Какое-то время Тейлор молчал, обдумывая слова Митча.
– Они были не похожи на Дениз. И сам я тогда был другим. С тех пор я сильно изменился.
– В этом тебе надо убедить не меня, а кого-то другого.
– Слушай, какой ты все-таки зануда.
– Знаю. Мелисса тоже мне это говорит. Но я такой, какой есть, и тут уж ничего не поделать.
Все лето Тейлор и Дениз виделись почти ежедневно – из-за жары Тейлор со своей бригадой начинал работу рано утром и к двум часам дня уже освобождался и ехал к Дениз. Он по-прежнему отвозил ее в закусочную и заезжал за ней к концу ее смены. Иногда они ужинали у Джуди, а иногда Джуди приезжала присмотреть за Кайлом, чтобы Тейлор и Дениз могли куда-нибудь сходить.
Дениз нравилось все, что он придумывал. В один из теплых вечеров ближе к концу июля они поехали в Элизабет-Сити на танцы. Оказалось, Тейлор неплохо танцует вальс и тустеп, и местный кантри-бенд был вполне на высоте. Ночью, когда они лежали в постели, прислушиваясь к звукам грозы за окном, Тейлор обнял Дениз и признался, что никогда еще не был так счастлив.
Кайл просто расцвел под неустанным вниманием Тейлора. Мальчик стал больше говорить, хотя понять его часто было трудно, а иной раз и невозможно. К концу лета он научился попадать битой по мячу и гораздо лучше бросал мяч в цель.
Однако в этой идиллии бывали моменты, когда Дениз замечала в Тейлоре какую-то необъяснимую встревоженность. Иногда после того, как они занимались любовью, у него в глазах вдруг появлялось странное, отстраненное выражение. Он обнимал и ласкал ее, но Дениз чувствовала, что мысли его где-то далеко, и это ее пугало. Но наступало утро, и она забывала свои страхи и ругала себя за то, что дала слишком много воли воображению.
В конце августа Тейлору пришлось на три дня уехать тушить сильный пожар в Кроатанском лесу. Дениз обнаружила, что ей трудно заснуть, когда его нет рядом. Беспокоясь о Тейлоре, она позвонила Джуди, и они проговорили почти целый час. Дениз внимательно читала все, что писали о пожаре в газетах, старалась не пропускать выпуски новостей по телевизору, тщетно надеясь увидеть там Тейлора. Когда он наконец вернулся в Идентон, он первым делом заехал к ней. Дениз позвонила Рэю и попросила дать ей отгул, но Тейлор так вымотался, что вскоре уснул на диване в гостиной. Укрыв его одеялом, она тоже легла спать. Ночью он перебрался к ней в постель. Его била дрожь. Отвечать на ее расспросы о пожаре он отказывался. Тогда Дениз просто обняла его и не выпускала из объятий до тех пор, пока он снова не заснул. Но и во сне его преследовали кошмары, он метался, что-то выкрикивал. Утром Тейлор извинился, что не дал ей выспаться, но так ничего и не объяснил. Однако каким-то внутренним чутьем Дениз понимала: его мучают не только воспоминания о лесном пожаре.
Ее мать говорила, что мужчины, которые держат свои секреты в себе, приносят несчастье любящим их женщинам. Интуитивно Дениз соглашалась с матерью и все же иногда в мечтах видела, как они с Тейлором идут к алтарю. Она гнала прочь такие мысли, убеждала себя, что ни Тейлор, ни она не готовы к браку. Если он вдруг сделает ей предложение, у нее хватит мудрости так ему и сказать. Но в глубине души Дениз знала, что не скажет, а ответит: «Да… да… да».
Оставалось надеяться, что Тейлор чувствует то же самое.
– Что ты нервничаешь? – спросил Тейлор, глядя, как Дениз прихорашивается перед зеркалом. – Мы всего лишь идем к Митчу и Мелиссе.
Дениз держала в каждой руке по сережке от разных пар и выбирала, какие лучше – золотые колечки или «гвоздики».
– Я виделась с ними только один раз три месяца назад, и мы даже не успели поговорить, – ответила она. – Что, если я произведу на них плохое впечатление?
Тейлор легонько сжал ее руку:
– Не волнуйся. Это у тебя не получится.
– Мне было бы проще, если б ты не оттягивал так наше знакомство. Ты слишком долго собирался познакомить меня со своими друзьями.
– Но это ты работаешь шесть вечеров в неделю. А в твои выходные, уж извини, мне не хочется ни с кем тебя делить.
Он подошел и обнял ее сзади.
– Я тебе говорил, какая ты красивая?
– Ты уводишь разговор в сторону.
– Знаю. Но что поделать, если твоя красота волнует меня больше. Ты просто великолепна.
– Сойдет для ужина на свежем воздухе с твоими друзьями?
– Ты замечательно выглядишь, – серьезным голосом сказал он и добавил: – Но даже, если б это было не так, ты бы им все равно понравилась.
Через полчаса они уже подходили к дому Митча. Показавшийся из-за угла хозяин поспешил им навстречу.
– Привет. Рад, что вы все-таки к нам выбрались. Вся банда сзади, во дворе. Я вас провожу.
Мелисса сидела за столом и наблюдала за играющими в бассейне сыновьями.
– А вот и гости! – воскликнула она, поднимаясь со стула.
Тейлор крепко обнял ее и чмокнул в щеку.
– Ты, кажется, уже знакома с Дениз?
– Мы виделись на празднике, – сказала Мелисса. – Как поживаешь, Дениз?
– Спасибо, хорошо, – ответила Дениз, все еще немного нервничая.
Митч кивнул головой в сторону ящика со льдом и напитками:
– Как насчет пивка?
– Прекрасная мысль, – отозвался Тейлор. – Ты будешь, Дениз?
– Да, с удовольствием.
Пока Тейлор ходил за пивом, Мелисса, Дениз и Митч расселись вокруг стола. Кайл в плавках смущенно жался к матери.
– Здравствуй, Кайл, – наклонилась к нему Мелисса. – Как дела?
Когда мальчик промолчал, Дениз вмешалась:
– Скажи: «Спасибо, хорошо».
– Пасиба, хаасо.
– Ну вот и отлично, – улыбнулась Мелисса. – Хочешь поиграть в бассейне с ребятами? Они тебя заждались.
Кайл вопросительно посмотрел на мать.
– Хочешь поплавать? – перефразировала она слова Мелиссы.
Малыш радостно закивал.
– Хорошо, – сказала Дениз. – Иди, только будь осторожней в воде.
Она забрала у мальчика полотенце, и тот вприпрыжку побежал. Сойдя в бассейн, он встал у края, где вода была ему по колено. Немного поплескав руками, Кайл широко улыбнулся и только после этого зашел поглубже.
– Сколько ему сейчас? – спросила Мелисса.
– В октябре будет пять.
– Надо же, моему Джаду тоже. Джад – это тот, что стоит рядом с трамплином.
Дениз посмотрела на мальчика, который был одного роста с Кайлом. Четверо сыновей Мелиссы прыгали в воду, плескались, кричали – словом, резвились от души.
– А сколько лет вашим детям? – спросила Дениз. Ее волнение понемногу проходило.
– Десять, восемь, шесть и четыре.
