– А… Яна! К сожалению, вынужден вас огорчить, на время торжества усилены меры безопасности, и даже особ, приближенных к нашему молодому, любвеобильному князю, я не имею права пропустить без особого приглашения.
Яна протянула ему приглашение и не без удовольствия наблюдала, как вытягивается его лицо.
– Похоже, что пропуск настоящий…
– А в печатании фальшивых денег ты не хочешь меня обвинить? – поинтересовалась Яна.
– Какой интересный костюм у вас, Яна. Так сказать, все прелести напоказ. Что он означает? Чей это костюм? – продолжал издеваться начальник охраны.
– Костюм феи. И если сейчас ты не пропустишь меня, то фея достанет свою волшебную палочку и огреет тебя по голове, – высунулась она в окно.
– Проезжай, фея моя, – усмехнулся Иржи и отступил в сторону.
Таксист покосился на Яну.
– Был уверен, что он вас не пустит.
– Не дрейфь! Не было еще такой двери, в которую бы я не вошла!
Она не узнала замка, прямо перед ним на площадке, украшенной флажками и воздушными шарами, стояли столики, ломящиеся от еды, играли музыканты. Двери замка были распахнуты настежь. Никого нельзя было узнать, во-первых, слишком много пришло народа, во-вторых, почти все явились в маскарадных костюмах и в масках. Яна, вышедшая из такси, даже растерялась. Затем она огляделась, подошла к столу с пуншем в хрустальной посуде, налила себе целый фужер и залпом осушила его содержимое. Тепло разлилось по телу, Яна взбодрилась и пошла вилять бедрами среди приглашенных.
«Все-таки плохо приезжать на такие мероприятия без компании, чувствуешь себя круглой идиоткой».
– О! Богиня эроса! – подскочил к ней какой-то незнакомый мужчина и закружил в танце. – Вы одна из самых красивых женщин на балу!
– А почему одна из самых красивых! Почему не самая красивая?
– Ого! У вас замашки! – воскликнул партнер.
– У меня такие сверхтребования только на сегодняшний вечер, он должен стать особенным. У меня такое предчувствие, – ответила Яна.
– А вы видели невесту Карла Штольберга? – спросил незнакомец.
– Нет.
Мужчина хитро заулыбался, а Яна снова занервничала. Когда она увидела Анфису, то поняла, что имел в виду ее партнер по танцу. Анфиса вышла на импровизированный помост, весь уставленный цветами в корзинках. Ее кремовое платье являлось настоящим произведением искусства: асимметричная, многослойная юбка из кружев ручной работы была щедро унизана белым жемчугом, корсаж – вышит вручную мелким узором. Вся эта красота держалась на тонких лямках из жемчуга. На Анфисе также были бриллиантовые колье, длинные серьги и браслет, мерцающий на тонком запястье. В пышных волосах девушки красовалась диадема с драгоценными камнями. У Яны перехватило дух от такого зрелища.
«Ничего себе скромная переводчица из посольства. По-моему, она уже повесила на себя все состояние Штольбергов, доверив тем самым себе его охрану».
Наряд Анфисы был элегантен. Яна в одних трусах и куске вуали почувствовала себя полной дурой.
«Правы люди, правы все, какая из меня княгиня? Вот – истинная леди! Карл правильно выбрал себе жену. Анфиса – красавица, я рада за них. Они красивая пара. А то, что по расчету она за него выходит замуж, это не мое дело», – подумала Яна, и на душе стало легче – она поняла, что отпускает его.
– Дамы и господа! Совсем недавно на наш замок обрушилось горе и печаль, мы хоронили нашу всеми любимую Элеонору Марию. Как вы уже знаете, произошла путаница. Погибла совсем другая женщина, мы выражаем ее семье самое искреннее соболезнование, но в то же время не намерены скрывать своей радости! – сказала Анфиса на чистом английском языке. – Давайте поприветствуем княгиню Элеонору Марию Штольберг!
Под шквал аплодисментов на помост поднялась Элеонора Мария в красном, отороченном перьями, платье, в руках она держала черную маску. Аплодисменты не смолкали, Яна засунула два пальца в рот и свистнула, как на футбольном матче. Хотя она и знала уже давно, что княгиня жива и невредима, но все равно радовалась ее возвращению. Люди любили княгиню за доброту, отзывчивость, за ту благотворительную работу, которую Элеонора Мария проводила, и искренне радовались за нее. Яна заметила, что вокруг разряженных гостей снуют нанятые официанты, но она нигде не видела старика Лукаша. Она танцевала, общалась на смеси языков с незнакомыми людьми, пила вино, в общем, развлекалась, как могла, пока не наткнулась на мужскую фигуру… Карла она бы узнала из тысячи людей, поэтому сразу же залилась краской стыда за свой нелепый наряд. Карл Штольберг был в черном атласном костюме. Поверх него – черный длинный плащ. Светлые волосы были уложены гелем назад, а лицо скрывала черно-белая маска.
– Чудесно выглядишь, – сказал он Яне, чуть склонив голову и блестя глазами из-под маски.
– Это издевательство? – напряглась Яна.
– Я вполне искренен.
– Я знаю, что выгляжу вульгарно, но… так получилось, – развела тонкими руками она.
– Понимаю, у тебя все время что-нибудь случается. Потанцуем?
– Вашему величеству пристойно иметь дело с такими особами, как я?
– Еще как!
– Пригласить на холостяцкую вечеринку, например, в таком виде мне только там и место.
Карл заразительно засмеялся, и они слились в танце. Яна прижалась к широкой груди партнера и закрыла глаза.
«Вот так бы навсегда… Замок, я, он и мерное биение наших сердец… Да, кстати…» – Яна встрепенулась и открыла глаза.
– Карл, тебе не кажется, что затевать бал-маскарад в твоей ситуации – дело весьма опасное? Много народа, все в масках, а вдруг среди них находится твой недоброжелатель?
– Всю жизнь не будешь прятаться…
– Не будь фаталистом. Зачем ты выгнал Юру?
– Кого? – не понял Карл.
– Телохранителя.
– А… я, честно говоря, устал от него. Он все время следил за мной, выкидывал какие-то фокусы.
– Юрий выполнял свою работу!
– Слишком рьяно!
– Неважно! У меня к тебе одна просьба.
– Все, что угодно.
Яне не нравился блеск его глаз из-под маски, ей все время казалось, что Карл смеется над ней.
«Куда девалась моя самоуверенность?» – недоумевала она. Яна рассказала ему о необычной просьбе Терезии помочь ее подруге в выборе музыкального инструмента.
– Ты же умеешь играть на пианино? Что тебе стоит съездить по трем адресам, поиграть там и посоветовать, какой из трех инструментов приобрести для ребенка. Я бы смогла помочь им в Москве, а здесь у меня нет знакомых, имеющих хоть какое-то отношение к музыке.
Карл остановился и спросил, усмехнувшись:
– А ты не можешь обойтись без того, чтобы не помочь?
