– Анна! Это же нонсенс!
– К сожалению, нет. Помнишь передачу «Третий лишний»? – моя подопечная открыла холодильник и убрала туда колбасу, сыр и масло.
– Смутно.
– Вот-вот. Смутно. Эту передачу даже никто толком не запомнил, кроме тех, кто смотрел каждый выпуск. А передача была отличная, – Анна закрыла холодильник и выложила на разделочную доску охлажденную курицу.
– И что с ней случилось?
– Да то же самое, что должно случиться с «Очевидцем». Сначала дискредитируют старого ведущего и поставят нового, а потом передачу переименуют и напишут для нее другую концепцию, – Анна взяла длинный нож и рассекла курицу на половинки.
Я присела на табуретку.
– Неужели все так просто?
– Да, у нас на телевидении все именно так и делается. Просто и со вкусом, – она отделила ножки от половинок грудки и сложила их в полиэтиленовый пакет.
– И ничего сделать нельзя?
– Почему? Можно. За Андрея может заступиться Рогозин. Но он это сделает только в том случае, если Андрей поможет ему победить на выборах. – Моя подопечная сложила грудки в морозилку и занялась разделкой мяса.
– А как это сделать?
– В данный момент никак. На днях у кандидатов будет пресс-конференция, и если Андрей не успеет подать материал, рейтинг Рогозина может упасть. И тогда ведущим «Очевидца» станет Олег – я даже не знаю его фамилию. – Анна в сердцах бросила нож. – Женя, не пытай меня! – моя подопечная всерьез расстроилась. – Пока я держу все в себе, я спокойна. Но стоит мне начать жаловаться, и я выхожу из себя, – она открыла кран, вымыла руки над раковиной, налила стакан холодной воды и залпом выпила. – Езжай домой. Завтра приедешь. А сейчас оставь меня одну. Мне нужно успокоиться.
* * *
– Женечка, ты сегодня рано. Больше никуда не поедешь?
Тетя Мила выплыла из кухни с полотенцем через плечо. В доме пахло пирогами. Я поморщилась, вспоминая чаепитие у Андрея.
– Что с тобой? Ты не голодна? – забеспокоилась тетушка. – Что-нибудь болит?
– А нужно, чтобы болело? – улыбнулась я. – У меня все в порядке.
– А что ты морщишься так, как будто учуяла гадкое? – Тетя Мила очень внимательно относится ко мне и реагирует на любую смену моего настроения. Жаль, что у нее нет детей и некому разделить со мной ее заботу.
– Я сегодня уже ела пироги, – при воспоминании об этом меня передернуло.
– Такие невкусные, что ты не можешь их забыть?
– Нет, сами пироги были ничего, а вот обстановка…
– А что с обстановкой?
Пришлось рассказать тетушке, что сегодня меня чуть не сосватали. Без моего согласия.
– И ты ушла, так и не узнав, чем это кончится? – тетя Мила была в шоке. – Нужно было хотя бы узнать, что это за парень.
– Этого парня я знаю не первый год. Он – такой же телохранитель, как я, только в отличие от меня он мечтает о семье. – А вот этого тетушке не надо было говорить! Она тут же взвилась и стала расписывать мне прелести семейной жизни.
– Ты просто не представляешь, какое это счастье, когда дома тебя кто-то ждет!
– Меня дома всегда ждешь ты, и мне этого достаточно. – Иногда даже более чем достаточно.
– Я не то! Тебе нужен муж, а не я. И дети, – тетя Мила решила поговорить со мной откровенно.
– Ты понимаешь, что этот человек мне не нужен? Неужели я должна выйти замуж за первого попавшегося только потому, что этого хочет моя тетушка?
Меня начинал бесить разговор, затеянный тетей Милой. Я демонстративно ушла в свою комнату и включила музыку. Тетя Мила пошла за мной.
– Хорошо, – смирилась она, – а как твой француз?
– Сегодня я ему не звонила, – рассеянно ответила я, вспомнив, что с Аленом мы простились до завтра, то есть до сегодня. Но он мне не позвонил, и я ему тоже. Может, сейчас не поздно? Я взяла телефон и набрала номер Алена.
– Алло! – услышала я почти тут же. – Эжени, это ты?
Тетя Мила стояла рядом и прислушивалась.
– Да, Ален, привет!
– Привет, привет! Ты сегодня уже освободилась?
– Да, я сейчас дома.
– Хочешь встретиться? Можно погулять по Проспекту или в Липках.
– Давай лучше съездим в Октябрьское ущелье. Там есть родник, он не замерзает всю зиму.
– Отлично! Давай в Ущелье! Где мы встретимся?
– Я на машине. Куда мне за тобой подъехать?
– Я живу в гостинице «Россия». Подъезжай прямо сейчас. Я буду ждать.
Я прикинула, сколько времени понадобится на сборы и дорогу.
– Я подъеду примерно через полчаса и тебе позвоню.
– Отлично! Я буду ждать.
Мы распрощались, и я стала собираться. Тетушка молча выслушала весь наш разговор, села на мою кровать и начала тоном рассказчицы.
– Когда-то очень давно я была молодой девушкой. Не смотри на меня так странно. Все пожилые женщины были когда-то девушками и влюблялись в красивых мужчин. И был у меня один француз.
Я посмотрела на тетю Милу с сомнением.
– Не думай, что я тебя обманываю. Его звали Эжени – как тебя. Мы с ним встречались очень долго, почти год. Любовь была!.. – тетушка закатила глаза и потрясла головой, показывая, что у нее нет слов описать свои чувства к французу.
– А что потом?
Я уже закончила сборы, и мне нужно было идти. А тут тетя Мила со своим рассказом.
– Потом? Потом он уехал во Францию, к жене, – будничным тоном сказала тетушка. – Вот так вот, – она поднялась с моей кровати и молча ушла к себе в комнату. Я на минуту задумалась. Ведь действительно – у Алена во Франции может быть жена и даже дети. На вид ему не больше тридцати, но кто знает? Любит же тетушка напустить муравьев в плавки! Нечего сказать, утешила. Но время поджимало, и я, накинув куртку, вышла из дома. Внизу меня ждал «Фольк» и несколько часов счастья. Нужно было спешить…
…Ален ждал меня у гостиницы. Он подошел к моей машине и поскребся в стекло. Я открыла переднюю дверь, он ловко запрыгнул на сиденье, притянул меня к себе и поцеловал. Я сразу же забыла обо всем, что говорила мне тетя Мила. Мы поехали в Октябрьское ущелье, по дороге рассказывая друг другу, как провели этот день. Потом я оставила машину на стоянке около бизнес-центра и включила сигнализацию. И мы пошли пешком к роднику по заснеженной дорожке.
Родник пел на своем языке о чем-то непонятном, но очень хорошем. Пока мы целовались и слушали журчание струй, пошел снег. Тот самый снег, которым пугал меня Павел. Но для меня сейчас он не был помехой. Со мной был Ален, и я была счастлива. Мы ловили в ладони крупные хлопья, лепили снежки и радовались, как дети. И пусть пожилые тетушки рассказывают грустные истории о романах с французами. Ален здесь, и все будет по-другому. Потому что у меня своя собственная история любви, которая никогда не закончится.
