Пальцы Джейка вцепились ей в волосы на затылке, а его рука надавила на поясницу, и Софи, наконец-то позабыв про осаждавшие ее мысли, ответила на его поцелуй. Она остро, до боли, ощутила реакцию Джейка на свой поцелуй. Она вырвалась и отступила на шаг назад.
— Ты — чудо. — Голос Джейка был хриплым от желания. — Давай уйдем отсюда. Я забронировал каюту на ночь.
Софи с сомнением посмотрела на него. Те последние секунды, что она пробыла в его объятьях, она жаждала его поцелуев, жаждала его рук — во всяком случае, ее тело.
— Не знаю, — сказала она. — А как же канапе и фейерверк…
— Пойдем, — сказал Джейк, не обратив ни малейшего внимания на ее возражения, взял ее за руку и повел сквозь толпу к каютам. Софи не стала вырываться, потому что какая-то ее часть хотела пойти, хотела узнать, как это — быть раздетой Джейком в великолепной каюте роскошного круизного лайнера. Но гораздо большая ее часть знала — к ее облегчению — что этого не произойдет. Во всяком случае, не здесь и не сейчас.
— Джейк. — Софи остановила его и отпустила его руку. Она вздернула подбородок и отступила на шаг назад, несмотря на то, что они стояли в самой гуще толпы. — Я не могу, — сказала она, покачав головой. — Я на работе! Джиллиан меня убьет.
Она неловко засмеялась. Джейк был разочарован. Он вздохнул.
— Прости, — сказал он. — Слишком много хорошего шампанского и слишком мало такой красивой тебя. Я просто одурел. Разумеется, ты права.
Софи благодарно улыбнулась.
— Я должна идти, — сказала она, показывая на мельтешащих вокруг нее людей. — Надо проверить все последние приготовления, а потом возвращаться к девочкам, пока они не подожгли дом или еще что-нибудь.
Джейк широко улыбнулся и пожал плечами.
— Когда-нибудь ты будешь только моей.
— Разумеется, — сказала Софи, чтобы хоть как-то его обнадежить.
— Можно, я отвезу тебя домой? — с надеждой спросил Джейк.
— Нет. Это же твоя вечеринка! Оставайся здесь и веселись.
Софи развернулась на каблуках и быстро направилась сквозь толпу, не оглядываясь, зная, что Джейк стоит и смотрит на нее.
— Господи, ну и дерьмо же ты, — сказала Ева, которая материализовалась рядом с ней в своем шуршащем длинном и чересчур облегающем зеленом платье. Софи подумала, что она похожа на змея из Эдема.
— Спасибо, — сухо ответила Софи. — А ты как поживаешь?
— Да я про вас с Джейком… бедный парень весь вечер пытается затащить тебя в постель. — И Ева посмотрела на застывшую от шока Софи. — Ты что, просто не можешь взять и отказать, или это такой продуманный розыгрыш, чтобы казаться еще более недоступной?
Софи покачала головой.
— Между мной и Джейком ничего нет, — твердо заявила она. Если в офисе поползут слухи, это будет катастрофа. Не то чтобы Еве нужны были неоспоримые факты, чтобы раздуть сплетню, просто в данном случае репутация Софи неприступной снежной королевы, судя по всему, сослужила ей хорошую службу.
— Господи, женщина, — сказала Ева. — Да у него стоит уже выше Тауэрского моста!
Софи пожала плечами.
— Приятно было поболтать, Ева, но мне нужно еще проверить кое-какие детали, связанные с моей вечеринкой.
— Сука, — сказала Ева, когда Софи пошла по направлению к кухне, но Софи знала, несмотря на брошенное в спину слово, что на этот раз победила она. И помогла ей в этом вечеринка, которая была поистине блестящей.
Наверняка Джиллиан, которая находится сейчас где-то среди всей этой толпы, думает то же самое.
Бродяга, сидевший на ступеньках ее дома, даже не шелохнулся под победоносным взглядом Софи. Она вздохнула, заметив его, и подумала свернуть за угол и помаячить там немного в надежде на то, что ему наскучит обивать ее порог, и он уйдет. С секунду она наблюдала за ним из-за платана. Это был неуклюжий здоровенный парень с подозрительной бородой. Он сидел, облокотившись о ступеньки, с таким видом, будто наслаждался панорамой итальянских Альп со своего балкона.
Не то чтобы Софи не сочувствовала бездомным, это не так. В конце концов, она же делала ежемесячное пожертвование в приют, так что нельзя сказать, что она проявляла черствость. Хотя она совершенно не собиралась проявлять мягкость по отношению к одному из них, оккупировавшему ее порог. Но так как по его виду можно было сказать, что он собирается сидеть так еще неизвестно сколько времени, ей не остается ничего другого, как пойти и очень вежливо попросить его покинуть ее территорию.
Она вынула из кармана своего пальто немного мелочи, которую дал ей на сдачу водитель такси.
— Здесь тридцать восемь пенсов, — сказала Софи, протягивая ему деньги. И встревожилась, когда бродяга подпрыгнул при этих словах, что не могло быть хорошим признаком. — Пожалуйста, уходите, мой муж — полицейский. И он с минуты на минуту будет дома.
Бродяга оглядел ее с ног до головы с нескрываемым изумлением.
— Черт, — сказал он, тихо рассмеявшись. — Я аж подпрыгнул. Но все равно, слава богу — вы пришли. Я уже замерзаю.
— Послушайте, — сказала она, думая про себя: он действительно желтолицый или это просто свет уличного фонаря? — Я понимаю, что психам живется нелегко и все такое…
Бродяга резко встал, отчего Софи попятилась и тут же потеряла равновесие. Левая рука мужчины обняла ее за талию и удержала, после чего он отстранился на приличное расстояние. Она изо всех сил щурилась на бездомного в свете уличного фонаря.
— О, — тупо вымолвила она. — Это вы. Здравствуйте, Луис.
Он выглядел старше, чем остался в воспоминаниях Софи, — из-за бороды и, конечно, из-за того, что теперь он действительно старше, на целых шесть лет, как и сама Софи.
— Ваша мама не захотела меня впустить, — дружелюбно сказал Луис, пока они стояли в общей прихожей. — Сказала, что вы убьете ее, если она это сделает, и что лучше мне придти и поговорить с вами завтра. Но я уже и так столько ждал, что не мог ждать еще и до завтра… Здесь хотя бы тепло. Снаружи лютый холод. — И он снова смерил Софи взглядом, на этот раз — при электрическом освещении.
Софи моргала в ярко освещенной прихожей. Свет в этой общей прихожей бывшего особняка горел только пять минут. Через две-три минуты лампочка начинала меркнуть, и Софи рассчитывала, что, когда она загорится вновь, Луиса уже не будет.
Теперь она отчетливо увидела, что вовсе он не похож на бродягу, а всего лишь — на уставшего с дороги неопрятного путешественника. На нем было что-то вроде красной парки из лоскутов поверх толстого джемпера и одна из так называемых «менингиток» — которую он снял секунду назад — надетая поверх длинных густых черных волос. И борода оказалась вовсе не такой кустистой, как сперва померещилось Софи: по меньшей мере, третью этой бороды оказалась бахрома его черного шарфа, в который он зарылся подбородком, чтобы согреться.
