— Ага! Непредумышленное убийство! Мне от этого не легче! Кроме того, я, видимо, фиговый врач, не поняла, что у человека настоящий сердечный приступ, так не сыграешь!
— Не бери в голову! Ты хороший врач, просто была очень пьяна!
Когда они подъехали к продуктовому рынку, Яна выпорхнула из машины и вернулась увешанная пакетами и коробками. С этими подарками она направилась в приемное отделение, куда доставили бедную женщину. Ася с водителем остались в машине. Яна не заставила себя долго ждать, она вернулась расстроенная и плюхнулась на заднее сиденье рядом с подругой.
— Ну, что? Как она? Объяснила женщине ситуацию? Попросила прощения? — засыпала ее вопросами Ася.
— Знаешь… наверное, мне не стоило приезжать к ней… Когда Анна Александровна увидела меня, с ней случился новый припадок…
Ася вздохнула.
— Конечно, нелегко увидеть человека, который полчаса назад предлагал всадить тебе на выбор ножичек в живот или топорик в спину.
— Да, такое нелегко объяснить, — грустно согласилась Яна. — Поехали, дорогой, — обратилась она к притихшему водителю.
Глава 14
Теплый летний день настраивал Яну на веселый лад. Она лихо вела машину в сторону Подмосковья. В джинсовом светло-голубом сарафане и в солнечных очках в пол-лица Яна сама себе нравилась и поэтому улыбалась.
— Ничего, прорвемся! Вот какая я молодец, даже странное поведение моего мужа не может выбить меня из колеи! — хвалила она себя.
Она предвкушала скорое окончание дела, то есть выяснение обстоятельств того, почему жена Бориса Анатольевича проводит все свое время в «Прогрессе». Яна открыла люк и боковые окна, в салон ворвался теплый вихрь воздуха.
— Дмитрий Иванович — старый, бывалый сыщик, он наверняка уже все выяснил! — подбодрила себя Яна.
Она ехала на свидание в пансион к своему напарнику. На заднем сиденье лежал пакет с фруктами, соками, курицей-гриль, купленной в палатке, и маленькой бутылочкой французского коньяка. Так Яна решила подбодрить деда в нелегком деле, слежке за Алисой. Свернув на проселочную дорогу, Яна подумала:
«Скоро я завершу свое первое дело, которое привело нас в частный дом инвалидов и престарелых. Откуда так пахнет гарью? Торфяных мест здесь поблизости нет… наверное, жгут костры».
Когда Яна увидела, что белое здание пансиона объято пламенем, она вылетела из «Пежо» и понеслась к «Прогрессу», забыв закрыть машину.
Размеры пожара устрашали. Все левое крыло было в огне, который уже подбирался к высокому забору. Входные ворота были распахнуты настежь. Привычных охранников с каменными лицами не наблюдалось, видимо, они принимали участие в ликвидации огня или попросту унесли ноги, спасая свои шкуры. Медицинский персонал в белых халатах, которые уже были далеко не белоснежными, и пансионеры в обычных спортивных костюмах и пижамах метались по двору. Где-то слышался вой сирены. Люди, бренча ведрами и тазами, подбегали к пламени и выплескивали жалкие брызги на огонь, который тут же шипел, огрызался и захватывал все больше и больше территории. Скрипели деревянные рамы, лопались стекла, и от стен отлетала штукатурка. В саду потрескивали сухие веточки старых яблонь, которые словно зажигались огоньками и гирляндами.
Яна неслась по периметру здания, обезумев от всеобщей паники и разыгравшегося буйства стихии. Из окон на первом этаже сквозь железные прутья решетки вырывались языки пламени. Лицо Яны обжигало жаром. Вдруг общий гул, треск и вопли заглушил ужасающий душу крик:
— Яна!!!
Она остановилась как вкопанная и посмотрела в окно, из которого донесся крик. В клубах дыма и пламени из-за решетки на нее смотрело бледное лицо Дмитрия Ивановича, перепачканное черной гарью. Яна ахнула, она могла поклясться, что видела, как он горит! Лицо старого сыщика исказила гримаса боли и отчаяния. Хрипло, с какими-то булькающими звуками он прокричал, смотря мимо Яны, словно уже не видя ее:
— Опасность! Все у моей новой подружки! Яна, беги… паруса…
Его голова дернулась, и пламя накрыло Дмитрия Ивановича целиком, словно его заглотил огнедышащий дракон, оторвав от решетки и утащив в глубь комнаты. Яна вышла из оцепенения и с диким криком «Нет!!!» кинулась на толстые железные прутья. Она билась о решетку, словно бабочка о горячую лампочку, вцепившись худыми руками в раскаленное железо и безуспешно пытаясь выломать прутья. Яна совершенно не обращала внимания на то, что ей уже опалило ресницы, челку, кожу на лице и руках, а легкие с угрожающей быстротой наполнялись клубами черного дыма.
— Нет!! Напарник!! — кричала Яна, глотая слезы и теряя силы, пока не погрузилась в удушающий мрак. …Белый, незнакомый потолок с плафоном в виде ромашки Яна рассматривала уже десять минут, пытаясь сообразить, где она находится.
«Я умерла… интересно, где я — в раю или в аду?» — с трудом соображала она.
Тут над Яной нависло толстое лицо в саже, в запотевших очках и с взлохмаченной прической. Это была Лилия Степановна Песцова — директор частного пансиона для инвалидов и лиц пожилого возраста.
«Я в аду», — с грустью подвела итог своим размышлениям Яна.
— Яна!! Яночка! Слава богу! Она очнулась! Теперь с вами будет все хорошо!
Яна почувствовала боль во всем теле, попытавшись пошевелиться.
— Лежите! Лежите! Вас уже осмотрел доктор, вам не стоит двигаться несколько дней.
— Пожар… — Яна разлепила губы в кровавых корках.
— Да, случилась беда! Пожарные уже потушили огонь, не волнуйтесь. Сейчас ведется следствие, выясняется причина пожара, наверняка произошло самовозгорание старой проводки. Горе мне, горе! Говорила я этим строителям, чтобы все в доме меняли и делали капитальный ремонт. Так нет, только косметику навели, а провода и трубы старые подлатали. Здание, мол, старинное, на совесть сделанное, еще сто лет простоит! Какое несчастье! Все трухлявые перекрытия в момент загорелись! Все крыло первого сектора уничтожено, и второе крыло сильно пострадало, — причитала директриса, выдавливая из себя слезы.
— А люди? — прошептала Яна, чувствуя, что не может ни говорить, ни глотать от саднящей боли за грудиной.
— Медицинский персонал пансиона бросился спасать лежачих больных, и вынесли из огня всех до единого! А кто мог передвигаться, те сами спасались, но… — Лилия Степановна сняла очки и принялась чистить стекла толстым жирным пальцем, разводя еще большую грязь и копоть, — огонь был слишком силен, и двое людей погибли. Какая трагедия!
Яну затошнило от ее притворных возгласов отчаяния.
— Яна Карловна, вам нельзя волноваться. Постарайтесь посмотреть на случившееся философски. От судьбы не уйдешь. Несчастный случай! Стихия! Пожар! Погиб ваш подопечный, дедушка Дмитрий Иванович Колесников и еще одна пациентка, Элеонора Михайловна Загоруйко. Двое наших жителей. Большая беда для нашего пансиона! Какое несчастье! Но мы переживем, мы должны! Крепитесь!
