Кладбище, окруженное поржавевшей железной оградой, державшейся на кирпичных колоннах, располагалось в широкой неглубокой долине, отчего создавалось впечатление, будто оно постепенно оседало, собираясь провалиться под землю.
На территории Седар-Крика росло множество раскидистых дубов, покрытых испанским бородатым мхом. Толстые нижние ветви некоторых деревьев были укреплены подпорками. В центре кладбища возвышалась огромная магнолия, корни который, частично выходившие на поверхность земли, были похожи на изуродованные артритом пальцы. Чувствовалось, что когда-то это кладбище было ухоженным и умиротворенно-величественным, но сейчас оно пришло в полное запустение. Неасфальтированная дорога, ведущая от главных ворот в глубь кладбища, была размыта дождями и покрыта гниющими листьями, сквозь которые кое-где пробивались жалкие пучки засохшей травы. Бороздившие дорогу рытвины напомнили Джереми набегающие на берег морские волны. Все могилы поросли огромными сорняками, и большинство надгробий были полуразрушены.
Тулли оказался прав: смотреть здесь действительно не на что. Место было заброшенное, мрачное и довольно зловещее. Однако для кладбища, населенного призраками, это как раз то, что надо. Несомненно, снятый здесь видеосюжет имел все шансы попасть на телевидение. Джереми улыбнулся: кладбище Седар-Крик выглядело так, будто его соорудили голливудские декораторы для съемок фильма о привидениях.
Выйдя из машины, он размял ноги и достал из лежавшего в багажнике чемодана фотоаппарат. Дул прохладный, но приятный ветерок, не имевший ничего общего с пронизывающим нью-йоркским ветром, и Джереми сделал глубокий вдох, наслаждаясь запахом душистых трав и хвои. По небу плыли кучевые облака, и вдали кружил одинокий ястреб. Райкерс-Хилл покрывал сосновый лесок, а в поле, лежавшем у подножия холма, стоял заброшенный сушильный сарай для табака, обвитый кудзу. Его жестяная крыша вся проржавела, одна из стен покосилась, и он выглядел таким ветхим, что, казалось, малейшее усиление ветра грозило ему разрушением. Кроме этого строения, никаких других признаков цивилизации вокруг не было.
Войдя в кладбищенские ворота, открывшиеся с громким скрежетом ржавых петель, Джереми медленно двинулся по дорожке между могилами, разглядывая надгробия. Сначала его очень удивило, что на могильных плитах нет надписей, но он быстро догадался, что они просто стерлись от времени. Самые старые даты, которые ему удалось рассмотреть, относились к концу восемнадцатого века. Многие склепы и памятники, попадавшиеся Джереми по дороге, были повреждены, а некоторые даже разрушены, однако было очевидно, что это результат воздействия ветра, дождя, солнца, а не результат злостного и разнузданного вандализма. Судя по датам на самых последних памятниках, здесь уже тридцать лет никого не хоронили, так что было неудивительно, что на кладбище царило такое запустение.
Остановившись в тени магнолии, Джереми огляделся. Должно быть, туманной ночью это место выглядело особенно таинственно, и, конечно, в такой атмосфере у приходивших сюда людей не могло не разыграться воображение. Если же загадочные огни действительно здесь появлялись, какова их природа? Можно было предположить, что «призраки» представляли собой не что иное, как отражение света в скоплениях водяных капелек, висящих в воздухе во время тумана. Но что было источником этого света? Нигде поблизости – ни на дороге, ни на самом кладбище – не было фонарей. На Райкерс-Хилле Джереми тоже не заметил никакого намека на жилые постройки, откуда мог бы исходить свет. Единственным его источником могли быть фары проезжающих мимо машин, но, если рассуждать логически, вряд ли они имели хоть какое-то отношение к появлению огней на кладбище: дорога поблизости только одна, машины по ней ездили редко, и люди давно уже заметили бы связь между светом фар и «пробуждением призраков».
Джереми подумал, что, помимо купленной им дорожной карты города, следовало обзавестись подробной топографической картой местности. Вероятно, ее можно было найти в городской библиотеке. В любом случае следовало туда наведаться, чтобы побольше узнать об истории кладбища и самого города. А заодно выяснить, когда впервые на кладбище были замечены огни: возможно, это имеет какое-то отношение к причине их появления. Кроме того, он собирался провести на кладбище пару ночей, когда погоде будет угодно ниспослать туман на Бун-Крик и его окрестности.
Некоторое время Джереми бродил по кладбищу, делая цифровым фотоаппаратом снимки, предназначенные пока не для публикации, а для того, чтобы сравнить их со старыми видами Седар-Крика, если таковые удастся найти в местной библиотеке. Он хотел проследить, как менялось кладбище с течением времени, чтобы понять, когда и почему оно стало приходить в столь неприглядное состояние. Заодно Джереми сфотографировал и гигантскую магнолию с черным морщинистым стволом и низко нависшими над землей ветвями. В детстве они с братьями с удовольствием полазали бы по такому дереву – разумеется, если бы оно росло не на кладбище, среди могил.
Просматривая сделанные фотографии, чтобы убедиться, все ли необходимое снято, Джереми краем глаза заметил вдалеке какое-то движение.
Подняв голову, он увидел, что по направлению к нему шла женщина в джинсах и голубом свитере, с синей холщовой сумкой на плече. У незнакомки были каштановые волосы до плеч и нежная смуглая кожа, не нуждавшаяся в макияже. Но что действительно поразило Джереми, так это ее фиалковые глаза, издалека казавшиеся почти сиреневыми. Бросив взгляд на подъездную дорогу к кладбищу, он увидел, что автомобиль женщины был припаркован прямо за его машиной.
Но что она здесь делала? Может, промелькнула у него мысль, посещение Седар-Крика разрешено только в составе экскурсий, и эта женщина собиралась выдворить его с территории кладбища? Или, может, она приехала сюда по каким-то своим причинам и ей вовсе не было никакого дела до Джереми?
Незнакомка невозмутимо шла по направлению к нему.
Ну что ж, если она не собиралась его выгонять, ее появление можно было считать очень даже милым стечением обстоятельств. Джереми убрал фотоаппарат в чехол, расправил плечи и, когда женщина приблизилась, широко улыбнувшись, сказал:
– Добрый день! Как приятно встретить здесь живого человека!
Услышав эти слова, женщина немного замедлила шаг, словно только сейчас заметила Джереми. По ее лицу скользнула усмешка, и Джереми показалось, что она собирается остановиться. Однако он ошибся: незнакомка прошла мимо, и до его слуха донесся ее тихий смешок.
Приподняв брови, Джереми посмотрел ей вслед. Женщина продолжала удаляться не оборачиваясь. Не успев как следует взвесить, насколько его поведение уместно, он сделал несколько шагов следом и окликнул ее:
– Послушайте!
Женщина повернулась к Джереми, но не остановилась, а медленно продолжала идти в прежнем направлении. Выражение лица у нее было насмешливое.
– Вы разве не знаете, что невежливо рассматривать человека в упор? – спросила она. – Наверное, вам стоит поучиться правилам хорошего тона. Ведь мы, женщины, не любим нахалов.
Произнеся эту нравоучительную тираду, незнакомка отвернулась, поправила на плече сумку и зашагала своей дорогой. Издалека опять донесся ее короткий смешок.
