За исключением мебели, почти все в комнате было в синей гамме: голубой коврик, индиговые шторы, лампа цвета электрик, блестящая, как новая машина. Бежевые комод и приставной столик украшали небольшие морские пейзажи. Синий телефон казался игрушечным.
– Что скажете?
– Настоящая синяя комната!
– Хотите посмотреть другие?
Фланнер поставил сумки на пол и выглянул в окно.
– Нет, эта вполне подойдет. Можно открыть окно? Здесь немного душно.
– Разумеется.
Пол подошел к окну и, щелкнув задвижкой, приоткрыл. Рамы красили много раз, поэтому окно открылось лишь на сантиметр. Мужчина с силой распахнул его шире, и Адриана увидела, как заиграли мускулы на руках Пола.
Она откашлялась.
– Думаю, стоит сказать, что я впервые осталась за хозяйку. Я была здесь много раз, но только в качестве гостьи. Если что-то не так, пожалуйста, говорите, не стесняясь.
– Не беспокойтесь, я непривередлив. Улыбаясь, Адриана вытащила ключи из замочной скважины.
– Ах да! Джин просила сказать, что обогреватель под окном. Включайте, когда захотите. Он работает всего в двух режимах и сначала немного гудит, однако через минуту гул стихает. Чистые полотенца в ванной, если кончатся, дайте мне знать. Вода греется долго, зато напор неплохой.
Лицо гостя потеплело, и она продолжала:
– Если не приедет кто-то еще, а скорее всего так и случится, – проговорила Адриана, – то мы сможем есть, когда вы захотите. Обычно Джин подает завтрак в восемь, а ужин в семь, но если вам это неудобно, график можно сместить. Или я могу готовить то, что можно взять с собой.
– Спасибо!
Адриана задумалась, боясь что-то пропустить.
– О, чуть не забыла! По телефону можно делать только местные звонки. Для междугородных нужно купить карточку или звонить через оператора.
– Хорошо.
Женщина двинулась к двери.
– Надеюсь, я рассказала обо всем.
– Да, конечно, кроме самого главного.
– Чего же?
– Вы так и не представились.
Она улыбнулась, положив ключи на комод.
– Меня зовут Адриана. Адриана Уиллис.
– Рад с вами познакомиться, Адриана!
Глава 6
Пол Фланнер прибыл в Роданте по приглашению Роберта Торрельсона. Распаковывая сумки, он в который раз спросил себя, о чем хотел с ним поговорить Роберт. Может, он просто ожидает объяснений?
У Джилл Торрельсон была менингиома. Опухоль оказалась доброкачественной, для здоровья неопасной и тем не менее, мягко говоря, некрасивой. Рыхлая бордовая масса, за годы покрывшаяся шрамами, пересекала правую сторону лица, от крыльев носа к щеке. Пол удалял менингиомы сотни раз и получал письма от благодарных пациентов.
Сколько бы он об этом ни думал, доктор Фланнер не мог понять, почему Джилл Торрельсон умерла. Научного объяснения произошедшему просто не существовало. Вскрытие ничего не показало, и причина смерти так и не была установлена. Наиболее вероятной казалась закупорка сосудов, однако ничего подобного не обнаружили. Больная могла умереть от аллергической реакции на анестезию или послеоперационные медикаменты, но проведенное расследование исключило и это, равно как и преступную халатность со стороны Пола. Операция прошла прекрасно, проводивший дознание следователь не нашел ничего, что могло стать косвенной причиной смерти.
Видеозапись лишь подтвердила предварительные выводы. Удаление менингиомы считается рядовой операцией, поэтому ее и записывали, чтобы использовать в качестве учебного фильма. Пленку изучила медицинская комиссия клиники, а потом три независимых хирурга из других штатов. Никто не нашел ни единой ошибки.
Отчет содержал некоторые данные о здоровье умершей. Джилл Торрельсон страдала ожирением и, как следствие, повышенным артериальным давлением. Со временем могла возникнуть потребность в коронарном шунтировании. У нее также был диабет и из-за многолетнего курения – начальная стадия эмфиземы. Однако на момент операции ни одно из заболеваний не представляло опасности для жизни и не объясняло произошедшего.
Казалось, Джилл Торрельсон умерла без всяких причин, будто ее просто призвал к себе Господь.
Как и многие в подобных случаях, Роберт Торрельсон подал в суд. Ответчиками по делу о преступной халатности были назначены Фланнер, клиника и анестезиолог. Пол, как и многие хирурги, имел соответствующую страховку. Ему посоветовали не общаться с Робертом Торрельсоном вне зала суда и без адвоката.
Дело застряло на мертвой точке на целый год. Когда адвокат Роберта Торрельсона получил отчет о вскрытии, независимые хирурги изучили видеозапись операции, а страховая компания и клиника затеяли волокиту, чтобы растянуть процесс и выбить из истца побольше денег, он перестал понимать, чего добивается его клиент. Ведь не говоря об этом открыто, адвокаты страховой компании дали понять, что Роберту Торрельсону не на что надеяться.
Подобный случай не был единственным в практике доктора Фланнера, за исключением того, что два месяца назад он получил от Роберта Торрельсона письмо.
Его содержание Пол помнил наизусть.
«Дорогой доктор Фланнер!
Мне бы хотелось переговорить с вами лично. Это очень важно. Пожалуйста, приезжайте!
Роберт Торрельсон».
В конце письма был указан адрес.
Прочитав послание, Пол показал его адвокатам, которые посоветовали не обращать на него внимания. То же самое сказали бывшие коллеги по клинике. «Просто забудь и все, – говорили они. – Закончится суд, тогда и поговорите, если будет о чем».
Однако в просьбе Роберта Торрельсона было нечто такое, что взволновало Пола, и он решил выслушать вдовца.
В своей жизни он и так слишком многое оставил без внимания.
Накинув куртку, Пол вышел к машине, чтобы забрать барсетку с паспортом и билетами. И вместо того чтобы вернуться в гостиницу, Фланнер решил прогуляться.
На берегу дул холодный ветер, и Пол поспешно застегнул молнию. Прижав к себе барсетку, он засунул руки поглубже в карманы и наклонил голову, чувствуя, как ветер щиплет щеки.
Такое же небо он видел перед метелью в Балтиморе. Все вокруг казалось серым. Вдалеке низко над водой летел пеликан. Он почти не махал крыльями, отдавшись ветру. Интересно, а в шторм пеликаны летают?
У самой воды Пол остановился. Огромные волны сталкивались, разбиваясь в серую пену. Воздух был холодным и влажным. Оглянувшись, мужчина заметил, что в гостинице зажгли свет. В окне мелькнула фигура Адрианы и тут же исчезла из виду.
С Робертом Торрельсоном Пол решил поговорить следующим утром. Шторм начнется в полдень, поэтому на выходные рассчитывать не следует. Понедельника ждать тоже не хотелось – он вылетает из Даллеса в двенадцать часов дня во вторник, значит, из Роданте придется выехать не позднее девяти. Лучше не рисковать, а из-за шторма другого шанса может и не быть. До понедельника могут отключить электричество, случиться наводнение, а у Роберта Торрельсона появиться другие планы.
