Вторая половина декабря прошла относительно тихо, что называется, «бои местного значения». Основные события разворачивались на юге, где Жуков предпринял наступление против 17-й армии Штульпнабеля под Ровно, задействовав 5-ю армию Потапова и 21-ю армию, переданную ему с ЗФ. Немцы, уже как обычно, активизировались на нашем фронте на юге. Но припятские болота не позволяли им атаковать на широком фронте Коробкова. Тогда они развернули 1-ю танковую группу Клейста и ударили с другой стороны. Непогода и большое количество снега и грязи больше помогали нам, чем противнику, и Жуков начал усиливать группировку в Рудянских лесах, проводить медленное выжимание противника с занятых позиций. Он пытался выйти к берегам Буга хотя бы там. Для Западного фронта передача целой армии в состав Юго-западного и перенос стыка с южным соседом еще севернее представляли еще большую угрозу. Фактически, кроме Пинского и Мозырьского укрепрайонов в составе двух корпусов, оборону там никто не держал. Тринадцатая армия была сдвинута к Минску и держала фронт на острие немецкого прорыва. Если 21-я не выдержит ударов, то фронт рухнет. Под самое Рождество, католическое, Владислава вызвали в Белосток.
Закрытый штабной «Скаут» быстро двигался по заснеженной дороге. Впереди бежало еще несколько таких машин, сзади еще две. С неба сыпался сухой морозный снег. Заметили довольно большую стаю волков. Их много развелось! В штаб фронта прибыли вовремя. Влад успел привести в порядок сапоги, снять полушубок и вошел в кабинет комфронта.
– В общем, так, Владислав Николаевич. Положение осложняется, я вынужден забрать у вас 4-ю гвардейскую и первую гвардейскую кавалерийскую. Желательно еще и пару гвардейских полков. Заменить нечем. Отвод обеспечить тихий – так, чтобы противник даже не дернулся. Какие полки можешь отдать?
Это был удар под дых!
– Только один полк от Наумова, он у него в резерве. Третья гвардейская, 2-й ГМСП. Он в Ломже на отдыхе. В остальных местах довольно неспокойно, немцы активно проводят разведки боем. И минимум неделю на тихую замену 4-й. Она сейчас на передке. Кавалерию могу отдать немедленно, она в резерве. Больше у меня ничего нет. Придется заменять «четверку» пульбатами с тыловых опорных пунктов и средствами усиления других дивизий.
– Пять суток. Максимум. В таком случае отдашь 2-й корпусной артполк и реактивный дивизион. Исполняйте!
«И, зараза, никаких объяснений! Может быть, из-за Волкова», – подумал, поворачиваясь, Владислав. Из штаба фронта отдал приказания в кавдивизию, 3-й мотострелковой и артполку. Затем связался с 1-й танковой и приказал направить мотострелковый полк в Йоганнисбург. Больше отсюда ничего не сделать. По пунктам назначения понятно, что направляют всех к Мельнику, в Адамову Заставу. Угробят штурмовую дивизию в полевых условиях. Она предназначена для совершенно других действий. В штабе увидел Никитина, который, тихо матерясь, отдавал приказания своему 20-му корпусу. Поздоровались, коротко обсудили обстановку и разъехались.
Четыре ночи выводили дивизию из-под Турошелна и Йоганнисбурга. Сам бы попробовал сделать это незаметно, если форма у мотоштурмовой и мотострелковой сильно отличается, не говоря уж о гвардейских и негвардейских частях. Пульбаты остались негвардейскими.
Рождество немцы отметили тихо, а вот на Новый год Штерн приготовил им подарок. На свой страх и риск он снял резервный 20-й танковый корпус из-под Вышкува, оставив там танковые макеты, выгреб со всех армий фронта все, что смог собрать, и ударил по 113-й пехотной дивизии, занимавшей позиции у Черемух. Удар с разворотом направления главного удара на девяносто градусов – так же, как действовал на Халхин-Голе, а артиллерию, после прорыва первой и второй линии, поставил на подавление немецкой артиллерии за Бугом. В качестве десанта шли гвардейские полки, которые высадили в Клейниках и Сталинском районе Бреста, а танкисты взялись уничтожать многочисленные переправы через Буг. Штурмовая дивизия занялась привычной работой: выбивала немцев из города. Второй гвардейский полк обеспечивал захват мостов через Мухавец.
Инженерно-саперные штурмовые батальоны и инженерно-разведовательные роты уронили новенький железнодорожный мост в Буг, потопили кучу вспомогательных плавсредств немецких понтонных парков. Повредили все отремонтированные ими быки на мостах. В общем, развлекались по полной. Двадцать первая армия, узнав, что операция проходит успешно, двинулась было навстречу, но Рейхенау прижал ее к земле. Не подтянув большое количество артиллерии, наступать было невозможно, а артиллерия Коробкову требовалась на другом фланге. Лишь через пять суток первые части сводной группы пробились и соединились с войсками 21-й армии. Вот после этого Генштаб отреагировал на изменение ситуации. В адрес ЗФ стали выдвигаться 2-я резервная и 22-я армии, задачей которых стало уничтожение образовавшегося котла.
В непрерывных боях по всей линии фронта прошел весь январь. Немцы атаковали изо всех сил, стремясь перерезать «тонкую красную линию» вдоль Буга, атаковали на всех участках, стараясь не допустить снятия оттуда каких-либо частей. В нескольких местах они сумели добраться почти до берега, и тогда в бой вступали гвардейцы, которых использовали как пожарные команды. Они отбрасывали противника, пользуясь преимуществом в количестве пулеметов, танков и артиллерии. Для восполнения потерь 2-й гвардейский отвели, вместо него задействовали шестой. Два инженерно-саперных батальона, которые еще только готовили и обучали, тоже ушли под Брест. Резервов у Владислава практически не осталось, а Белосток все требовал и требовал людей.
Наконец, в Гродно пришло двенадцать маршевых батальонов пополнения для корпуса, почти дивизия. Ими подменили 1-ю гвардейскую, которую спешно перебросили в Черемухи. Дивизия ударила во фланг VIII корпусу, опять по 113-й дивизии фон Арнима, окончательно сломила ее сопротивление, а 14-й танковый корпус немцев уже сидел без топлива и боеприпасов. Вторая резервная начала выгрузку в Волковыске и по-дурацки, с марша, вступила в бой. К тому времени стало известно, что Рейхенау умер от кровоизлияния в мозг и вместо него командует генерал Паулюс. Прибывших сил хватило, чтобы вывести, наконец, части первого гвардейского корпуса с берегов Буга на отдых и переформирование. А вокруг трех окруженных корпусов продолжало идти сражение, которое продлилось до марта месяца.
Владислав лично поехал выводить своих из боя. Иначе замылят, и пикнуть не успеешь. Крайние части были аж под Коденом. Там находился реактивный дивизион. Проследил отход и выстраивание в походную колонну. Обогнали ее и двинулись в сторону Бреста. Уже за Брестом у деревушки Церабунь в леске дорогу преградила фигура в кирасе и дала очередь выше бронетранспортера из ППС.
– Останови! Вроде свой! – сказал командир головной машины лейтенант Муромцев.
Водитель дал по тормозам, пулеметчики навели «Браунинги» на фигуру, остальные взяли на прицел группу солдат на обочине.
– Братишка! Нашего старшину зацепило у «Подковы», надо в госпиталь, срочно!
– Пароль?
– Да хрен его знает! Вчера был «Тарнополь». Уже другой, второй час ночи. Не доводили.
Сзади аккуратно подъезжали остальные бронетранспортеры охраны.
