Джереми, опешивший от неожиданного отпора, стоял, приоткрыв рот.
Очевидно, незнакомка не была настроена на общение. Ну и ладно. Подумаешь! Но все-таки почему она по крайней мере не ответила на его приветствие? Наверное, мужчины не давали ей проходу, вот она и привыкла так резко реагировать на любые попытки завести с ней разговор. Или, возможно, она просто не хотела, чтобы ей мешали, когда…
Что – когда?
«Похоже, журналистика сделала меня патологически любопытным, – подумал Джереми. – Какое мне дело до того, что ее сюда привело? В конце концов, – напомнил он себе, – это кладбище. Возможно, она пришла сюда, чтобы навестить могилы близких. Ведь именно для этого люди обычно приходят на кладбище».
Джереми задумчиво сдвинул брови. Все верно, но кладбища, посещаемые родственниками усопших, как правило, являют собой благостную картину умиротворения и порядка – с ухоженными могилами, аккуратно подстриженным газоном и скорбно-величественными памятниками. Что же касается Седар-Крика, то оно выглядело ничуть не лучше, чем Сан-Франциско после землетрясения 1906 года. Едва ли сюда вообще кто-то наведывался, чтобы следить за могилами. Можно было, конечно, пойти за незнакомкой и, подсмотрев за ней, выяснить, какова цель ее визита сюда. Однако Джереми достаточно хорошо знал женщин, чтобы понимать: подглядывание может вывести их из себя еще сильнее, чем «рассматривание в упор». Незнакомка шагала по тропке между могилами, и висевшая на плече сумка покачивалась в такт ее грациозной походке. Джереми изо всех сил старался не пожирать ее глазами, но никак не мог отвести взгляда. Лишь когда она скрылась из виду за толстыми стволами дубов, проснувшийся наконец рассудок сказал ему, что сейчас не время отвлекаться на красивых женщин. От этого журналистского расследования, возможно, зависела вся его дальнейшая судьба. Работа на телевидении, деньги, известность и так далее, и тому подобное… Ладно, в таком случае – что дальше? Кладбище он уже осмотрел. Так что теперь, пожалуй, стоило познакомиться с окрестностями, чтобы получить хоть какое-то представление об этих местах.
Джереми вернулся к машине и уселся за руль, довольный тем, что, уходя с кладбища, даже не обернулся посмотреть, наблюдает ли за ним незнакомка. Ему нравилось играть в подобные игры. Правда, на этот раз он скорее всего играл в одиночку. Уже сидя в машине, Джереми быстрым взглядом окинул кладбище и убедился, что это действительно так: женщины нигде не было видно, и она не думала за ним наблюдать.
Заведя машину, Джереми медленно тронулся с места, и по мере того, как он удалялся от кладбища, мысли о прекрасной незнакомке постепенно улетучивались из его головы, уступая место другим. Он поехал вперед, чтобы узнать, пересекалась ли эта дорога с какими-нибудь другими. По пути Джереми внимательно осматривал окрестности, безуспешно ища глазами ветряные мельницы, хозяйственные постройки, крытые жестью, и маленькие фермерские домики. Вокруг не было ничего заслуживающего внимания, и, повернув машину, он поехал обратно, так же безуспешно высматривая дорогу, по которой можно было попасть на вершину Райкерс-Хилла. Размышляя о том, чьей холм был собственностью – государственной или частной, а также кому принадлежали поля вокруг Седар-Крика, Джереми вновь приехал к воротам кладбища. Он сразу заметил, что машины незнакомки у ворот уже не было, и, к своему удивлению, испытал от этого легкое разочарование, которое, впрочем, исчезло так же быстро, как и появилось.
Джереми посмотрел на часы – было начало третьего. Должно быть, время ленча в «Гербсе» уже закончилось, и можно было смело отправляться туда для разговора с Дорис. Возможно, ей было известно нечто такое, от чего он мог оттолкнуться в своем расследовании.
Джереми усмехнулся, подумав, что встреченная им на кладбище незнакомка, вероятно, посмеялась бы над ним, если бы узнала, какова цель его приезда в их город.
Глава 3
Когда Джереми приехал в «Гербс», на террасе были заняты всего несколько столиков. Он поднялся по ступенькам и направился к входной двери, чувствуя на себе любопытные взгляды посетителей. Разговоры внезапно стихли, и все продолжали молча жевать, оглядывая его с удивлением, с каким смотрят пасущиеся коровы на приближающегося к изгороди человека. Джереми кивнул и помахал рукой в знак приветствия, как делали старички на террасах, когда он проезжал по улицам города на машине.
Он снял темные очки и вошел в ресторан. Внутри, по обе строны от ведущей наверх лестницы, располагалось два зала, заставленных маленькими квадратными столиками. Стены были окрашены в персиковый цвет, и в залах царил почти домашний уют. В глубине, в задней части здания, находилась кухня.
Когда Джереми вошел в зал, там воцарилась тишина и все взоры обратились на него, так же как на террасе. Однако как только он приветственно кивнул и помахал рукой, все успокоились и, вернувшись к тарелкам и разговорам, перестали обращать на него внимание. Это действовало как взмах волшебной палочки. «Похоже, такой у них условный знак», – подумал Джереми.
Пока он стоял, вертя в руках темные очки и размышляя, у кого бы спросить про Дорис, из кухни вышла одна из официанток – на вид лет двадцати восьми, высокая, тоненькая, как тростинка, с улыбающимся открытым лицом.
– Пожалуйста, садитесь за любой столик, – прощебетала она. – Через минуту я к вам подойду.
Джереми удобно устроился за столиком у окна, и официантка тут же явилась, не заставив себя долго ждать. На груди у нее была карточка с надписью «Рейчел». Джереми уже заметил, что все работники сферы обслуживания в этом городе носили на груди подобные карточки. Очевидно, так здесь было принято. Так же, как приветствовать всех знакомых и незнакомых кивком головы и взмахом руки.
– Что будете пить?
– У вас есть капуччино? – спросил Джереми.
– К сожалению, нет. Могу предложить вам кофе.
– Замечательно, давайте кофе, – улыбнулся Джереми.
– Что еще будете? Если хотите заказать что-то из еды, то меню на столе – пожалуйста, выбирайте.
– Нет, спасибо, а вы не подскажете: здесь ли сейчас Дорис Макклеллан?
– Да, она здесь, на кухне, – ослепительно улыбнувшись, сказала Рейчел. – Вам ее позвать?
– Если вас не затруднит.
Официантка опять улыбнулась:
– Ну что вы, конечно же, нет.
Джереми проводил взглядом Рейчел, которая прошествовала в глубь зала и, толкнув створчатую дверь, скрылась на кухне. Почти сразу же оттуда вышла женщина лет шестидесяти – очевидно, та самая Дорис. Она оказалась полной противоположностью Рейчел – невысокая, полная, с седеющими светлыми волосами. Дорис была в блузке в цветочек и фартуке, и Джереми обратил внимание на отсутствие у нее карточки с именем. Женщина подошла к его столику и, подперев руками поясницу, расплылась в улыбке.
– Какой сюрприз, – сказала она, – к нам пожаловал сам Джереми Марш!
– Как вы меня узнали? – удивился Джереми.
