– Фил… Как ты выжил? – спросила я с живым интересом. Учитывая все, что произошло с легионом Алой Розы, это была фантастическая удача – встретить кого-то из бывших сослуживцев живым. Удача, сопоставимая разве что с моей участью.
– Дезертировал, – просто ответил Фил, но тут же с испугом взглянул на дверь и гораздо тише добавил: – Только при Джилли этого слова не произносите. Она считает дезертирство позором, а сама про все это дело говорит так: разорвал контракт. Хотя, канеш, ни о каком контракте речь не идет. Я позорно бежал с Переправы Черной гончей.
Фил примолк, разглядывая вышивку на скатерти, сделанную женой, и, возможно, вспоминая те дни, когда он еще служил в легионе. Слэйто деликатно рассматривал обстановку. Я тоже решила придержать свое любопытство. И оказалась права: Фил и без моих расспросов жаждал рассказать кому-то свою историю.
– Судя по новостям, я сбежал вовремя. Даже если б и выжил у Переправы, меня прикончило бы в Сиазовой лощине. Это ведь последнее место, где видели Крамера и Алайлу, а вместе с ними и все останки легиона.
Мне показалось, что Фил нарочно оговорился, назвав остатки останками.
– На Переправе я испугался так, что чуть штаны не обмочил, – продолжал он. – Это была самая кровавая бойня из всех, что я видел за свою жизнь. На поле вывели каждого, даже кузнецов с подмастерьями вроде меня. Перед тем нас три дня тренировали, потом сунули в руки по копью да и пнули под зад. Да что кузнецы, поваров и тех вытащили.
– Смешно… – Фил вздохнул. – Генералы словно нарочно отряды расставили так, чтобы живым никто не выбрался. Лучники перед конницей, снабженцы перед пехотой – и все зажаты между рекой и чужими войсками… Бойня…
Кузнец снова замолчал. Но внезапно оживился.
– Мне было куда возвращаться: Джилли, Микель и Мария – они ждали меня здесь. И я выбирался ради них, хотя и не смог забрать с собой никого больше. Представляешь, теперь в селах есть школы – тетка Крианна так покупает любовь народа. Ха, да я и мечтать не мог, что мои детишки будут учиться читать да считать. Учителя в замках, канеш, не чета сельским, ну да все равно.
– Чего так боится твоя жена? – внезапно спросил Слэйто.
– Магии, – ответил Фил и взглянул на свои крупные руки, покрытые черными точками от работы с раскаленным железом. – Она не всегда была такой. Два с небольшим года назад Джилли изменилась. Мой легион погиб на севере, а в жене проснулся какой-то дар… или проклятие.
– Она видит магию, – догадалась я. – После магического взрыва в Сиазовой лощине.
Фил кивнул:
– Она видит ее у ока, у каких-то предсказателей, у одной старухи из соседней деревни, которая считается лучшей повитухой в округе. Магия не причиняет вреда, но пугает ее до жути. Джилли все кажется, что кто-то придет за мной или за детьми.
– Но это произошло именно с ней? Взрыв был за сотни миль отсюда. А ты, судя по всему, не видишь ничего необычного ни во мне, ни в Лис. – Слэйто кивнул на меня. С его плеча сорвалась лента белой магии и растаяла в воздухе, как дым.
На этот вопрос я и сама знала ответ:
– Она была заражена магией задолго до Взрыва. Ее похитил Поглощающий. Джилли провела почти две недели в Уделе Мрака, подвергаясь воздействию мощнейшего источника магии…
–…И, надо сказать, это были не самые плохие две недели в моей жизни, – раздался голос супруги Фила.
Джилли и Аэле вошли в дом с пучками садовых трав. Воздух наполнился медовым ароматом, а хозяйка продолжила:
– Скажем, когда приехала твоя тетка, любезный муженек, и приволокла с собой ручную свинью, было намного хуже. Помнишь, как та хрюшка сожрала воскресное платье Марии? А если вспомнить ту неделю, когда ты простудился и лежал, окаянный, бревном – так она была просто кошмарной.
Джилли ожила. На ее щеках проступил румянец, а речь стала литься потоком, ей больше не требовалось выдавливать из себя слова. Если кто-то и мог так повлиять на человека, то только малышка Аэле.
Бросив взгляд на меня, Джилли все-таки поморщилась. Мои темные всполохи раздражали ее.
– Тише, вишенка моя, – сказал Фил. Он встал и крепко обнял свою жену. Джилли шутливо замахнулась на мужа, но тот лишь улыбнулся и смачно поцеловал ее в щеку.
Высвободившись из его объятий, она принялась ловко общипывать листочки с принесенных трав прямо в заварочный чайник.
– Дети в школе до вечернего хода коров, – строго сказала Джилли после паузы. – К их приходу вы должны покинуть наш дом.
– Но мы думали…
Она властным жестом прервала Слэйто:
– Меня не волнует, что ты там себе думаешь, сударь. Моих детей магия не должна коснуться. Только это важно.
С хозяйкой дома не поспоришь. И хотя оба моих спутника мечтали заночевать под крышей уютного дома, мы все лишь согласно покивали.
Травяной чай был разлит по глиняным пиалам, но разговор не завязывался. Я не могла рассказать ни об Атосе, ни о Взрыве. Слэйто с Аэле молчали о цели своего путешествия, ведь она была круто замешана на магии, полита и присыпана ей сверху. А тревожить радушную, хоть и несколько скупую на гостеприимство хозяйку, никто не хотел.
– Кстати, Лис, а ты слыхала, что легионом Белого Чертополоха сейчас командует генеральша? – наконец обратился ко мне Фил.
– А что в этом удивительного? У нас же была Алайла… – Я произнесла это имя легко, но оно осело ядом на губах. Мне даже захотелось вымыть их с мылом и прополоскать рот.
– Алайла была дипломатчиком – или как их там зовут? В общем, была главная по части балабольства. А генерал Секира – она боец вроде тебя. И верховодит всем легионом.
– Ну и здоровья ей, – шутливо подняла я пиалу.
Фил подмигнул:
– Ты ж вроде хотела, чтоб мужчины признали право женщин носить мечи и сражаться?
– Боги убереги, – подала голос Джилли. – Им, что, горшков мало, еще и меч носить?
– Раньше я много за что боролась, – ответила я. – Глупая была. В сказки верила.
– Кстати, насчет сказок… – начал Фил и осекся, когда на улице раздался мелодичный звон.
Между домами шли коровы с колокольчиками, повязанными на их могучие шеи. Джилли принялась хлопотливо убирать со стола. В каждом ее движении я видела намек на то, что нам пора убираться.
– Спасибо за чай, – сказала я поднимаясь.
Слэйто и Аэле поблагодарили хозяйку, и мы двинулись к выходу.
– Лис, насчет сказок, – повторил Кузнец. – Ты удивишься, но многое из того, что рассказывалось у костра Кэрка, начало сбываться.
– Да что ты говоришь… вот чудеса, – мрачно заметила я, обернувшись.
– Да постой ты. Я этих историй наслушался раза в три больше, чем ты, я ведь и в легионе был дольше. Некоторые из этих сказок были до жути страшными…
