Яна попятилась в сторону, отодвигая от себя на вытянутых руках малышку.
- Мне все равно, что будет с ней! - выкрикнула Настя, теряя последние силы.
И когда по ее исказившимся чертам лица Яна поняла, что сейчас раздастся выстрел, произошло неожиданное. Дверь в комнату резко распахнулась, припечатав Яну словно прессом. Ребенка от страшной участи спасло то, что на вытянутых руках Яны он находился вне зоны действия двери.
Настя на секунду замешкалась, этого хватило, чтобы в комнату ввалился огромный детина и вышиб из ее слабой руки пистолет. Он напоминал танк, идущий напролом.
Громила выпрямился над кроватью, расставил ноги и, угрожающе смотря на Настю, спросил у Яны:
- Ты в порядке?
Яна с трудом пришла в себя от столь решительного напора.
- В порядке, если не считать сплюснутой фигуры.
Она с интересом посмотрела на мужчину.
Лысая голова, мощный торс, руки, покрытые устрашающими синими татуировками.
«Наверняка дружок Насти, - подумала Яна, - только почему он выступил против нее? Значит, она насолила не только мне, но и своим приятелям-уголовникам».
Размышления Яны прервали вошедшие в комнату люди в белых халатах. Впереди шла женщина, которая увозила Асю с новорожденной. Заметив Яну, она остановилась как вкопанная и произнесла, сдвинув брови:
- Что здесь происходит? Дверь входная нараспашку, по всей лестнице гнилостный запах.., не из этой ли квартиры не так давно мы увозили родившую женщину? Вы что тут устроили? Роды на дому? Бюро добрых услуг? Когда поняли, что напортачили, вызвали медиков? Вы знаете, что это уголовно наказуемое преступление? Сейчас я сообщу в милицию…
- Вот только не надо меня пугать! - прервала поток красноречия врача Яна. - Я вошла сюда полчаса назад и увидела такую же картину, что и вы.
Врач затравленно посмотрела на здоровяка в наколках.
- Понятно.., одна шайка…
Яна сообщила медикам, что родившая женщина разыскивается милицией, те сразу вызвали милицию. Когда увезли ребенка и потом погрузили на носилки Настю, Яне показалось, что она еле заметно кивнула ей головой, словно подзывая. Яна нагнулась над ней, и та бледными губами прошептала ей на ухо:
- В верхнем ящике тумбочки.., документ… возьми, прочти и уничтожь.., может, зачтется на том свете.
Когда Яна осталась в квартире один на один со здоровым мужчиной, она вопросительно посмотрела на него. Тот замялся.
- Если сюда скоро приедет милиция, то я лучше пойду.., недавно из изолятора, еще не нагулялся на воле.
- Почему вы помогли мне?
- Я следил за тобой.
- Следил?!
- У меня был долг перед корешом Стоматологом, вернее, Ричардом. Мы вместе с ним сидели, и я пообещал, что спасу тебя, так как он думал, что тебе грозит опасность. Уследить за тобой было очень не просто…
И здоровяк исчез из квартиры. Яна задумалась, потом быстро подошла к тумбочке, на которую указала Настя, и принялась рыться в документах.
Почти сразу Яна обнаружила то, что хотела отдать ей Настя, и в последний момент успела сунуть документ в карман, перед тем как в комнату вошел следователь и расплылся в улыбке.
- Здравствуйте, Яна Карловна, скрутили третьего члена банды, хоть вас никто об этом и не просил? Кстати, где тот смельчак, что помог вам, по словам врачей?
- Не знаю, - честно ответила Яна, - я его видела первый раз в жизни, возможно, он просто помогает людям, попавшим в беду.
- Прямо как Бэтмен.
Яна насупилась и указала рукой на пол.
- Вот там, в углу, пистолет, который был наставлен прямо на меня, с отпечатками пальцев Насти.
- Проверим, - миролюбиво пообещал следователь.
Через некоторое время Яна набрала номер роддома, куда увезли Настю с дочкой, и услышала сухой голос:
- С девочкой будет все хорошо, только придется немного подержать ее здесь под наблюдением педиатров. А роженица.., к сожалению, она умерла от заражения крови, слишком поздно ее привезли, да она особо и не боролась за жизнь…
Яна потом еще долго стояла и слушала гудки в телефонной трубке, словно боялась оборвать эту последнюю связь как надежду на другой исход этого страшного дела.
Глава 34.
Яна знала, что делала, когда сказала Ричарду, что у нее есть одно незаконченное дело. Она уверенно вела машину по улицам Москвы. Наконец она выехала из города. Заметив нужный ей указатель, Яна сбавила скорость и свернула. Через несколько километров показалась небольшая, запущенного вида деревенька. Именно здесь после разрыва с Асей проживал ее бывший гражданский муж Борис.
Красное «Пежо» остановилось напротив дома из силикатного кирпича, у покосившегося забора с облупившейся краской. Яна решительно открыла калитку, прошла по заросшей травой тропе и громко постучала в дверь.
Прошло много времени, прежде чем в глубине дома послышались шаркающие шаги. Открылась дверь. Яна не сразу узнала в старце с унылым и морщинистым лицом, с безвольно опущенными плечами и тусклым взором высокого, статного блондина с яркими синими глазами, каким он был еще совсем недавно.
- Яна? - безучастно спросил Борис, щурясь на дневной свет, словно крот, случайно оказавшийся на поверхности земли в солнечный день. - Заходи.., если не боишься, - усмехнулся муж Аси и, развернувшись, поплелся назад по темному коридору.
Яна смело шагнула за ним во мрак помещения.
Борис проволочил ноги на веранду, выходящую окнами на старый, неухоженный яблоневый сад, и плюхнулся на жесткую табуретку. Яна с ужасом осмотрела заваленную пустыми бутылками из-под водки веранду и, смахнув картофельные очистки, пристроилась на краешке стола. Борис невидящими, какими-то водянистыми, словно тоже разбавленными водкой глазами смотрел перед собой.
Перед ним на столе стояла наполовину опустошенная бутылка водки и лежала краюха черного хлеба.
- Я не знала, что у тебя запой, - начала разговор Яна, так как поняла, что сам хозяин не настроен на радушный прием.
- Ты многого обо мне не знала…
- Чего ты добиваешься тем, что сидишь в этой берлоге и заливаешь глотку спиртным?
- Совсем недавно я добился всего, о чем не смел и мечтать. У меня была красавица жена, родилась дочка.., была работа, уважение людей, коллег, друзей.
- И было прошлое, - вставила Яна.
Борис поморщился, словно его ударили.
- Прошлое.., которое я всеми силами хотел забыть. Да, я и двое моих друзей изнасиловали девчонку. Мы были пьяные и не соображали, что мы делаем. Потом, протрезвев, мы, конечно, испугались, но было уже поздно… Мы решили, что она на нас не заявит, так и произошло…
