– Тамара, тихо! Успокойтесь. Дети у меня в машине. Саша и Женя. С ними все в порядке.
– Как они… как они туда попали? – пролепетала Тамара. – Вы что, хотели их увезти?!
– Я их привез, – ответил капитан. – Их хотели увезти два преступника – Андреянов и Сидоров. Сидорова я увидел впервые, а про Андреянова кое-что слышал.
– Аверьянов? – переспросила Тамара. – Оля мне рассказывала про какого-то Аверьянова… – И снова закричала страшно: – Оля! Олечка!.. Ох, я не могу!
– Тише, Тамара, эта тварь за все расплатится, – мягко проговорил капитан. – И за убийство, и за измену Родине. Он и Андреянов были заброшены сюда для того, чтобы похитить Женю и Сашу.
– Похитить моего сына? – ошеломленно переспросила Тамара. – Зачем им мой сын и Женя?! Говорите, Дмитрий Александрович! Вы что-то знаете!
– Я вам потом расскажу, Тамара, – ласково проговорил капитан после легкой заминки. – А сейчас идите, моя машина стоит около калитки. Дети долго спали, переволновались, они испуганы, плачут. А мои подчиненные не очень хорошо умеют успокаивать малышей. Но имейте в виду: Женя и Саша уже знают про Ольгу.
– Кто им мог сказать? – гневно воскликнула Тамара. – Это жестоко!
– Им никто не говорил ни слова, – ответил капитан печально. – Никто ничего не знал, в том числе и я. Это они сами сказали мне… Идите к ним, Тамара. Потом увезу вас в какую-нибудь гостиницу, пока тут… будут работать следователи. Скажите моим подчиненным, которые охраняют детей, что капитан Егоров позволил вам с ними побыть.
Ромашов вскрикнул и болезненно дернулся.
Дмитрий Александрович! Капитан Егоров! Да это квартирант Ольги! Тот самый квартирант, которого зовут так же, как ненавистного Грозу!
– Гроза! – прохрипел с ненавистью. – Будь ты проклят!
– Это ты будешь проклят, Пейвэ Мец, – спокойно ответил Егоров. – Да ты уже проклят.
– Как ты… как ты меня назвал? Откуда ты знаешь это имя?.. – простонал Ромашов.
– Хочешь знать, почему провалилась афера Вальтера Штольца? – с ненавистью бросил Егоров. – Помнишь третьего в вашей группе? Радиста по кличке Монах? Он благополучно добрался до Дивеева и сразу пришел к матушке Анне. Это одна из монахинь несуществующего ныне Дивеевского монастыря. Ей и ее брату Гедеону в тысяча девятьсот двадцать седьмом году Дмитрий Гроза помогал подменить и спрятать мощи Саровского Святого. Те самые, которые так жаждет получить Вальтер Штольц. Он только не учел, что Монах, конечно, ненавидит советскую власть, но врагов-захватчиков ненавидит еще больше. И саровская святыня для него – именно святыня, а не просто артефакт, как это называл Штольц. Монах, вернее Гаврила Старцев, все рассказал матушке Анне: и о задании похитить детей, которые находятся в доме Ольги Васильевой, и о задании найти саровскую святыню. Матушка Анна сразу сообщила обо всем этом мне. Она тоже иногда называла меня Грозой… и Митей называла. Так что вам, убийцы и предатели, не повезло, – холодно проговорил Егоров. – Вдобавок ко всему, Лозиков остался жив. Он дополз до стенки и начал стучать по батарее. Его услышали в соседней квартире. А там поселилась врач из психиатрической лечебницы. Ее зовут доктор Симеонова. Помните это имя? Она вызвала милицию. Когда Лозиков рассказал, кто в него стрелял, когда описал своих гостей, которые оказались такими опасными преступниками, доктор Симеонова вспомнила, что видела вчера одного бывшего пациента из своей клиники – исчезнувшего в сентябре сорок первого года. Он стоял около телефонной булки на вокзале. Вчера доктор Симеонова решила, что ошиблась, но сегодня поняла, что это был именно Павел Мец. Потом Аверьянов подтвердил ее слова… правда, он называл тебя Петр Ромашов, но это, думаю, особой роли для Пейвэ Меца не играет, – презрительно усмехнулся Егоров и продолжал: – Всем патрульным постам немедленно сообщили номер машины, которую надо задержать. Андреянова и Сидорова перехватили еще на выезде из города! Они начали давать показания даже раньше, чем наши люди успели приступить к официальному допросу. Мне сообщили об их задержании, о том, что найдены дети, потому что я еще вчера звонил из Сарова и рассказал о заявлении Монаха. Я-то и привез его в Горький ночью. Так что все кончено, Мец.
Ромашов молчал.
Он старался казаться слабее, чем есть, чтобы ввести Грозу… Нет, не Грозу, а этого Егорова в заблуждение. Но Ольга своей смертью, своей кровью дала ему столько сил, что он выдержит… Выдержит и допросы, и заключение. Если, конечно, его сразу к стенке не поставят.
Тем временем Егоров подхватил его под мышки и потащил вниз, причиняя ужасную боль вывернутым рукам и простреленному плечу. Ромашов старался сдерживать стоны, понимая, что Егоров, дай ему волю, причинит ему еще более сильную боль, причем с удовольствием!
Внезапно капитан замер, воскликнув изумленно:
– А это что еще такое?
Он швырнул Ромашова на пол и сделал несколько шагов. Зашелестели страницы.
Тетрадь! Записки Грозы! Он нашел записки Грозы!
– Та самая тетрадь, которую хотел получить Штольц! – протянул Егоров. – Та самая тетрадь…
– Умоляю, – внезапно утратив над собой власть, прохрипел Ромашов, – прочти, где он спрятал саровский артефакт! Гроза должен был написать об этом!
Егоров ничего не успел ответить – раздался топот нескольких ног, а потом чей-то голос произнес:
– Товарищ капитан госбезопасности, прибыла следственная группа, «Скорая» приехала. Они могут приступать к работе?
– Дайте мне одну минуту, – попросил Егоров. – Я должен кое-что сообщить преступнику.
И, пошелестев страницами, он размеренно, четко прочел:
«История моя закончена, однако я так и не указал, где именно были тайно захоронены останки Саровского Святого, где нашел последний приют его светлый призрак. Нет, я не забыл это место – я помню его так живо, словно только вчера я стоял там рядом с Анютой, сестрой Серафимой и Гедеоном. Сначала я хотел открыть тайну на этих страницах – но теперь настроение мое переменилось.
Я должен молчать. Я буду молчать. Никто ничего не узнает!»
– Слышали, Ромашов? – с издевкой спросил Егоров. – Жаль, что этого не слышит сейчас еще и Вальтер Штольц! – И, обращаясь к своим, скомандовал: – Увезите его. И не снимайте повязку с глаз, он может быть еще опасен.
Ромашов лежал как мертвый. Только он знал, что никому больше не опасен. Все награбленные силы сейчас покинули его.
Эпилог
Из записок Грозы
История моя закончена, однако я так и не указал, где именно были тайно захоронены останки Саровского Святого, где нашел последний приют его светлый призрак. Нет, я не забыл это место – я помню его так живо, словно только вчера я стоял там рядом с Анютой, сестрой Серафимой и Гедеоном. Сначала я хотел открыть тайну на этих страницах – но теперь настроение мое переменилось.
Я должен молчать. Я буду молчать. Никто ничего не узнает!
