К победителям подбежали бойцы. Впереди держался майор Жилин.
— Ну и как вы? — спросил он без всякого намека на одышку, хоть и пробежал сто метров как заправский спринтер.
— Нормально.
— А это кто? — Жилин указал на боевика.
— Судя по всему, тот самый главарь банды, который и устроил нам засаду. Вот я и решил его взять живым. Очень уж интересно узнать, кто навел на нас духов.
— Правильно сделал. За это благодарность, а вот за то, что рисковал без необходимости, замечание.
— Так вы уж будьте последовательны, товарищ майор. После выговора замечание не делают, объявляют строгий.
— Убедил. Строгий выговор.
— Есть! И Соболю тоже?
— Ему-то за что?
— За компанию.
— Ну, если за компанию, то и ему тоже. Что с медиками?
— Сейчас Курко и водитель санитарки выведут их на свежий воздух.
— Откуда?
— На наше счастье, здесь оказалась пещера. Когда-то она играла какую-то роль в системе фортификационных сооружений, вход завален, но расщелина, или трещина, осталась. Вовремя мы ее заметили. В кустах сложно было бы защитить женщин. Если только прикрывать собой. Но нам повезло.
— Ты у нас везунчик.
— Вы еще сглазьте.
От северного холма шли женщины в сопровождении старшего лейтенанта Курко, несущего спутниковую станцию, и сержанта Болотова, осматривавшего поле боя.
Авдеева шла прямо к Смирнову. Она не замечала никого и ничего вокруг.
Жилин увидел это и заявил:
— Похоже, госпожа Авдеева имеет желание что-то сказать тебе. Не буду мешать. Ты поговори с ней, пока парни зачистку проводят.
— Пусть сирийцами займутся. У них потери большие. Только один, наверное, и выжил.
— Да, попали союзники в переплет. Ладно, поговорим позже, — сказал командир группы, отошел в сторону и подозвал к себе сирийского солдата.
Докторша подошла к Смирнову.
— Боря…
— Что, Галя? Ну и как тебе наши игры? Понравились?
— Ты прости меня, Боря.
— Мне-то тебя за что прощать? За то, что сделал глупость в училище? Поверил сплетням? Сбежал от тебя?
— Ты не виноват. Жаль, что мы не познакомились до выпускного вечера. Да и я была хороша. Хотя это ты предложил мне выйти из кафе. Сказал, что влюбился с первого взгляда. А я, дурочка, и поверила, ведь видела же, что ты пьян. А потом ты так мне понравился! Я тоже плохо помню, как мы оказались у меня дома. Нет, не пьяная была, а просто в каком-то наваждении. Видимо, возникла шальная мысль. А может, это мое счастье? Такое вот неожиданное. Да, что было, то было. Ты прости, что иронизировала по поводу твоей службы, издевалась. Ты настоящий офицер. Выйти одному против целой банды! Ведь ты же не знал, выживешь или погибнешь.
— Вышли мы вдвоем с другом. В этом нет ничего особенного. Так поступать нам приходится не в первый раз.
— Вот ты каким стал. Жалко, что не получилось у нас.
— Но может, не все потеряно? Человек устроен так, что быстро забывает все плохое. В памяти больше хорошего остается. Хотя у нас с тобой была всего одна ночь, которой я совершенно не помню.
— Это было прекрасно.
В это самое время Соболь красовался перед медсестрой Соней.
— А вон оттуда я сделал трех духов! — заявил он и повел рукой.
— Кого? — не поняла девушка.
— Боевиков.
— Да? А как ты их сделал?
— В смысле?
— Сделал как?
— Просто. Всадил в них по очереди, и все. Да еще пулеметчика с вершины холма сбил. Вон он валяется у подножия. Хотел, сука… пардон, сволочь, расстрелять нас сверху. Он до этого половину отделения сирийцев положил. Но получил свое сполна. Главное в том, что мы не дали подойти к пещере гранатометчику. А то он сделал бы из вас шашлык.
— Ты такие страсти говоришь! Меня и без этого трясет.
Соболь улыбнулся.
— Вы перенесли стресс. Я имею в виду всю бригаду. А ты, смотрю, особенно перенервничала. Ты ведь медработник, сама прекрасно знаешь, что стресс надо снимать. Сегодня никто уже работать не будет. Поэтому по возвращении на базу предлагаю вечером встретиться и вместе снять этот чертов стресс. А то потом по ночам кошмары замучают.
— Ты предлагаешь встречу? Где?
— Не на виду же у всех. Я подойду к модулю, где вас поселили. К нему есть скрытый подход от колючки. Часиков в девять, как стемнеет, и прибуду.
— Но ко мне нельзя!
— А мы пойдем ко мне. Я и винца достану. Посидим, снимем стресс.
— А потом томный вечер плавно перейдет в бурную ночь, не так ли?
— Я был бы не против, честно говоря. Я всегда говорю правду, хотя ты можешь не верить.
— Нет, я так не могу.
— Как именно?
— Вот так, сразу!
Соболь взял медсестру под руку и проговорил:
— Сонечка, здесь война, дорогая, и законы другие. Это в России, где-нибудь в мирном городе да при спокойной работе есть время на ухаживания, а тут каждая минута на вес золота. Сегодня нас уже никуда не кинут, а вот завтра вполне могут. И не факт, что все, кто уйдет, вернутся назад. Поэтому здесь, Соня, все надо делать быстро.
— Все равно я не смогу. Да и не хочу так.
— Ты, главное, выйди из модуля в девять часов. А потом как пойдет. Слово даю, насильно заставлять не буду.
— Этого еще не хватало.
— Ну так как, договорились?
— Не знаю, не обещаю.
— Ладно, пусть так, но помни, в девять вечера я стою у вашего модуля со стороны линии колючей проволоки.
— Но там одни кусты.
Соболь вновь похотливо улыбнулся.
— Кусты — это хорошо. Но мы люди цивилизованные, они не для нас. Там тропочка одна неприметная есть. По ней и пойдем, если, конечно, ты выйдешь и захочешь пообщаться.
— А если не захочу?
— Тогда, значит, не судьба. Подожду полчаса и уйду.
— Соболь! — вдруг окликнул прапорщика Жилин.
— Я! — резко отпустив девушку и развернувшись, ответил Дмитрий.
— Ко мне!
— Есть! В девять у модуля! — шепнул он хорошенькой медсестре и пошел к командиру группы.
Тот с подозрением посмотрел на подчиненного и осведомился:
— Ты никак решил девушку на секс развести, Дима?
— А если да, то что? Это преступление?
— Это распущенность. Ты ее уложишь в постель, поимеешь, а потом бросишь. Останется она одна, если не с ребенком.
