Грабители были одеты – первый в вывороченную шубу пестроватого барана, которая до колен, черная шапка, по следу можно определить обуты были или в башмаках или же сапогах. Лицо бритое с черненькими усиками и цвета не помню, роста выше среднего, оружия у него не увидел. Второй одет в полушубке солдатском, с крытым сукном, шапку не помню, брюки тоже не помню. Роста малого, лицо чистое без усов и бороды, на вид можно дать лет 20, по характеру свирепый, говорит чисто, твердым голосом. Первый же говорит хрипловато. Второй имел при себе винтовку или карабин или же винчестер. Взяли у меня лошадь, конь масти-породы томской, на правой стороне грива, заднюю ногу правую трет подкова, но не до крови, холка хомутом потрогана, лет 9, без тавро, под седелкой болячка засохшая с левой стороны, хвост обыкновенный не густой и не жидкий, росту 2 арш., упряжь старая, телега на жел. ходу. В телеге находилось: 1,5 пуда муки, овса 2 пуда, 15 аршин ситца, кеты 3 фунта, керосину 15 фунтов, постное масло 5 фунтов…»
Почти неделю мялся Дидин – обращаться в милицию или нет. Во-первых, не ближний свет из Преображенской в уездную милицию добираться. А во-вторых, чем черт не шутит, как дознаются лихие гаврики да и отомстят со всей лютостью бандитской!
Дидин знал, что только у них в деревне не он один попал в такую переделку, но желающих обращаться в милицию было крайне мало. Однако отняли грабители значительную сумму денег и продукты, накупленные в Чите не на день и не на неделю. Сколь надо ему горбатиться, чтобы такие деньги заработать! И он решился.
Иван Иванович Бойцов, которому был определен в помощники Николай Платов, как раз изучал показания Дидина, когда дверь комнатки, где они с Платовым располагались, открылась, и на пороге появился Фоменко.
– Здорово, мужики!
– Дмитрий Иванович! Вот не ожидал! Доброго вам здоровья! – пожал протянутую руку Бойцов, выскочив из-за стола. – Вы, наверное, к Бородину? А он уехал куда-то, не сказал.
– С Бородиным я уже разговаривал. Теперь к тебе решил зайти. Ты ж у него пока в угрозыске за старшего. Вот и заехал кое-что, как коллега коллеге, подсказать! – засмеялся Фоменко. – И о взаимных действиях договориться. Дело в том, Иван Иваныч, что ленковская компания явно перенесла в последние дни свои основные усилия на пригород, на тракты.
– А вот, как раз, Дмитрий Иванович, только что поступившие сведения об ограблении на Московском тракте крестьянина Дидина. Похоже, как раз субчиков из этой шайки работа. Но вот что плохо! – раздосадованно воскликнул Бойцов. – Слишком много времени проходит с момента совершения преступления до того, как нам о нем станет известно. С этим же Дидиным – неделя! А взять ограбление лесничего Сараева? Десять дней прошло! Робеют сразу обращаться, – вот и ищи ветра в поле!
– И ветер в нашей работе, Иваныч, иногда приходится искать, – твердо сказал Дмитрий Иванович. – Думаю, вот с чего тут следовало бы начать. Поговорите по деревням с людьми, причем не только с потерпевшими. С соседями, с бабушками-дедушками, что по домам сидят. Они много чего видят и знают. А где народ и на сход можно собрать, рассказать о приметах бандитов-ленковцев, о том, какие намерения у власти, у милиции по борьбе с уголовной нечистью. Обратиться к людям за помощью нам, Иван, никогда не зазорно. Мы же – плоть от плоти народной. Честно рассказать о наших трудностях – поймут люди, помогут. Среди здоровой части крестьян и пролетариев нам свою прослойку надо создавать. Надежных помощников и друзей милиции. Так что советую проехаться по Ингодинской долине, побывать в селах, на постоялых дворах. Кстати, насколько я помню, после того ограбления на Кенонском увале застава в Кадалинском зимовье выставлена? Вот, тоже не мешало бы присмотреться, как там у них служба идет.
Фоменко раскрыл потертый кожаный портфель.
– Тут я вам ориентировки на некоторых ленковцев скопировал. Когда будете, Иван Иванович, людей опрашивать, подробнее фиксируйте не только даты и обстоятельства бандитских нападений, не только приметы, но и тонкости выясняйте: слово, брошенное вскользь, как один бандит другого окликнул или позвал, характерные обороты речи, оружие какое у гавриков было, как делят бандиты при налете свои бандитские обязанности… Понимаешь? И сравнивай с нашими записями. Тут, Иваныч, все важно: разрозненные грабители орудуют или группы из одной крупной шайки, что предпочитают брать с налетов или абсолютно ничем не гнушаются? Короче, изучайте почерк совершения преступлений. Ну да это я тебе уже азы разжевываю, а ты все-таки в милицейском деле не мальчик. Так что – дерзайте.
– Спасибо, Дмитрий Иванович! За советы – в первую голову, и за ориентировочные материалы. А поездку такую мы наметили. Собираемся в паре с Николаем по всем деревням татауровского куста проехать, вплоть до Куки. Хочу своими глазами увидеть гнездо этого паразита!
– По нашим сведениям, Иван, в родное село Ленков давно глаз не кажет. Но обстановку там изучить – дельная мысль!
Глава третья
1
Ранним утром в пятницу, 3 марта, сотрудники Читинского уездного угрозыска Иван Бойцов и Николай Платов верхом выехали из Читы в западном направлении.
За спиной начинало алеть, под копытами лошадей похрустывал ледок. Вчера днем так здорово распогодило, что на солнцепеке снег начал таять. Запахло весной. Но ночью пересилила зима, схватила и превратила в ледок первые лужицы оттепели.
Милиционеры ехали рядом, прикидывая в негромком разговоре свой маршрут по времени, порой переходили и вовсе на бытовые мелочи, смеялись.
Когда окончательно рассвело, навстречу стали попадаться крестьянские подводы.
– Видишь, Коля, народ-то какой напуганный стал. И в одиночку теперь не ездят, и на нас косятся, ишь, как!
– Все равно, Иван Иваныч, редко кто злодеям отпор дает. Вроде и с оружием едут, а, поди ж ты, терпят злыдней!
– До поры до времени такое терпение! Взорвется народ, Коля, скоро от этих бандитов! Так что нам лучше сегодня из них наших помощников и внештатных сотрудников сделать, чем завтра волей-неволей усмирять таких мстителей…
– Усмирять?!
– А ты что думаешь! Месть хороша тогда, когда она судом назначена, а не самочинно. Я, Николай, таких случаев знаю – ого-го! Самосуд – самое страшное, что только можно придумать. Один только пример тебе приведу. Это еще до моей работы в милиции произошло. В июне или июле семнадцатого года, точно не помню, было, Коля, в Чите совершено зверское убийство врача и еще семерых человек санитарной прислуги с бактериологической станции. А хоронили погибших прямо из горбольницы. Народу, Николай, было! И плакаты – «В свободной стране не должно быть места злодеяниям!», «Убийцам – нет пощады!»…
Бойцов тяжело вздохнул.
– …Ну и вот… Когда катафалки двинулись к Атамановской площади, где должен был состояться траурный митинг, то даже цепь оцепления была выстроена из солдат! Чуешь, каков был людской наплыв?.. Начался митинг где-то около полудня. Многие именитые люди выступали. Вдруг – крики, шум! Оказалось, что в толпе схватили за руку двух воров. И давай их тут же хлестать, топтать ногами! А один из граждан, как сейчас помню, по фамилии Гуревич, кричит: «Что же вы делаете, люди?! Остановитесь! Воров надо передать в руки правосудия!» В общем, Коля, хотел этот мужик самосуд остановить. Куда там! И его в кучу замесили! В общем, когда милиция и патруль военный к месту побоища пробились – на земле три трупа. А у этого Гуревича, как потом в газете писали, десятника из стройконторы, трое малолетних ребятишек осталось… Вот она, цена самосуда…
