Я был поражен ее вопросом, потому что он звучал... так
обыденно.
"Да, несомненно" осторожно ответил я.
"И что ты хочешь сделать со своей жизнью?"
Я пожал плечами, немного опасаясь того, куда она клонила.
"Пока не знаю. Еще не думал об этом. Я собираюсь в университет Северной
Каролины следующей осенью, по крайней мере, надеюсь на это. Но сначала, я
должен туда поступить".
"Ты поступишь", сказала она.
"Откуда ты знаешь?"
"Поскольку я также молился и об этом".
Когда она это сказала, я подумал, что мы втягиваемся в
дискуссию о силе молитвы и веры, но Джейми еще раз выбила меня из седла.
"Ну а после колледжа? Что бы ты хотел сделать?"
"Я не знаю", сказал я, пожимая плечами.
"Возможно, я буду одноруким дровосеком".
Она не посчитала это смешным.
"Я думаю, что ты должен стать священником",
сказала она серьезно. "Я считаю, что ты хорошо ладишь с людьми, и они
уважали бы то, что ты скажешь".
Хотя концепция была абсолютно нелепа, но я знал, что она
сказала это от чистого сердца, и она предназначала сказанное как комплимент.
"Благодарю", сказал я. "Я не знаю, поступлю
ли я так, но я уверен, что найду кое-что подходящее". Спустя мгновение я
понял, что беседа остановилась, и теперь была моя очередь задать вопрос.
"А как насчет тебя? Что бы ты хотела сделать в
будущем?"
Джейми отвернулась, и стала пристально вглядываться в даль,
заставляя меня задаться вопросом, о чём же она думала, но данная ситуация
исчезло почти так же быстро, как и началась.
"Я хочу выйти замуж", сказала она спокойно.
"И когда это произойдет, я хочу, чтобы мой отец вел меня к венцу, и хочу,
чтобы там были все с кем я знакома. Я хочу, чтобы церковь была переполнена
людьми".
"И это все?" Хотя я не был склонен к идее
относительно брака, казалось глупым надеяться на это, как на цель своей жизни.
"Да", сказала она. "Это - все, что я
хочу".
То как она ответила, заставило меня подозревать, что она
думала закончить так же, как и мисс Гарбер. Я пробовал улучшить её настроение,
даже притом, что все это еще казалось мне глупым.
"Ну, ты выйдешь замуж когда-нибудь. Встретишь парня, у
вас будут хорошие отношения, и он попросит тебя выйти за него. И я уверен, что
твой отец будет счастлив вести тебя к венцу".
Я не упомянул только часть о наличии большой толпы в церкви.
Это была единая вещь, которую я не мог даже представить.
Джейми обдумала тщательно мой ответ, взвешивая то, как я об
этом сказал, хотя я не знал почему.
"Надеюсь, что так и будет", сказала она, наконец.
Я был уверен, что она не хотела больше об этом говорить, не
спрашивайте меня о деталях, так что я сменил тему.
"Так, как долго ты ходишь в приют?" спросил я,
поддерживая разговор.
"Семь лет. Мне было десять лет, когда я пришла в первый
раз. Я была моложе, чем многие из этих сирот".
"Ты от этого получаешь удовольствие, или это заставляет
тебя грустить?"
"И то и другое. Некоторые из присутствующих здесь детей
пережили действительно ужасные ситуации. Вполне достаточно, чтобы разбить твое
сердце, когда ты слышишь об этом. Но когда они видят, что ты пришел с
некоторыми книгами из библиотеки или с новой игрой, чтобы поиграть в неё, их
улыбки изгоняют всю печаль. Это - самые лучшие моменты, которые можно испытать
в жизни".
Она фактически пылала, когда говорила. Хотя она не говорила
в таком тоне, чтобы я почувствовал себя виновным, но именно так я себя и
чувствовал. Это была одна из причин, из-за которой было очень трудно выносить
ее, но к тому времени я понял, что это было справедливо. Она могла крутить Вами
в любом направлении, но это были нужные уроки для меня.
В тот момент, мистер Дженкинс открыл дверь и предложил нам
войти. Офис был очень похож на комнату больницы, с черно-белым плиточным полом,
белыми стенами и потолками, металлический шкаф с выдвижными ящиками стоял возле
стены. Там где обычно была кровать, стоял металлический стол, который выглядел
так, словно только что сошел с конвейера. Потрясало то, что в офисе
отсутствовали личные вещи. Не было ни единой фотографии, ничего.
Джейми представила меня, и я пожал руку мистера Дженкинса.
После того, как мы сели, говорила большую часть времени Джейми. Они были
старыми друзьями, Вы бы это сразу увидели, и мистер Дженкинс тепло обнял её,
как только она вошла. После разглаживания своей юбки, Джейми объяснила наш план.
Мистер Дженкинс видел пьесу несколько лет назад, и он точно знал, о чем она
хотела рассказать, как только она начала. Но даже притом, что мистер Дженкинс
очень любил Джейми и знал, что она не имела в виду ничего плохого, он не считал
эту идею хорошей.
"Я не думаю, что это хорошая идея", сказал он.
Вот так я и узнал, что он думал.
"Почему нет?" спросила Джейми, двигая бровями. Она
казалась искренне озадаченной его недостатком энтузиазма.
Мистер Дженкинс взял карандаш и начал точить его на столе,
очевидно раздумывая над тем, как объясниться. Затем, он положил карандаш и
вздохнул.
"Даже притом, что это замечательное предложение, и я
знаю, что Вы хотели сделать эту пьесу особенной, но она - об отце, который, в
конечном счете, понимает, насколько он любит свою дочь". Он на мгновение
замолчал, давая нам обдумать его слова, и снова взял карандаш. "Здесь,
Рождество достаточно трудный праздник, без напоминания детям того, чего они
лишились. Я думаю, что, если дети увидят кое-что подобно этому ... "
Ему даже не надо было заканчивать свою мысль. Джейми рукой
закрыла свой рот. "О Боже", быстро сказала она, "Вы правы. Я и
не подумала об этом".
По-правде говоря, я тоже об этом не подумал. Но сразу было
очевидно, что г. Дженкинс был прав.
Он всё равно поблагодарил нас и некоторое время рассказывал
о том, что он планировал сделать вместо этого.
"У нас будет маленькая ёлка и несколько подарков,
которые они смогут разделить между собой. Вас с радостью будут ждать в
Сочельник ... ".
После того, как мы попрощались, Джейми и я шли в тишине, не
говоря ни слова. Я бы мог сказать, что она была грустна. Чем больше я наблюдал
за Джейми, тем больше понимал, что у неё было много различных эмоций - она не
всегда была веселой и счастливой. Верьте этому или нет, но это был первый раз,
когда я признал, что в некоторых ситуациях она была точно такой же, как и все
остальные.
