Когда Джереми замолчал, Лекси пристально посмотрела на него, пытаясь осмыслить все, что он ей только что рассказал.
– Ваша жена ушла от вас, узнав, что вы не можете иметь детей? – спросила она.
– Разумеется, разрыв произошел не сразу. Но решающую роль сыграло, конечно, это.
– А что говорят врачи? Неужели ничего нельзя с этим поделать?
– К сожалению, нет, – растерянно произнес Джереми. – То есть врачи не сказали, что у меня вообще нет ни малейшего шанса стать отцом, но дали понять, что скорее всего этого никогда не случится. Для Марии этого оказалось достаточно.
– Ну а вы не думали об усыновлении? Или о том, чтобы найти донора? Или…
Джереми отрицательно покачал головой.
– Поступок Марии может показаться бессердечным, но ее нельзя за это судить – ведь она всегда мечтала о детях. Все ее сестры становились матерями, а она не могла стать матерью по моей вине. – Джереми сделал паузу и отвел глаза. – Я очень долго не хотел верить в то, что не могу быть отцом. Мне не хотелось считать себя ущербным, но, увы, такова реальность, и с этим ничего не поделаешь. Возможно, это нелепо, но с тех пор я стал чувствовать себя в некотором роде не совсем полноценным мужчиной. – Джереми продолжил, стараясь говорить более сухо и безразлично: – Да, конечно, мы могли усыновить ребенка или найти донора. Я предлагал ей это. Но она была категорически против. Мария хотела сама выносить и родить ребенка, причем от мужа, а не от чужого человека. В общем, с тех пор в наших отношениях начался разлад. И дело не только в моей жене. Я тоже сильно изменился. Стал угрюмым… постоянно уезжал в командировки… Не знаю, возможно, в нашем разрыве виноват прежде всего я.
Лекси долго смотрела на него изучающе.
– Почему вы мне все это рассказываете?
Джереми отпил пива и опять поковырял ногтем этикетку на бутылке.
– Наверное, просто я хочу, чтобы вы знали, что вас ждет с таким человеком, как я.
При этих словах Лекси почувствовала, что залилась краской. Она встряхнула головой и отвернулась.
– Вы говорите о том, чего просто не может быть.
– Почему вы так думаете?
Усилившийся ветер стучал в окно, и из-за двери доносился тонкий свист.
– Потому что это невозможно в принципе, – сказала Лекси. – У нас с вами далеко не так много общего, как вам бы, вероятно, хотелось считать. Вы живете в Нью-Йорке, а я здесь. У вас большая дружная семья, а у меня – только Дорис, которой я очень нужна, особенно сейчас, когда у нее пошатнулось здоровье. Вам нравится жить в мегаполисе, а я люблю свой маленький городок. Вы делаете карьеру журналиста, а я занимаюсь библиотекой и абсолютно довольна жизнью. Если одному из нас придется что-то менять, отказываться от уже выбранного пути… – она на секунду прикрыла глаза, – боюсь, ничего хорошего из этого не выйдет. Я не говорю, что это невозможно, но когда речь идет о выстраивании отношений, все очень непросто. Вы сказали, что полюбили Марию, поскольку у вас с ней было много общего. Но что касается нас с вами, то одному из нас явно пришлось бы принести многое в жертву. И раз я не хочу ничем жертвовать, то думаю, нечестно ждать, что это сделаете вы.
Лекси опустила глаза, и в наступившей тишине стало слышно, как тикают часы над камином. На ее лице лежала тень глубокой грусти, и Джереми испугался, что потеряет единственный выпавший ему шанс. Он осторожно коснулся щеки Лекси, чтобы заставить ее повернуться к нему.
– А что, если я вовсе не считаю это жертвой? – спросил Джереми. – Если скажу вам, что я предпочел бы остаться здесь с вами, чем вернуться к прежней жизни?
Когда он дотронулся до Лекси, пальцы словно обожгли ее кожу, но она постаралась справиться с охватившим ее волнением.
– Тогда я сказала бы вам, что тоже хорошо провела время в эти несколько дней. Что встреча с вами была для меня… приятным сюрпризом. Что мне действительно хотелось бы верить в возможность дальнейшего развития отношений. И что я польщена.
– Но вы не желаете даже попытаться построить какие-то отношения?
Лекси покачала головой:
– Понимаете, Джереми… я…
– Хорошо, – сказал он. – Я все понял.
– Нет, – возразила она, – вы ничего не поняли. Я была бы рада, если бы у нас что-то сложилось. Вы умны, добры, обаятельны… – Лекси на секунду замялась. – Иногда, правда, слишком напористы…
Несмотря на напряженность ситуации, Джереми не смог сдержать улыбку. Лекси продолжала говорить, тщательно подбирая слова.
– Я провела с вами незабываемые два дня, но, боюсь, на этом следует остановиться, – сказала она. – Мне уже приходилось в жизни обжигаться, и я не хочу повторения.
Лекси быстро и спокойно рассказала ему о Мистере Ренессансе. Закончив, она выглядела почти виновато.
– Наверное, именно поэтому я стараюсь быть осторожнее на этот раз. Я не говорю, что вы просто исчезнете, как сделал он, но можете ли вы с уверенностью сказать, что наши чувства останутся прежними, когда нам придется каждый раз преодолевать огромное расстояние, чтобы увидеться?
– Да, – твердо сказал Джереми. – Могу.
Лекси посмотрела на него с нескрываемой грустью:
– Вы говорите это сейчас, а что будет завтра? Или, например, через месяц?
Ветер со свистом кружил у дома, поднимая песок и проникая в щели между старыми рамами, заставляя колыхаться занавески на окнах.
Джереми с нежностью посмотрел на Лекси: любовь к ней переполняла его сердце.
– Лекси, – произнес он, чувствуя, как пересохло у него во рту, – я…
Догадавшись, что он намерен сказать, она подняла руку, желая остановить его:
– Не надо, прошу вас. Я к этому еще не готова, понимаете? Давайте просто поужинаем. Хорошо? – Она помолчала и осторожно опустила бутылку пива на стол. – Пойду взгляну, как там соус, и поставлю вариться лингвини.
Она поднялась с дивана, Джереми с грустью смотрел ей вслед. В дверях она вдруг остановилась и повернулась к нему:
– Да, хочу все-таки вам сказать: вы не должны винить себя в том, что не удалось сохранить ваш брак. Ваша жена не сделала для этого вообще ничего, и это ужасно. Я не представляю, как можно оставить мужа в такой ситуации, и то, что вы сейчас ни в чем ее обвиняли, свидетельствует как раз о том, что ошибку совершила она. А ведь положение у вас не было безвыходным. Настоящие родители не те, которые зачали ребенка, а те, которые ростят его, любят, окружают заботой. Я так считаю.
Лекси повернулась и исчезла в коридоре, ведущем на кухню, откуда доносились тихие звуки песни «Я увижу тебя» Билли Холидея. У Джереми перехватило дыхание, и он поднялся с дивана, зная, что если упустит этот момент, то, возможно, другого шанса у него уже никогда не будет. Внезапно он понял, что приехал в Бун-Крик только для того, чтобы встретить Лекси. Именно ее искало его сердце долгие годы.
