его состояние, — демонолог присел на корточки рядом с незнакомцем, который так и не пришел в себя. — Если он мертв…
— То я прямо сейчас пойду в полицию сдаваться, — Алек нагнулся над распростертым телом. — И попрошусь на самую дальнюю отсюда зону. С самым строгим режимом. Иначе Елена наймет пару уголовников, чтобы они мне и на нарах смогли шею свернуть.
— Да брось, — Женька очень старался изображать оптимизм. — Она нас простит, передачки таскать станет…
— Лет через пять, — мрачно закончила за него Юля. — Когда остынет. Что вы с ним сделали? Он вообще жив?
— Вообще-то мы тебя звали для того, чтобы ты это выяснила! — недовольно оповестил ее Женька. — Ты тут медик или кто?
— Да жив он, — спокойно сообщил им Алек, отходя от незнакомца. — Дышит. Юля, посмотри. Это обморок или еще что. Нам надо разбудить этого спящего красавца.
— Насчет красавца согласна, — Юля мельком глянула на лицо пациента, а потом приступила к уже чисто медицинскому осмотру. — Нет, это не обморок. Хотя и похоже. Блин, это кома, что ли? Как-то странно.
— Отлично, — Женька наконец-то успокоился. — Теперь отойди…
Он сосредоточился, глубоко вздохнул, присел рядом с незнакомцем и нащупал у него на виске болевую точку, нажал, а потом закрыл глаза, погружаясь в чужое сознание.
Кругом клубился туман, серый, безжизненный, слишком плотный и жадный. Тоскливо и пусто кругом. Так, что выть хочется. Но кто его услышит? Тут стоит мертвая тишина. И она давит, мешает дышать, путает мысли, убивает. И холод. Продирающий насквозь, могильный холод. Замораживающий душу. Наверное, он и правда умирает. Немеют руки и ноги, больно глазам. Больно дышать. Да, это смерть. И он почему-то воспринимает ее так спокойно… А почему нет? Может, это единственный выход? Алина… Он не увидит ее больше. Ее глаза, губы, тонкие пальцы… Это все же больно. Наверное, потому все и боятся умирать. Оставлять тех, кого любят. И все же это выход. Для него, для Андрея и, конечно, для Алины. Он уйдет. Прямо сейчас. В этот холод и туман. Он разомкнет круг. И Алина не пойдет к алтарю, где встретит смерть. И его брат не станет убийцей. Холодно. Он не может двигаться и дышать. Но так и должно быть. Ради тех, кого он любит… Пришло облегчение. Ему удалось спасти любимых людей. Эта простая мысль согревала в этом не ведающем тепла краю. Да, тепло родилось где-то в виске и теперь ползло вниз, освобождая от тисков смертельного холода, наполняя радостью. Он их спасет. Но от чего? От этого бреда? Это же чушь! Как его Алина, его всегда разумный брат могут верить в эту ерунду? Он должен вернуться… Он шагает через этот отступающий холод и смерть. Он должен им объяснить…
